– Я не могу этого сделать, ведь…
– Я знаю о том, что за Дэвастаса объявлена огромная награда, – продолжал Гуалг, не дав возможности молодому человеку договорить, – но мы готовы возместить тебе все убытки. Двести наших женщин добровольно пойдут к тебе в рабство, и ты можешь делать с ними все, что захочешь, – продать работорговцам или использовать по собственному умыслу…
Вождь подал знак, и тут вперед гурьбой вышли, потупив глаза, две сотни молодых ларомовских скромниц – одна чудеснее другой. Все они остановились перед ДозирЭ и попытались выстроиться в несколько шеренг. Гуалг подал еще один знак, и красавицы, сбросив одежды, открыли перед смущенным авидроном все свои прелести. ДозирЭ глотнул воздуха, Идал закусил губу, а Кирикиль и вовсе лишился дара речи – даже забыл о бараньей ноге. Он давно приметил особую привлекательность местных женщин, и лишь строгие племенные законы, о которых его сразу предупредили, удерживали непоседливого сластолюбца от неразумных поступков.
– Кроме этого, – вновь вступил Гуалг, жестом прогоняя женщин, – мы дадим тебе тысячу пятьсот лошадей, пять полных горстей изумрудов, десять повозок ценных мехов и сколько хочешь рыбы. Если всего этого мало – проси еще. Все, что захочешь. Мы договоримся! Отдай нам только Дэвастаса!
И по сигналу вождя все несколько тысяч ларомов стали умолять ДозирЭ на своем языке отдать им иргама. Шум поднялся невообразимый.
– Хозяин, соглашайся скорее, пока они не передумали! – взволнованно шепнул на ухо молодому человеку яриадец.
ДозирЭ отогнал назойливого слугу и вопросительно посмотрел на Идала.
– Всё это достаточно серьезно, – отвечал эжин. – Надо обсудить…
ДозирЭ кивнул, и друзья удалились в шатер. Ларомы смолкли, продолжая стоять на коленях и ждать.
Авидронов не было довольно долго. Наконец они вышли, и по их лицам было заметно, что решение принято.
– Встаньте, ларомы! – довольно строго сказал ДозирЭ.
Дикари послушно встали.
– Мы дарим вам Дэвастаса! И нам ничего не нужно взамен. Пусть ваши женщины возвращаются к своим мужчинам. Но при одном условии – он должен завтра же быть казнен!
Кирикиль горестно схватился за голову: «У-у!», а Гуалг счастливо воздел руки к небу.
– Не делай этого! – бросился к ДозирЭ один из «Каменщиков». – Круглый Дом тебе этого не простит!
Но ДозирЭ лишь отмахнулся…
– Я ни о чем не жалею! – сказал ДозирЭ.
– Я тоже! – отвечал Идал.
– Как ты? – ДозирЭ склонился над Тафилусом, лежащим в повозке на волчьих шкурах.
– Лучше не бывает….
Обоз был снаряжен, несколько десятков конников нетерпеливо гарцевали вокруг, требовалась только команда ДозирЭ, чтобы отправиться в путь. Наконец грономф выехал на Крылатом вперед и подал рожком сигнал к выступленью…
Вопреки ожиданиям, ДозирЭ повел авидронов не краем деревни, а прямо через центр. Вскоре колонна оказалась у хижины-дворца Гуалга, где ДозирЭ остановился и спешился. Толпа ларомов, окружавших площадку, с готовностью расступилась, пропуская авидрона вперед. Молодой человек увидел широкую яму, наполненную смрадной шевелящейся массой фиолетового цвета. Посреди ямы был вкопан высокий столб, к которому привязали Дэвастаса. Всё его израненное кровоточащее тело покрывали крупные, жирные, налитые кровью черви с коричневыми головами и небольшими мощными челюстями. Червей читос ларомы разводили специально: для совершения казней и для некоторых других надобностей, например рыбной ловли. Голодные черви, находящиеся в яме, чувствуя запах добычи, медленно, густой массой взбирались по столбу – бело-розовые, почти прозрачные. Добравшись до жертвы, они расползались по всему телу и, используя свои челюсти-ножи, вгрызались в кожу и тело несчастного и наслаждались его кровью. Вдоволь насытившись, читос, раздувшиеся пузырями и ставшие темно-малиновыми, отваливались, падая обратно в яму.
Читос могли съесть человека без остатка, но длилось это довольно долго. Сначала они пожирали верхний слой кожи, пили кровь, потом выедали мягкие ткани, губы, глаза… Ночью читос успокаивались, пытаясь зарыться в землю, но едва рассветало, они вновь выползали на свою жуткую охоту. Если человек изначально был жив и здоров, то могло пройти два-три дня, пока он не умирал. Таким образом, используя этих мерзких тварей, ларомы убивали провинившегося, применяя долгую, мучительную, ни с чем не сравнимую по изощренности смертельную пытку.
Казнь Дэвастаса длилась со вчерашнего дня. ДозирЭ решил не дожидаться конца и только хотел собственными глазами убедиться, что этот негодяй более никому не принесет зла. Подойдя к месту казни, он оглядел жертву. Иргам еще был жив и даже в сознании, но некогда могучее тело находилось в самом ужасном состоянии. ДозирЭ невольно поморщился, настолько омерзительно всё это выглядело. Даже ему, много повидавшему воину, стало не по себе.
– А, это ты… – хрипло произнес Дэвастас. – Пришел насладиться моими страданиями? Что, жутковато, не правда ли? Ну скажи, чем ларомы отличаются от меня? Разве достойны эти дикари какого-то человеческого отношения?
ДозирЭ молчал.
– Знаешь, я до последнего момента не верил, что ты откажешься от двух тысяч берктолей. Я был о тебе лучшего мнения… Как там мой брат?
Тафилус уже поведал друзьям удивительную историю о том, что произошло в ту ночь в хижине, где содержался Дэвастас.
– Он будет жить, – сухо отвечал ДозирЭ.
– Жаль! А я надеялся с ним повстречаться, как вы говорите, на звездной дороге…
ДозирЭ переступил с ноги на ногу и приготовился уйти.
– Что ж, Дэвастас, эгоу!
– Постой! – вдруг вскрикнул иргам и дернулся всем телом так, что десяток читос сорвались в яму.
Молодой человек нехотя обернулся и тут даже испугался. Лицо Дэвастаса перекосила безумная гримаса, его некогда голубые глаза были почти черными от бешенства.
– ДозирЭ! Послушай! Предрекаю тебе страшные беды! Пусть с тобой и теми людьми, которые тебе близки, в ближайшее время случатся самые ужасные несчастья. Будь ты проклят!
Кровь бросилась в лицо ДозирЭ. Однако он взял себя в руки, просто повернулся и ушел. Ларомы проводили авидрона взглядами, но тут же о нем забыли и вновь сомкнулись вокруг места казни.
Отряд ДозирЭ отъехал от Тиши Алга не более политэмы. Вдруг послышался шум приближающейся кавалькады. То был Гуалг и с ним полсотни конных воинов. Следом за ними три десятка быков тянули гигантскую повозку с возлежащим на ней огромным предметом, завернутым в бычьи шкуры.
Вождь подъехал к ДозирЭ. Все остановились.
– В чем дело, Гуалг? Мы же с тобой простились?
Ларом показал на повозку.
– Что это?
