* * *
Альхея — небольшое многолетнее неплодоносное деревце с густыми зелеными глянцевыми листиками. Листья со сменой погоды не опадают, дерево «цветет» круглый год
Глава 18. Тонкие и толстые нити
— Даяла! — взволнованно воскликнула. Быстро вскочила на ноги и едва вновь не рухнула на пол, снова запутавшись в тюле.
Чтоб его разорвало.
Отодвинув коварную и, как оказалось, травмоопасную ткань пяткой, подскочила к подруге, обеспокоенно заглянула в ее личико, отмечая слабую улыбку и капельки испарины на лбу, но в целом она выглядела не так уж плохо. О своей глупой ревности я разом как-то и позабыла. Состояние подруги сейчас было важней.
— Как ты себя чувствуешь? — сдерживая волнение, тихо спросила, осторожно притрагиваясь к ее прохладной руке.
— Не то чтобы шикарно, но я бы сказала — сносно, — призналась она, нахмуриваясь и озабоченно оглядывая меня. — А ты? Вижу, что всяко лучше, чем я. Вон как резво козочкой скачешь.
В ее голосе не было упрека или язвительности, более было похоже на то, что и сама Даяла переживала за меня, маскируя страх за насмешливостью и неумелой шуткой. Но все равно во мне проснулось чувство нерациональной вины. Словно это я была виновата в том, что Яла в таком состоянии, и ей порядком досталось на испытании.
Кстати, об испытании.
Куснув губы, заерзала, не зная, как правильно начать интересующий меня разговор. И стоило ли его начинать именно сейчас, тоже вопрос.
— Да, сегодня намного легче, в отличие от вчера. Вчера я выглядела не намного лучше, чем ты, уж поверь, — усмехнулась, зябко передернув плечами. — Помочь тебе подняться? Я бы могла довести тебя до ванной комнаты.
— А можно мне сначала воды? Пить жуть как хочется. А потом бы да, с удовольствием освежилась.
Устыдившись своей несообразительности, кивнула:
— Конечно! Извини, сразу как-то и не подумала. Вот, держи, — аккуратно ей передала заранее приготовленный стакан с водой.
Даяла благодарно улыбнулась, забирая воду, и трясущимися руками поднесла стакан ко рту, едва не пролив его содержимое на одеяло. Покачав головой, вновь ощущая легкий укол той самой нерациональной вины, спокойно перехватила кисть ее руки, помогая донести стакан до рта и терпеливо ожидая, когда она полностью выпьет живительную влагу.
— Уф, как хорошо, — тяжело выдохнула Яла, откидываясь на подушки. — Всего лишь выпила воду, а такое ощущение, что прошла несколько километров без остановки. Ужасное чувство.
— Понимаю, — сочувственно кивнула. Несмотря на то, что последствия влияния наследников у меня по неизвестной причине прошли немного легче, уж я-то действительно понимала состояние подруги, как никто другой. — Хочешь чего-нибудь еще?
Даяла на секунду задумалась, словно прислушиваясь к своему состоянию, и вздохнула:
— Я бы все-таки посетила ванную комнату и немного покушала. Не то чтобы я хотела так уж сильно есть, но, думаю, подкрепиться лишним не будет.
Украдкой взглянув на время и помня слова целителя, попросила Даялу минутку подождать и сбегала в гостиную, заглянула в шкаф с металлическими дверцами и чуть было не станцевала па, когда в нем оказался поднос с двумя металлическими куполообразными крышками. Вытащив его и поставив на столик, вернулась к Яле, радостно сообщив:
— Завтрак уже на столе. Стой! Сама не вставай, сказала же, помогу. Ну, что за нетерпеливая соседка мне досталась.
Потратив еще немного времени на физическо-психологическую помощь подруге, а точнее поддержку, спустя примерно сорок минут, мы сидели в гостиной на диванчике, медленно поедая теплую вкусную кашу на молоке с кусочками вареного мяса. Я еле сдерживала себя, чтобы не урчать от удовольствия, и удивлялась, что настолько успела проголодаться.
Яла, к слову, после принятия ванны чувствовала себя не в пример лучше и уже сама могла вовсю орудовать ложкой, и все же кушала куда деликатнее, чем это делала я. Но на данный момент мне было совершенно безразлично жесткое попрание манер. Совесть также спала. И я была этому только рада.
Наедине с подругой мне не хотелось заморачиваться правилами поведения в приличном обществе. Но и совсем уж быть хрюшкой себе не позволяла. Как-никак, я все же лэрди, а не голодранка. Этикет мне привит с пеленок. Этикет мне привит с пеленок.
С завтраком было покончено, и мы, уже более удовлетворенные жизнью, попивали прохладную воду, за неимением альтернативы. Иные жидкости на выбор нам на этот раз не предоставили. Ну и ладно. Собравшись с мыслями, я все же решила осторожно поинтересоваться:
— Даяла, ты помнишь что-нибудь из того, что происходило с тобой на испытании?
Подруга замерла со стаканом у рта и недоуменно посмотрела на меня, хмуря темные аккуратные бровки, словно пытаясь воспроизвести в памяти вчерашние события. И, похоже, у нее это получалось плохо.
Что сказать, я не была удивлена.
— Нет, — мотнула она головой. И в следующий момент вздрогнула, слегка покраснев, заставляя уже хмуриться и напрягаться меня.
«Неужели все-таки что-то вспомнила?»
Однако через пару мгновений Даяла неопределенно повела плечами, склонила голову набок, опуская глаза.
— Не совсем, — растерянно пробормотала она, куснув нижнюю губку. — Не знаю.
— Нет. Не совсем или не знаешь?
Я не хотела давить. Но что-то темное изнутри подмывало заставить ее говорить. Признаться в том, что с ней делали наследники. И или разочаровываться от этого знания, или же, наоборот, порадоваться.
— Скорее нет, чем да. Я только помню, что один из великих наследников честно предупредил, что после прохождения этапа я, скорее всего, ничего не буду помнить. Что мое беспамятство ― один из критериев этапа. Знаешь, спасибо им за это, сейчас я хотя бы не пугаюсь этого провала в памяти.
Она обхватила себя руками, ее взгляд лихорадочно заметался по столику.
— Потом я выпила розовую сладковатую настойку и вошла в другой кабинет. А дальше все. Пустота. Помню то ощущение, как захлопнулась дверь, словно в мышеловку попала.
Даяла, облизнув губы, передернулась от своего же сравнения, поднимая на меня жалобный взгляд. Еще бы. Я-то прекрасно знала, что примерно с ней происходило за закрытыми дверями. Кивнула, что понимаю, о чем она говорит. И девушка, немного расслабившись, вяло улыбнулась.
— Понятно, — протянула, отводя взгляд, стараясь заглушить в себе взметнувшуюся вновь ревность, которая так и подбрасывала картинки того, что драконы делали с Ялой в небольшой комнате с очень знакомым предметом интерьера. И картинки были одна горячей другой.
«Великие, ну за что? Почему я вообще это чувствую к тем, к кому совершенно не должна? Что за напасть? Да кто бы мне ответил».
Ущипнула себя побольнее, но так, чтобы подруга не видела. Ни к чему ей пока знать, что у меня на душе. Может быть, после того как сама разберусь со своими чувствами, я смогу доверить Даяле свой маленький секрет.
К тому же, может, и не понадобится ничего рассказывать, может, эти ненужные чувства угаснут раньше.
Но также я понимала, что последнее вряд ли произойдет. Я никогда не была ветреной и влюбчивой особой. А на наследников у меня и раньше была неадекватная реакция тела. Да и не только тела. Что уж там. Но вот что делать с третьим драконом и почему у меня возникли к нему некие чувства, я совершенно не знала. Да и с двумя остальными тоже.
Мы замолчали. Я прекрасно ощущала возникшие в воздухе после моего, будем смотреть правде в глаза, допроса неловкость и недосказанность. Совершенно не зная, как разрядить обстановку.
Вздохнув, с сомнением посмотрела на поникшую соседку.
— Можно спросить?
Девушка вскинула голову и неуверенно кивнула.
— Даяла, это, конечно, не мое дело, но скажи, а тебе самой нравятся наследники?
— Сложно сказать, — она покачала головой, не смутившись от моего не совсем тактичного вопроса. — Я-то близко их почти и не видела. А когда была близко, не помню.
Яла развела в стороны руки, неловко улыбнувшись.
