— До чего же ты дожил, Ково, если тебя даже убивать не интересно? — издевался Виар — Не интересно, но надо. А то всю свою ведьмину свору приведешь по мою душу.
Юки хотелось закричать, чтобы он не стоял столбом, когда его убивать собрались, заставить его защищать свою жизнь, но он молчал, кусая губы, понимал, что может сделать только хуже.
— Страшно? — склонившись, прошептал ему на ухо Виар — Не бойся. Если будешь меня слушаться, я тебя не трону.
— Да пошел ты! — тихо послал его медиум звенящим от злости голосом.
— Какой строптивый! — восхитился демон — Я рад. Буду перевоспитывать. Дик!
Упомянутый Дик вытащил кинжал и всадил его в грудь несопротивляющегося Корина. Юки онемел от ужаса, глядя, как колдун всхлипнул, захлебнулся кровью, пошедшей изо рта, и упал. Демон склонился, пощупал пульс на шее заклинателя и вынес вердикт:
— Сдох.
— Вот и славно. — ответил Виар, убирая ятаган от лица пленника.
И Юки потащили в алый свет портала. Он, разумеется, сопротивлялся, бил руками и ногами, даже ругался на чем свет стоит, к удовольствию демонов. Они сочли его забавным человечком.
Легкие женские пальчики распутывали длинные пепельные волосы прядь за прядью, осторожно, чтобы не повредить и не запутать их еще сильнее. Хозяин каждый раз возвращался с такой паклей на голове, что демонице хотелось выть, глядя на это безобразие, вспоминая, что уходил он с туго заплетенной косой длинной аж до самых колен. Но, как говориться, после драки кулаками не машут, что сделано, то сделано, и рабыня, молча бралась за гребень, прядь за прядью приводя в порядок роскошную пепельную косу, толще ее руки. Заклинатель специально не стриг волос, привязывая к своей косе металлические шарики с шипами и умело используя это богатство в бою, поэтому, рабыне было поручено заботится о каждом волоске, она и заботилась, в тайне мечтая побрить Элиора налысо. К ее счастью, он о ее мечтах не знал.
Элиор очень устал, раненое плечо болезненно дергало под плотной повязкой, однако, не помешало ему задремать, уткнувшись лбом в стол. Подчиненная демоница была этому даже рада, никто не торопил ее и не ворчал по поводу отсутствия у нее рук и наличия грабель. Но и этой идиллии суждено было закончиться, когда дверь открылась от смачного пинка девичьей ножки. Анна собственной персоной, сестра заклинателя, по-хозяйски прошла в комнату и уселась на тот же стол. Эли, разумеется, проснулся и воззрился на родственницу мученическим взглядом. Девушку это ни капли не смутило, она обиженно уставилась на братца и надула пухлые губы:
— Где был?
— Гулял. — буркнул парень — Слезь со стола.
— Не слезу. — Анна заболтала ногами, затянутыми в прочные штаны из мягкой кожи — И я вижу, что ты… гулял. — она выразительно указала глазами на его перевязанное плечо, бинты уже окрасились кровью — Без меня!
Эли страдальчески закатил глаза к потолку:
— Анна, ну что нам там было делать вдвоем? Всего десяток демонов из низших, залезших, куда не следует. Тебе самой-то не стыдно было бы с ними воевать?
— Тебе же не стыдно! А мне почему должно быть? — возмутилась Анна — И вообще, если ты не помнишь…
Эли посмотрел на сестру. Не договорив, она вдруг вцепилась пальцами в коротко обрезанные, такие же пепельные, волосы и, скрючившись всем телом, сжала виски.
— Анна? — успел позвать он, прежде чем перед глазами заплясали цветные пятна.
Как сквозь толщу ваты, заклинатель услышал знакомый голос, каждое слово пронзало болью несчастную голову, многократно отражаясь глухим шумом в ушах.
«Эли… Анна… Помогите мне, я у себя дома…»
— Эли, ты слышал? — простонала сестра, ероша рукой короткие волосы — Я не поняла, кто это был.
— Корин. — проскулил в ответ Элиор, выдирая из рук демоницы еще недоплетенную косу и быстро доплетая ее сам — Это был Корин.
Напрягая всю свою волю, стараясь не обращать внимания на боль, упавший на пол колдун трижды глубоко вздохнул и остановил собственное сердце, молясь всем богам, чтобы демоны не задержались в его замке, надолго этого фокуса не хватит. Толстые грубые пальцы коснулись жилы на шее, проверяя пульс.
— Сдох.
— Вот и славно.
Возня, звуки борьбы, злобное шипение медиума и его же чересчур крепкие выражения, и хохот похитителей. И тишина. Колдун резко вздохнул, возвращая сердцебиение, и тут же заскулил от боли: легкое было пробито. Держась на собственном упрямстве и остатках утекающей из тела вместе с кровью магии, Корин свернулся калачиком, сплевывая кровь, зажмурил глаза и постарался расслабиться. Кого бы он мог сейчас позвать? Кому он еще не успел перебежать дорожку? В голове всплыл облик невысокого худощавого, но отнюдь не слабого паренька с толстой пепельной косой до колен, выражение светло-карих глаз скучающее и смешливое одновременно, немного бледное лицо по-детски гладкое, незлое, но и доброты в нем не найти. «Эли…» Следом возник образ невысокой хрупкой девушки, похожей на этого парня, как две капли воды, но волосы коротко острижены, выражение лица смешливо, капризно и проказливо. «Анна…» Анна всего на год старше брата, но они похожи друг на друга как близнецы, они чувствуют друг друга, словно делили на двоих одну утробу и увидели свет в один день. «Помогите мне…» Зов идет туго, словно проламывая невидимую стену, отдаваясь острой болью в голове колдуна, но он, дорожа каждым вдохом, продолжал звать. «Я у себя дома…»
Зов был услышан, заклинатель чувствовал это, знал. Он боролся еще некоторое время, а потом провалился в черную пучину забытья, и уже не увидел, как полыхнул алым светом портал, выпуская двоих. Мягкие сапожки на тонкой подошве остановились возле бесчувственного тела, тонкие женские пальчики потрогали пульс на шее:
— Жив.
— Анна, отойди. — беззлобно буркнул второй- Это и без тебя понятно, что жив, мертвые так хрипло не дышат.
— Вот же дурень! — фыркнула девушка, но все же отошла, уступая брату — Мертвые вообще не дышат.
— Поучи меня тут! — огрызнулся Эли и, подойдя к телу, перевернул его на спину — Легкое пробито, крови потерял много — Помоги-ка.
Вдвоем они положили его на диван, срезали мешающуюся одежду и, распотрошив сумку, прихваченную с собой, разложили все необходимое для перевязки.
— Ну-ка, подвинься. — Анна пихнула брата бедром, и, закатав рукава светло-серой туники, распростерла ладони над раной.
С мягких подушечек пальцев сыпались голубые искорки, уходя в рану, растворялись, сращивая поврежденные ткани. Кроме нее так больше никто не умел, остальные могли только остановить кровь, а дальше надеялись на регенерацию. Только не во всех случаях регенерация спасала, вот и Корина не спасла бы. Умер бы колдун, если бы не Анна.
— Все. — девушка отвела ладони, оставляя колющую рану.
— Все? — возмутился брат — Анна, а получше не могла залечить?
Сестра гневно воззрилась на парня:
— Спятил? Легкое я ему зарастила, теперь не умрет. Остальное он не выдержит.
— Долго будет поправляться. — досадливо скривился Эли — И шрам останется. Еще один.
Анна окинула взглядом крепкий торс колдуна, испещренный шрамами от ключиц до паха, пожала плечами:
— Одним больше, одним меньше — какая разница? На, перевяжи его. — и бросила брату бинты.
Тот не спорил, поймал бинты и принялся за дело. Корин будет спать не меньше суток, а им сидеть тут и сгорать от любопытства, кто же так уделал древнего заклинателя? И, не выдержав, он предложил сестре:
— Давай посмотрим последние порталы, может, узнаем, кто едва не угробил нашу знаменитость.
Она посмотрела на него, как на больного слабоумием:
— То есть, ты хочешь нарваться на тех, с кем не сладил даже Корин? Он на этой войне более пяти ста лет, его опыта и силы хватит на целую дюжину колдунов, и его едва не убили. Ты точно хочешь с ними встретиться?
— А что, нужно малодушно сидеть тут, под прикрытием надежных стен и трястись от ужаса?
— Эли, ты дурак, и вылечить тебя не в силах даже боги. Вот поставим Корина на ноги, а потом и пойдем мстить. Все вместе.
