Изнутри помещение выглядело большим. Мебель была забита однообразным хламом, покрытым паутиной. И большая часть этого хлама выглядела довольно странно. Почти все из него оказалось стеклянными банками. А в банках плавали глаза. Тысячи глаз. Среди них были как людские, так и звериные, судя по всему глаза химер.
«Тысячи глаз узреют во тьме,» — прочитал Джино надпись на одной из полок с глазами. Следы на полу вели как раз к этой полке. На ней в ряду банок с глазами он заметил одну не покрытую пылью и паутиной. Ее видимо поставили недавно. В отличие от остальных банок, в ней плавал одинокий глаз, который почему-то показался знакомым. Джино разглядывал его с минуту, но так и не понял кому он принадлежит.
«Тайник вивисектора-коллекционера,» — подумал Джино. Он прошел дальше. Осторожно, чтобы не запачкаться в пыли. Возле единственного круглого окошка на толстой жердочке сидело белое чучело ворона.
— Черт, неужели Игнатиус меня обманул, — разочарованно вздохнул Джино.
Стоило ему выдохнуть, как от чучела поднялось белое облако мела. В некоторых местах сразу стали видны черные вороньи перья.
По чердаку медленно разнесся тяжелый протяжный вздох.
— Давно не виделись старый друг. Ты вовремя. Я как раз тебя ждал, — вздох превратился в древний старческий голос.
Глава 46
Человек, который хотел стать птицей
— Кто здесь? Не шути со мной, — Джино схватился за рукоять трехлепесткового ножа, заткнутого за пояс.
— Ох, прости, Джино. Совсем забыл. В этом времени мы еще не знакомы, — ответил голос.
Сидевшее на жердочке чучело вороны вдруг ожило, обернулось и, свесив голову набекрень, уставилось на Джино. В голове чучела зияли пустые глазницы. Затем оно подлетело поближе и уселось на ближайшую кучу хлама.
Джино отпрянул к лестничному проему, лишь сильнее перехватив нож. Под ногами что-то хрустнуло. Кажется он что-то раздавил.
— Кто ты? — в горле внезапно пересохло. Свободной рукой он достал значок работника библиотеки. — Предупреждаю, я работаю на Хранителя знаний. Только попробуй тронуть меня!
— О, не пугайся ты так. Давай еще раз познакомимся. Меня зовут Георгиус, среди людей я более известен как Хранитель времени. А тебя зовут Джино, ты член проклятого поколения, и ты пришел сюда по поручению чокнутой совы, которая считает себя вороной, — вновь произнесла ворона. — Ведь так?
Услышав его снова, Джино наконец понял, что ему казалось в этом голосе странным. Голос доносился будто из далека, с отголосками эха. Голос из очень далекого места.
— Откуда ты знаешь? Ты следил за мной?
— Я много чего знаю, я все-таки Хранитель времени. Ты находишься и чувствуешь только здесь и сейчас. А я одновременно нахожусь и чувствую тысячи мгновений. Ты живешь одну секунду, а я за это время проживаю сотни лет. И наоборот, то что для тебя столетие, для меня может показаться лишь мгновением, — вещал отдаленный голос из клюва безглазого чучела. Хоть это и был старческий голос, но почему-то казалось что он хвастается своими способностями связанными со временем. — Кстати, не переживай насчет песочных часов, у меня их еще тысячи в прошлых временных линиях.
Джино посмотрел вниз. Под ногами валялись кусочки стекла вперемешку с сияющим золотистым песком. Так вот, что хрустнуло под его ногами.
— Тогда не буду ходить вокруг да около. Раз ты живешь сразу и в прошлом, и будущем, значит ты знаешь, что я к тебе с просьбой?
— Ох и зачастили ко мне последнее время с просьбами. Недавно, один психопат тоже с просьбой приходил. Все хотел узнать про каких-то там заговорщиков, — ворона указала головой на последнюю банку с одиноким глазом. Дескать это глаз того посетителя был.
По спине Джино пробежали мурашки. Неужели этот глаз был платой за информацию?
— У меня в отличие от этого искателя заговорщиков просьба совсем простенькая будет, — неловко улыбнулся Джино.
— Ты про свиток, который чокнутая сова попросила принести тебя? Знаю, я твою просьбу. Как и то, что этого свитка больше не существует. Поглотил его и решил всё свалить на меня. Ты меня разозлил, — последние три слова прозвучали уже не так непринужденно. Интонации приобрели каверзный оттенок. — Ай-яй-яй, Джино.
Хранитель времени зацокал языком. Хотя был ли у него язык?
— Да, брось, Георгиус! Мы же старые друзья. Разве могут друзья злиться друг на друга? — щека Джино нервно задергалась. — Может подскажешь, как мне выпутаться из этой ситуации?
— Ты прав, мы старые друзья, но не сейчас, а в далеком будущем. Сейчас ты всего лишь нашкодившее дите из проклятого поколения, которое не проявляет уважения к старшим.
— Да что ты заладил-то с этим проклятым поколением? Никакой я не проклятый, я самый обычный.
— Ты из проклятого поколения, не спорь со мной. Вон любимые часы разбил. А теперь, посыпь-ка меня мелом, не дай бог меня с воронами начнут путать.
Глаза Джино полезли на лоб. Эта птица такая же чокнутая как Игнатиус? Он и вправду считает себя совой?
В начале он хотел отказаться, но затем вспомнил, что чучело тоже является одним из сильнейших существ в Луноцвете. Джино зачерпнул из кучи хлама пригоршню измельченного мела и припорошил им Георгиуса. Так, чтобы известь равномерно покрыла перья.
Ворона внезапно чихнула, обдав мелом обоих
— Эх, у меня аллергия на мел. Просто не обращай внимания, продолжай сыпать, — чихнув еще несколько раз, Хранитель времени самодовольно продолжил. — К твоему счастью или несчастью у меня есть свиток с техникой «Пингвин взлетает в небо». Но я тебе его ни за что не отдам.
Джино сдвинул брови, отряхнул руки от мела.
— Что это за шутки, Георгиус? В начале называешь меня старым другом, а затем отказываешься помогать. Ну и черт с тобой, пойду искать его в другом месте. У кого-нибудь из аристократов он точно есть. Может даже получится по дешевке сделать его копию.
— Аха-а-аха-а-аха, — Хранитель знаний рассмеялся. Долгим, протяжным и неестественным смехом. — Во всем мире существовал только один свиток этой техники, тот, который ты поглотил. Но у меня есть тысячи таких свитков в других временных линиях. Ах-аха-хах. Удачи в поисках, старый друг.
— Это же простейшая техника развития для низшей ступени, да еще с таким дурацким названием — «Пингвин взлетает в небо», — паясничая, произнес Джино. — Не стоит ее переоценивать эту мусорную технику и беречь ее как зеницу ока. Поделись со мною ею.
— Ай-яй-яй, Джино. Ты пытаешься обмануть меня? Мы же с тобой оба прекрасно знаем, что это легендарная техника, — Хранитель времени испустил протяжный вздох. — Хотя с одной стороны ты прав. Эта легендарная техника и вправду является мусором.
— Как это понимать? — насторожился Джино.
— Видишь ли, для тех кто не знает, что эта техника создана для прорыва на ступень сверхновой звезды, она кажется мусорной. Из-за того, что она хранилась в стеллажах с другими техниками. Для тех же, кто знал, что она создана для прорыва на ступень суперновы, эта техника являлась легендарной. Но для тех, кто знал, как она создавалась, она является мусором.
— Подожди, — Джино устало потер переносицу. — Я не пойму, эта техника является мусором или нет?
— И да, и нет, — протяжно ответил старческий голос. — Техника «Пингвин взлетает в небо» легендарна, потому что с ее помощью действительно можно достичь суперновы. Но является мусором, потому что только один человек мог это сделать, и только один человек смог это сделать.
Джино задал еще несколько вопросов Хранителю знаний. В итоге ему удалось разговорить мертвую птицу о технике «Пингвин взлетает в небо».
Давным-давно, когда в этом мире еще светило солнце, жил был один очень талантливый юноша.
Чтобы стало понятно насколько он был талантлив, Хранитель времени провел аналогию.
В мире есть гении, но иногда среди них встречаются те, которые даже для гениев являются гениями. Так вот, и первые, и вторые этому юноше даже в подметки не годились. Настолько он был талантлив. Юноша специализировался на создании техник развития. Он был лучшим в своем деле. Он создавал гениальные техники, помогавшие многим увеличивать свою силу. Благодаря ему количество практиков звездной ступени во всем мире увеличилось в несколько раз.
