С трудом сделав пару затяжек и от души прокашлявшись, Димон счел текущую тягу к никотину сполна удовлетворенной и щелчком отправил «козью ножку» в затяжной прыжок. Проводив окурок взглядом, плюнул вдогонку, рывком поднялся на ноги и полез в нутро челнока. Надо еще пошарить в кабине — интересно же.
Длинная винтовая лестница закончилась, наконец, открытым проемом в бетонной стене, и Клаус первым вышел на площадку лесов, опутывающих всю шахту с изделием. Несмотря на внушительный стаж службы на этой базе, в колодце унтерштурмфюрер оказался впервые — посторонние сюда не допускались, и заключенных на работы сюда не гоняли со времен строительства. Ракета поражала своими размерами и какой-то неземной неестественностью. По сравнению со ступенями носителя сам космический аппарат выглядел несколько комично и напоминал маленького белоснежного цыпленка, насаженного на здоровенный шампур. Настолько большой и толстый, что насаживание не удалось — так и торчал на кончике. Клаус оторвался от созерцания изделия, почувствовав, что шея начинает затекать, и, подойдя к перилам вплотную, глянул вниз. Дно колодца было скрыто облаком поднимающихся испарений, под пологом которого что-то жужжало, сверкало и двигалось, создавая впечатление некой фантастической механической жизни.
Вся команда, взятая начальником караула на операцию, уже вытянулась с лестничной площадки и ожидала дальнейших команд. Шарфюрер-проводник без слов тронул Клауса за рукав и показал жестом на участок лесов несколькими уровнями ниже и чуть в стороне. Проследив за направлением указующего пальца, унтерштурмфюрер увидел большое круглое отверстие в стене — тоннель, ведущий к центру управления. Оглядев бойцов, Клаус махнул рукой — вниз.
Преодолев лестничные пролеты между ярусами, фон Типпельскирх первым шагнул в темную дыру, слегка присвистнул, огибая громадную кучу взрывчатки, уложенную метрах в двадцати от порога, подал идущим сзади знак «внимание» и снял пистолет с предохранителя.
Замыкающий втянувшуюся в тоннель колонну боец оглянулся и краем глаза увидел падающий в дальней от него части шахты дымящийся комочек. Осмысливать данное явление он не стал — некогда было, да и повышенным любопытством простой караульный не страдал. Думать должны командиры.
— Белый, белый, я… Белый!!! Я — рыжик! Вас слышу! — Олеська вынырнула из-под плащ-палатки с горящими глазами. — Я — рыжик, прием!
Дед мгновенно напружинился и протянул руку к микрофону.
— Рыжик пророс, пророс! Как поняли? Прием… — Олеська сорвала с головы наушники и, сияя, протянула Деду.
Командир приложил один из телефонов к уху и зажал микрофон в кулаке.
— Ноль-два… Ноль-два, спите, что ли? — выслушивая ответ, Дед удивленно приподнял брови. — У нас семь-двести, надо два круга. Два круга, как поняли? Прием…
Тишину леса нарушал только треск в наушниках, прерываемый иногда невнятным бормотанием. Притихшие партизаны прислушивались к радиообмену как могли.
— Что?!! — Дед с яростью вдавил кнопку на микрофоне. — Я сказал — два круга, семь-двести! Ноль-один?
Всем показалось, что ответа не было целую вечность.
— Два ноля!!! — Дед бросил микрофон, наушники и в голос, от души, добавил: — Козлы!
Оглядев соратников и задумчиво почесав бороду, командир заявил:
— Вертушек не будет, сами пойдем… Четыре минуты на сборы. Все!
Партизаны переглянулись, но никто не стал задавать вопросов — четыре минуты, так четыре минуты. Андрей с Олеськой взялись споро сворачивать рацию, и участок леса, занятый временным лагерем, пришел в движение. Дед постоял несколько секунд неподвижно и решительно двинулся к пулеметчику, временно охраняющему связанного комиссара.
— Убедился? — Петро смотрел Деду прямо в глаза. — Развяжи руки и отдай оружие, помирать вместе будем.
— Хрена им, а не помирать, — командир выдержал взгляд комиссара. — Пробьемся. Миха, развяжи.
Петро потер освобожденные запястья, встал и снова посмотрел в глаза Деду.
— Вот что, капитан Волошко, давай так. Задание мы не выполнили. Я — точно не выполнил. Мне в любом случае трибунал. Ты — выкрутишься. Ты — не знал. Хотя, по головке тебя не погладят. Дай мне пулемет, я прикрою ваш отход. Для всех будет лучше.
Дед думал.
— Уйду севернее вдоль колючки и оттяну огонь на себя. Вы, как отойдете — подайте сигнал, и я начну. Ну, решайся?
— Хорошо, — Дед посмотрел на Миху и кивнул головой. — Отдай ему. И все патроны.
Слава, уже надев скафандр, смотрел на электронное табло обратного отсчета и держал руку на выключателе открытия створок.
0:05:03. 0:05:02. 0:05:01. 0:05:00.
Кротков повернул ручку, развернулся и сделал шаг. В арке тоннеля молча стоял тот офицер, который руководил вчерашней погоней, и смотрел Славе в глаза. Ствол его пистолета смотрел курсанту в переносицу. Из темноты, крадучись, появлялись солдаты в камуфляже, глядя на Славу сквозь прорези прицелов.
Стекло. Прыжок вправо. Еще один. Глаза врагов. Стекловидные яблоки. Клетки — колбочки и палочки — на дне. Всего лишь клетки…
Ослепшие солдаты разом нажали на спусковые крючки.
Лысый гауптштурмфюрер первым вывалился из бесконечного ледяного тоннеля с заиндевевшими трубопроводами в туман нижней части пусковой шахты и бросился к ближайшей лестнице. За ним так же быстро и бесшумно скользила цепочка спецназовцев. Дымок от пролетевшего мимо экзотического окурка в беловатой взвеси испарений никто не заметил.
Когда до дыры в бетонной стене, ведущей к ЦУПу, оставалось шесть ярусов-этажей лесов, из темноты раздался гром автоматных очередей.
— Здесь не стрелять! — команда была отдана голосом. — Брать живыми тех, кто в нашей форме.
Спецы, привыкшие ничему не удивляться, только мысленно пожали плечами, когда их командир неясной тенью в одно мгновение преодолел очередной пролет и скрылся из виду. Только побежали быстрее.
Слава бежал в стекле, уже не обращая внимания на сопротивление воздуха. На выходе из тоннеля он упал на бок, перекатываясь, захватил шнуры от кучи толовых шашек и вывалился на площадку лесов. И получил удар в печень кованым ботинком.
Сквозь вспышку света в глазах, Кротков увидел медленно перелетающего через него лысого, тянущего из кобуры пистолет. Превозмогая боль в боку, Слава поджал к животу ногу и, резко распрямив ее, отправил врага за ограждение.
Падая в пропасть, лысый вытянул таки оружие, перевел переключатель на автоматический огонь и нажал на спусковой крючок.
Слава бежал быстрее, чем двигался курок, сгорал порох и летели пули…
