– Почему ты молчишь? – мягко спросила она, – разве мало пришлось мне страдать?
Он вдруг пожал плечами. И уж совсем обыденно сказал:
– Выезжаем в полночь. Ты можешь пойти и собрать все необходимое.
Слишком легко… слишком.
…Она с облегчением вдохнула полной грудью, радуясь тому, что навязчивые ароматы пряностей отпустили.
– Я хочу уехать, – раз за разом повторяла она, – слишком опасно оставаться…
Тоэс Мор хмуро кивнул и побрел обратно в лавку. Рыжуха тихонько заржала, приветствуя хозяйку, задорно тряхнула гривой. У Вейры же под сердцем зашевелился скользкий червячок предчувствия. И – вот вам, пожалуйста. За спиной раздался мужской голос, приятный, как говорится, «бархатный», но с каким-то странным выговором.
– Почтенный, я бы хотел купить эту лошадь. Я заплачу столько, сколько скажешь.
Она только порадовалась тому, что нарядилась юношей. Да еще платок, скрывший тщательно обритую голову…
– Кобыла не продается, – Вейра не торопилась поворачиваться. Может быть, покупатель быстро поймет, что ему здесь ничего не светит и уберется восвояси? Однако она ошиблась.
– Но я могу заплатить так много, что на эти деньги ты купишь десяток таких.
Мысленно обозвав незнакомца «прилипалой», девушка сказала:
– По-моему, я достаточно ясно дал понять, что эта лошадь не продается.
И в этот миг его изящные, но на вид довольно крепкие пальцы нагло вцепились в уздечку Рыжухи. Та-ак… еще немного – и придется позвать на помощь Тоэса Мора. Неужто он не вступится за боевую подругу, пострадавшую во имя Саквейра? Вейра резко обернулась.
– Да что ты себе позволяешь!
Рядом, почти вплотную, стоял молодой мужчина. Похоже, чужестранец – слишком бледное лицо, на котором яркие синие глаза кажутся едва ли не кусочками лазурита, и коротко остриженные черные волосы – никто в Саквейре так не стригся. Ну, разве что бедняки… А этот совсем не был похож на человека, зарабатывающего на хлеб тяжелой поденной работой.
– Миола!!!
Вейра в недоумении уставилась на него. И почувствовала, что этот странный незнакомец не на шутку взволнован.
– Миола, – повторил он, продолжая цепляться за уздечку, как утопающий за соломинку.
Было что-то в его голосе такое, отчего Вейру бросило в холодный пот. Потом у нее возникло ощущение неправильности всего происходящего. Она – не Миола. Она – Вейра Лонс, а ныне еще и леди Саквейра. Но почему этот чужестранец смотрит на нее так, словно вновь обрел утраченную святыню?
– Ты ошибся, – в замешательстве пробормотала девушка, – я не та, за кого ты меня принимаешь. И, Небесный Круг, да позволь же мне уйти. А лошадь я не продам, она мне самой пригодится…
По молодому и – что уж себе лгать – красивому лицу пробежала короткая, как вспышка молнии, судорога. Он отпустил узду, но никуда не уходил, буквально пожирая Вейру глазами. Той стало совсем неуютно.
«Ох, знал бы ты, на кого изволишь глазеть!»
Она легко забралась в седло, подобрала поводья.
– Я… прошу прощения… – вдруг прошелестел незнакомец, – ты очень похожа… очень… На женщину, которая была мне дорога, и которую я потерял. Скажи, как давно ты живешь в этих землях?
Ну надо же! Вейра хмыкнула. Теперь, оказывается, она на кого-то там очень похожа…
– Я родилась в этом городе. И еще раз повторяю – ты принял меня за другую.
– Но не может быть такого сходства!!!
«Только не хватало мне сейчас помешанного», – она с надеждой посмотрела в сторону лавки. И не зря – едва заслышав громкий разговор, Тоэс Мор выбрался поглядеть – а что же, собственно, происходит. За ним вышел один из «гончих ордена», неповоротливый, но на вид довольно мощный малый по имени Хакк.
– Вы действительно очень похожи, точно близнецы, – извиняющимся тоном забормотал прилипчивый красавчик, – это не просто так.
– Возможно, – она бросила еще один взгляд в сторону лавки, – позволь мне уехать.
А потом решилась – и быстро шепнула:
– Если ты обернешься, то поймешь, что лучше держаться от меня подальше.
Чужестранец последовал ее совету. И Вейре показалось, что присутствие Тоэса и Хакка его впечатлило.
– Позволь хотя бы поговорить с тобой, – умоляюще прошептал он.
Она покачала головой. Ох, уж эти мужчины… Никогда не поймешь, что у них на уме.
– Нет. Иди, проспись. Ты, кажется, слегка перебрал…
И Рыжуха зацокала подковами по мостовой, а странный незнакомец остался позади.
* * *
Размашисто шагая за золотистой кобылой и стараясь не терять ее из виду, Ланс чувствовал себя так, словно за спиной выросли крылья. Огромные и белые, как у лебедей; взмахнешь – и останутся внизу и аккуратненькие плитки мостовой, и холеные, чистые домики с черепичными крышами, и пышные кусты плетущихся роз…
Он отбросил прочь сомнения, заставил утихнуть свой вечно бубнящий голос здравого рассудка. Да, Миола погибла в Арднейре год назад. Да, он сам видел ее останки посреди пепелища. Ну и что с того? В конце концов, неисповедимы пути миров, и что мешало, к примеру, той же погибшей Миоле заново родиться в Дхэттаре? А что, если Дхэттар – и есть тень Арднейра ? Да, да, та самая, мир-близнец, в котором избранные смертные второй раз проходят свой жизненный путь? Все эти предположения никоим образом не противоречили известным учениям об астральном теле смертного и многочисленным трактатам о течении времени в различных слоях Сущего, а, следовательно – имели право на жизнь. К тому же, не бывает просто так столь невероятной схожести, и не только внешней. В этой девушке все – и голос, и походка, и жесты – все было от Миолы. Да и сама она была Миолой, только не могла этого вспомнить. Пока что…
Ланс торопился, и ему казалось, что он ступает по воздуху. А перед глазами все еще стояло ее бледное личико, со свежей ссадиной на скуле.
«Я больше не потеряю тебя. Никогда. Пусть даже это будет стоить целого мира…»
И он глупо улыбался встречным прохожим, а те оборачивались вслед и перешептываясь, принимая его за умалишенного. Но, само собой, Лансу не было до них никакого дела.
«Пожалуй, Цитрония будет удивлена», – с усмешкой подумал он, – «все они… будут весьма удивлены и вряд ли рады… Ну да наплевать. Главное, что теперь…»
Золотистая кобыла, махнув пышным хвостом, свернула в неприметный переулок; Ланс бросился следом, ничего не видя перед собой, кого-то толкнул… Но когда завернул за угол, в переулке никого не было.
От отчаяния захотелось взвыть. Как же так? Она ведь не могла провалиться сквозь землю. Значит, либо спряталась, почувствовав слежку, либо – где-то здесь ее дом.
Ланс медленно пошел вперед, пристально вглядываясь в густое плетение теней – а здесь розарии были особенно пышными.
