задачу, над озерцом снова соткалась фигура из тумана. На этот раз демон не стала принимать обличье давней любовницы Тео, обошлась обычной внешностью какой-то девушки, видимо, встреченной во время перемещения.
– Занимательный город, – сказала суккуб, облизав губы. – Извини, но я немного перекусила по дороге. Ничего смертельного, как я и обещала.
– Клялась, а не обещала, – напомнила Тео.
– Слова разные, суть одна. – Поморщилась демон. – И я узнала то, что ты хотела, хоть мне и было… очень неприятно залезать в мужчину…
– Ну? – Нетерпеливо спросила Тео.
Когда суккуб закончила говорить, магичка резко поднялась с камня.
– Понятно. О, мне все понятно теперь… – Голос Тео дрожал, и холодный ветер был тут ни при чем. – Хорошо. Теперь ты можешь идти. И… благодарю за помощь.
– Не за что благодарить, – отозвалась суккуб, улыбнувшись. – Это был долг… а вот если вдруг тебе захочется…
– Нет, – оборвала ее Тео. – Сильно в этом сомневаюсь.
– И все равно. Частицу себя я оставлю в этом озере, и тебе достаточно будет лишь прошептать над водой: «Наира», – и я приду.
– И все-таки – прощай. – Нетерпеливо махнула рукой Тео. – Кушай хорошо, не переедай и постарайся сделать так, чтобы мне не пришлось искать тебя и убивать.
Туман растаял, Тео поднялась в воздух и открыла портал в убежище, впервые за несколько часов довольно улыбнувшись.
– Я кое-что узнала, – заявила она «с порога», скидывая плащ. – Ни за что не догадаетесь, но Мальти… – Тео осеклась и замолчала. Помимо барда с учеником, в комнате находился еще один гость.
– Дерек. – Тихо произнесла Тео, стараясь, чтобы голос не выдал ее чувств.
– Тей… – так же тихо сказал Черный. Встал со стула и чуть развел руки в стороны. Тео сделала в его сторону два шага… и кинулась в объятия. Дерек погладил ее по спине и добавил: – Я прибыл, как только смог. Хотел узнать, что Мальти сделает после твоего визита.
Маги расселись за столом, придвинув все имеющиеся кресла, и Тео покачала головой:
– Я была уверена, что Кендрик – мой козырь. Все поставила на одну карту и проиграла.
Гринер сидел, чуть напрягшись. С самого появления Дерека он проверял мага, и вроде бы тот говорил искренне, но… ведь смог же он как-то обмануть Мальти?
Черный покачал головой:
– Я и сам до конца не понял, как это возможно… но прежде чем мы пойдем дальше, Гринер, ты ведь меня проверяешь, так?
– М-м-м, – неуверенно замычал Гринер.
– Не бойся, проверку засечь нельзя, но это единственно правильное решение, которое ты мог бы принять. Верно?
– Угу, – подтвердил юноша.
– Давай сразу, чтобы времени не терять, ты посмотришь в полную силу. А я откроюсь.
– Но Дер…
– Тео, так надо. Я бы сам в первую очередь так поступил. Давай, парень.
А мысленно Дерек сказал Гринеру: «Дай-ка угадаю, что тут было… Тео знала что меня надо проверить, но не смогла себя заставить? И ты решил сам это сделать? Можешь не отвечать, я знаю, что это так. Действуй».
Обычно, определяя правдивость, Гринер ощущал это как… густые ветви, что мешают идти, бьют по лицу. Или, скорее, как ряды вывешенного белья: ты идешь, идешь, отводишь его руками, а оно липнет к голове и мешает найти дорогу. Если тот, кого проверяли, пытался защититься, закрыться – как, например, суккуб, – Гринер чувствовал напряжение, словно закрытую, но не запертую дверь с ржавыми петлями перед собой – приходилось хорошенько налечь на нее, чтобы прорваться сквозь недомолвки.
Когда он потянулся к Дереку своей силой, то будто рухнул в колодец. Ни малейшего сопротивления, и он летел куда-то с ужасающей скоростью… а добравшись до конца, он понял, что правда – это боль. И еще вина, сожаление, страдание и тоска.
Вырвавшись из смешанных чувств Черного, юноша резко вдохнул.
– Он… говорит правду.
– И, раз уж мы с этим закончили, – повернулся Черный к Тео, – ты сказала, что узнала кое-что…
– Мы привезли с собой суккуба… это долгая история, – начала Тео, пожав плечами, когда Дерек округлил глаза, – и я расскажу ее потом… словом, я взяла с нее обещание не только жить здесь смирно, но и оказать мне услугу, когда я потребую. Я не думала, что она понадобится так скоро, просто почувствовала, что так надо…
– А я почему ничего не знал?
– Ты как раз отходил за флягой, прости, Гринни. Когда выяснилось, что Мальти не врет, говоря, что не знает Кендрика, я подумала, что этому может быть только два объяснения… Он виртуозно закрылся от десятка магов, либо… верит сам в то, что говорит. Да, Рик, он был прав, когда упомянул, что сумасшедшие – как и религиозные фанатики, блаженные, – верят в свое безумие. И я попросила суккуба отправиться в Башню…
– Смелый ход. – Пробормотал Дерек, вроде бы спокойно, но глаза его зажглись интересом.
– Она может проникать внутрь человека. Не только так грубо и резко, как залезла в меня, но и гораздо тоньше и незаметнее. Впрочем, я думала, что она не согласится проникнуть в мужчину… Но она согласилась. И… Мальти говорил чистую правду. Он не знает Кендрика лично. И никогда не видел его.
– Но как тогда…
– Он общался с Сельфом Серым во сне. И тот вдохновил его вести магов к процветанию и величию.
Повисла пауза.
– Задери меня лев, – на арахандском выругался Рик. – И давно у вашего Мальти маразм?
– Ты не понимаешь, – грустно улыбнулся Дерек. – Он сторонник старых ценностей, всегда был. Считал, что маги поступили неправильно, когда «исчезли», что они должны нести не только ответственность за людей, но и получать должное уважение за это.
– Ну вот… – бард посмотрел на Тео, потом на Гринера, – самые кендриковские мысли.
– И Сельф так же считал, – объяснила она. – Вернее, жил в то время, когда другое отношение к магам и представить было нельзя. Нет, они не стремились править людьми, или ставить на них эксперименты, – Дерек при этих словах дернул уголком рта, – но их уважали, почитали, обращались за помощью и советом… То есть, он жил в Золотой век для магов.
– Тогда как это связано с… – Рик наморщил лоб.
– А ты не догадываешься?
– Зато я уже догадался, – подал голос Гринер. – Что тут думать, явился Кендрик к Мальти во сне, как и мне – только в образе Сельфа. И заманил обещаниями триумфального возвращения магов. Потому-то Мальти и сказал, что Кендрика не знает. Он-то верит, что это Сельф… Правильно я понял?
– К сожалению, абсолютно.
– Так что же это получается, – задумчиво
