мог делиться всем, без лишних недомолвок. Серлена и Наира были гораздо красивее Алии, но они были чужими. Не моими. Сейчас, когда я провёл рядом с идеальной во всех внешних аспектах девушкой пять суток, уверился в этом окончательно.
Когда мы прибыли в Кострищ, я, окрылённый осознанием важности в моей жизни личной служительницы, ринулся в свой кабинет. Обычно Алия находилась там, возясь с бумагами. Хотелось сделать девушке приятное, но едва я открыл дверь, как улыбка мгновенно слетела с моего лица. В кабинете находились двое. Покрытый плотным туманом служитель Храма Скрона и один из иерархов Цитадели. Крайне неприятный тип с наполненными светом глазами, чей взгляд проникал в самые потаённые места души. Тёмный и светлый сидели друг напротив друга и не шевелились, словно устроив соревнования, кто из них двинется первым. Если это так, то тёмный проиграл — когда я вошёл, он повернулся в мою сторону, в то время как светлых продолжал прожигать в нём дыру.
— Храм Скрона готов сделать тебе предложение, охотник на тёмных. Мы не можем разговаривать в присутствии Цитадели. Тебе придётся посетить Храм.
У меня непроизвольно щека дёрнулась от такого предложения.
— Это невозможно. В прошлый раз меня отправили в Храм Скрона без моего согласия, без гарантий, что я вернусь оттуда живым и здоровым. Что бы вы делали, накрой меня паника и начни я разрушать ваш зал с портальными переходами? Погладили бы меня по головке? Или приложили какой-нибудь магией? Это исключено. Сейчас я не готов отправляться в Храм. Служитель Света, я прошу оставить нас. То, что здесь будет обсуждаться, является коммерческой тайной между эрцгерцогом Валевским и Храмом Скрона. В случае необходимости я готов пройти любые проверки после этой встречи.
— Цитадель считает, что она должна присутствовать на всех встречах, где задействован Храм Скрона, — произнёс церковник. У меня внутри в очередной раз словно иголками всего утыкало, насколько голос светлого резонировал с моим организмом.
— Вы нарушаете соглашение, — спокойно заметил я.
— Соглашение должно быть пересмотрено, — не сдавался церковник. — То, в каком оно сейчас находится виде, Цитадели невыгодно.
— У меня на руках есть соглашение, подписанное Папой. У вас есть полномочия противиться его приказу? Если да — можете показать, где это сказано? Хотите новое соглашение — подпишите его. Сейчас же прошу покинуть мой кабинет.
— Ты готов пойти против церкви? — недовольно сверкнул свет, заменяющий этому человеку глаза.
— Вы сомневаетесь в мудрости Папы? — в эту игру можно было играть вдвоём. — Вы сомневаетесь в том, что подписанный им документ нарушает интересы церкви? Готовы подтвердить свои слова перед конклавом?
Какая же всё же красота, когда за тобой стоит сила. В данном случае — бумажка с подписью главы церкви. Представитель Цитадели состроил недовольную физиономию, но ничего ответить на мои слова не мог. Соглашение действительно давало мне право общаться с тёмными в конфиденциальной обстановке. Даже если эти тёмные представляют Храм Скрона.
Двери закрылись и появилась знакомая статуэтка, блокирующая нас от бдительного взора невидимок.
— Я — Четвёртый и у меня есть полномочия принимать решения относительно нашего дальнейшего сотрудничества. Храм Скрона изучил твои требования, твои возможности, твои стремления. Прежде, чем мы начнём, есть вопрос — в каких количествах ты можешь добывать сущности?
— В достаточных для того, чтобы делать предметы из наборов.
Голова тёмного дёрнулась. Если раньше он смотрел на стол, то сейчас строго на меня.
— Среди артефактов, что мне удалось добыть в руинах клана Бартоломео, был рецепт на создание перчаток из набора «Громовержца». На то, чтобы их создать, потребовалось пятнадцать сущностей крона. Дело, конечно, муторное, но вполне реализуемое. Я очень разочарован, что Храм Скрона скрыл от меня такую информацию по сущностям. Мне-то действительно казалось, что у нас есть возможность наладить долгосрочное партнёрство, а по факту оказалось, что вы решили меня обмануть. Теперь я даже не уверен, что где-то там действительно существуют иномирцы и вы создаёте существ для борьбы с ними. Моё мнение — вы собираете сущности, чтобы заняться производством доспехов из набора, которые потом будут принимать активное участие в битвах со светлыми империями. Я где-то ошибся, Четвёртый?
Тёмный промолчал. Неужели он ушёл на переговоры с вышестоящим начальством? Вроде только что заявлял, что у него есть все необходимые полномочья. Ещё один тёмный балабол.
— Я попросил уйти представителя Цитадели, чтобы не отчитывать Храм Скрона в его присутствии. Но сейчас у меня большие сомнения в том, чтобы работать с вами, Четвёртый. Потому что партнёры так не поступают. Так поступают барыги. А с ними я дел иметь не хочу. Вот теперь, когда я озвучил свою позицию, готов послушать Храм Скрона.
— Ты создал перчатки «Громовержца»? — спросил Четвёртый. — Они нам нужны.
— У меня их больше нет. Они ушли в качестве подарка. У Храма Скрона есть рецепты набора «Громовержца»?
— Шесть из десяти, — после очередной паузы ответил Четвёртый. — Новая информация требует нового решений. Храму Скрону нужно время, чтобы обдумать твои слова, покоритель разломов.
— Завтра я уезжаю в Аль-Хорезм и пробуду там непонятно сколько. Храм Скрона готов подождать?
— Исключено. Нельзя ждать. Новая информация требует новых решений.
— Воля ваша. Свои ограничения я обозначил. Можете решать сколько угодно, но теперь я знаю одно — мне нужны ваши шесть рецептов набора «Громовержца». Без них мы не договоримся. И у меня до сих пор висит ограничение от мастера Мерама. Храм Скрона в очередной раз решил забыть о своём обещании? Как с вами можно договариваться, если каждый раз вы меняете условия? Кстати, вопрос — если бы я сейчас отправился с вами в Храм, меня бы выпустили? Или держали до тех пор, пока я не согласился бы на ваши требования?
Ответа я не получил, но его и не требовалось. Всё и так было понятно. Что тёмные, что светлые — отличия только в богах. Суть у них у всех одна и та же. Гадкие дорвавшиеся до власти люди. Или зверолюды, применительно к туманному гаду.
— Подойди, — потребовал тёмный. Схватив меня руками, служитель Храма прислонил к моей голове свою, как это делал Седьмой и у меня начало гореть тело. Все символы, что находились на мне, включая символы связи, были уничтожены. Выжжены. Мою голову отпустили, и я тут же прошёлся по себе
