видела, чтобы кровосос спал в таком положении. Может быть, она ошиблась?
Нет, решила она в следующее мгновение. Она никогда еще не ошибалась в том, что касалось кровососов. Она бесшумно поднялась по лестнице и осторожно подошла к Джандеру. Грудь его не шевелилась. Он, безусловно, был мертв — но почему такое положение? Потом до нее дошло. Кровососы спят в той же позе, в какой умерли, а большинство из них было положено в гроб и похоронено. Джандер Солнечная Звезда, очевидно, встретил свою вампирскую судьбу менее спокойным образом и не удостоился положенного погребального ритуала.
Она наклонилась вперед, чтобы получше разглядеть его, и капюшон упал ей на глаза. Она раздраженно сбросила капюшон на плечи, немедленно став видимой. Это не имело значения. Джандер, как и все кровососы, которых она убивала, был беззащитен, не только сражаться — двигаться-то не мог в дневное время. Он тоже умрет. Единственное, что ее сейчас занимало — как она его убьет. Ее сильные руки скользнули по широкому поясу, где она держала свои инструменты. Скорченное положение Джандера не давало ей возможности выстрелить наверняка из ее любимого оружия — маленького, специально сделанного арбалета, с которым можно было справиться одной рукой. Придется обойтись традиционными инструментами — колом и молотком.
Слегка повернув неупокоенное тело, она приставила конец заостренного кола к его груди. Она подняла молоток и произнесла слова, которые всегда произносила, прежде чем убить:
— Акула посылает тебя в Девять Преисподних.
Потом разочарованным тоном произнесла:
— Это было слишком легко.
Золотистая рука схватила ее за левое запястье. На нее взглянули серебряные глаза.
— Не так-то легко, — ответил вампир.
Акула оправилась от потрясения почти мгновенно. Быстрым движением запястья она высвободила из рукава маленький стеклянный шарик. Внутри аккуратно выдутого шарика плескалась жидкость — святая вода. Она швырнула шарик вампиру в лицо, но он был невероятно быстр. Отпустив ее руку, собственной рукой он моментально заслонил лицо. Стеклянный шарик разбился, но, вместо того, чтобы обжечь его глаза, освященная вода обожгла ему пальцы.
Пока чудовище не расплылось туманом и не сбежало, Акула отскочила, вытащила из мешка за спиной арбалет, прицелилась и выстрелила. Гладкая деревянная стрела глубоко вошла вампиру в грудь. Его тело немедленно начало усыхать; плоть ссохлась и из золотой стала темно-коричневой. Вздрагивая, он упал на колени на деревянный пол. Акула внимательно смотрела, наслаждаясь болью этого существа. Она не ожидала, что вампир сохранит столько от своей прежней расы, что сможет двигаться днем. Но она его достала, несмотря на...
Золотые руки сомкнулись на стреле, и Акула поняла, что, хотя деревянная стрела и ударила Джандера в грудь, а может быть, даже вонзилась в сердце, она не проткнула этот важнейший для вампира орган насквозь. Могучим рывком Джандер вырвал стрелу. Золотая окраска моментально вернулась к нему, и черты приняли свою обычную форму — но вот мягкости в его лице уже не было.
Акула рванулась к лестнице, Джандер в ярости бросился за ней. Она не смогла справиться с ним здесь, сейчас, и сосредоточилась на том, чтобы спасти собственную шкуру. За спиной она услышала жуткое рычание и поняла, что он принял облик волка. Она отпустила перила и скатилась по ступенькам на первый этаж, но острые зубы клацнули в нескольких дюймах от ее пальцев.
Она докатилась до пола, вскочила и побежала прочь от лестницы. Сунув левую руку в одну из сумочек на поясе, она достала липкую смесь экскрементов летучей мыши и серы.
— На двенадцать футов впереди, в трех футах от пола! — приказала она и указательным пальцем правой руки указала на дальнюю стену особнячка.
На кончике пальца у нее появился маленький огненный шарик и полетел к дальней стене, по пути разрастаясь. Врезавшись в стену, он взорвался и поджег множество прекрасных работ Джандера. В особнячок ворвался солнечный свет, и Акула головой вперед прыгнула в пролом.
Несмотря на толстый слой снега, упала она тяжело, и удар выбил воздух у нее из легких. На одно дикое мгновение она подумала, а может, этот вампир, вдобавок к способности двигаться днем, еще и не боится солнечного света. Но Джандер не последовал за ней.
Акула перекатилась на спину, задыхаясь. Наконец она поднялась на ноги и посмотрела на дыру в стене. Его, конечно, не было видно; он прятался от обжигающего света. Она порадовалась, что прошлой ночью не пожалела времени, чтобы подготовить план как раз на такой случай.
— Вампир! — позвала она. Молчание. — Вампир! Я знаю, что ты меня слышишь!
— Я слышу тебя. — Тот же голос, что и прошлой ночью, мелодичный, но на этот раз в нем звучали боль и гнев. Это ей понравилось. Там, на втором этаже своего дома, он оказался для нее сюрпризом. Теперь у нее есть сюрприз для него.
— Майя у меня.
Молчание, потом:
— Ты лжешь.
— Я проследила за вами обоими от гостиницы прошлой ночью, потом вернулась назад и взяла ее.
Наградой ей было низкое рычание, и это ей понравилось еще больше.
— Не причиняй ей вреда... Пожалуйста. Она невиновна. Она обо мне ничего не знает. Это меня ты хочешь! — Акула услышала его шаги. — Я... Я выйду.
В ее голове прозвучала тревога:
— Нет! — закричала она с большим чувством, нежели хотела бы. На эту удочку она уже однажды попалась — позволила вампиру добровольно умереть на солнечном свету, а кровосос оказался к тому же еще и магом и наколдовал вокруг себя и вокруг нее шар темноты. Ее рука невольно метнулась к горлу, коснулась зажившего шрама. Ее покусали, но она победила — и получила урок, касающийся предательской натуры вампиров.
Но если этот кровосос играет, то он великий актер. Акула слышала в его голосе подлинную боль.
— Зачем тебе это? — спросила она. — Что такое Майя, что ты сдаешься ради нее?
Ей хотелось услышать его ответ, но она стояла наготове, ожидая любой возможной атаки.
В доме прозвучал негромкий голос Джандера:
— Она красивая, а я ценю красоту.
Акула ухмыльнулась.
— Стало быть, прошлой ночью у нее в комнате ты просто восхищался ее красотой.
Пауза, потом:
— Она нетронута. Я хожу к ней каждую ночь. Я учу ее читать.
