Гвиг`Дарр сквозь руны поднесла руку к телу, показывая, что она готова действовать, Антонис кивнул.
От её пальца к груди эльфа потянулась тонкая магическая нить. Как только Гвиг провела небольшую полосу, будто бы вскрывая грудную клетку прямо поверх раны от копья, надрез ярко засиял, передавая свой свет рунам. Гвиг надеялась увидеть внутренности: она никогда не вскрывала эльфийских тел, а ей было интересно, как выглядели и умещались в их груди два сердца. Но свет не позволял заглянуть внутрь и даже немного слепил глаза. Из ниоткуда между рунами и телом вдруг возник белый сгусток, маленький, но плотный и сильный. Он задёргался из стороны в сторону, но Гвиг и Антонис резко выпустили в него заряды и стали удерживать ровно над зияющим надрезом в теле. Сгусток медленно стал всасываться внутрь, а руны — терять свою яркость. Гвиг завороженно смотрела на процесс, всё ещё боясь не удержать вырывающуюся душу.
— Отлично! — Подбодрил её Антонис. — Держим, не отпускаем, сейчас затянется.
Она продолжила держать, чувствуя каждое колебание, сама вздрагивая от каждого сильного порыва. Руны угасали, и вот, наконец, последняя растворилась в воздухе. Переход на груди затянулся сам собой, но не полностью. Сияние ещё пробивалось через тонкий разрез.
— Не отпускай! — Предупредил Антонис.
Гвиг вопросительно посмотрела на него, но ответ появился сам собой. Пульсации души всё ещё чувствовались, она пыталась вырваться наружу. Эльф, лежащий на алтаре, вдруг начал дёргаться и истошно кричать.
— Не отпускай, держи. — Повторил некромант, и Гвиг послушно продолжала усмирять непокорную душу.
Крик этот был невыносим. Она даже не понимала, на что похож звук, который вылетал изо рта несчастного эльфа. Тот был всё ещё без сознания, и трясся в конвульсиях. Сейчас, Гвиг поняла, что это душа вопила голосом своего хозяина. Больше всего на свете ей хотелось закрыть уши, закопаться в сотне подушек, да пусть даже навечно стать глухой, лишь бы не слышать этих страшных криков. Ей, с её хрипом вместо голоса, пришлось наклониться к самому уху Антониса, чтобы задать вопрос.
— Почему он так орёт? Что за ужас?! У нас что-то пошло не так?
— Нет, это нормально. Душа изо всех сил противится, ведь это для неё неестественно, она уже смиренно покинула тело, а теперь её силком запихивают обратно.
— Неужели я тоже так орала? — Удивилась Гвиг.
— И я тоже, и все немёртвые. Ты, правда, была потише, но твои хрипы звучали жутко.
Спокойнее не становилось. Гвиг не могла понять, сколько прошло времени. С каждой секундой ей казалось, что больше она не вынесет и отпустит. Оставит всё на Антониса и сбежит, только бы эта пытка для её ушей прекратилась.
Наконец, крик оборвался, тело прекратило дёграться и обмякло. Разрез на груди затянулся окончательно, осталась лишь физическая рана, которая не заживёт уже никогда. Некромант накрыл тело простыней.
— Что за кошмар? — Гвиг отошла и опустилась на кровать, заметив, что у неё у самой после всего дрожали руки. — Честное слово, человеческие роды и то легче!
— Правда? — Удивился Антонис и сел рядом.
— Ага. Там тебя, конечно, разрывает на части, но ты хотя бы понимаешь, что к чему.
— Пожалуй, я понимаю твой испуг. Я тоже в первый раз, когда воскрешал, чуть с ума не сошёл от этих криков. Привык только со временем.
Он взял Гвиг за руку, что оказалось для неё слишком внезапным, и она вздрогнула.
— До сих пор трясёт, знаешь ли.
— Вижу. Но ты отлично справилась. Это ещё одна часть изнанки нашего существования. Я с самого начала пытался показать тебе сразу обе стороны: счастливую бессмертную жизнь и то, чем она достигается. Некромантия — интересная и страшная наука, я не буду заставлять тебя проникаться ей, но обрадуюсь, если ты продолжишь заниматься. Как минимум, ты получила сегодня основной опыт, дальше будет проще.
— Ага… — Гвиг отрешённо кивала и косилась в сторону алтаря. — Теперь мы несколько дней должны будем ждать его пробуждения, да?
— Да. Даже не представляю, как поведёт себя эльфийская душа, и сколько ей понадобиться времени, чтобы успокоиться и разместиться внутри своего тела.
Потянулись минуты ожидания. Гвиг`Дарр потихоньку приходила в себя, и, наконец, осознала, что некромант всё ещё держит её за руку. Ей было приятно, и вместе с тем странно получить от него подобный жест.
Вскоре Антонис поднялся, подошёл к шкафчику и достал оттуда бочонок и две деревянные кружки.
— Я не успел забежать в погреб, хотя обычно перед ритуалом лучше запасаться вином. С ним ожидание как-то скрашивается. Здесь остатки, но нам хватит.
Гвиг улыбнулась, уловив его настроение.
Они успели лишь стукнуться кружками и сделать по глотку, а после тело на алтаре зашевелилось.
Глава 6
— Быть не может! — Воскликнул Антонис. — Меньше часа прошло, а он уже просыпается?
Гвиг`Дарр тоже насторожилась и, отставив свою кружку, подошла к алтарю.
Глаза эльфа были закрыты, но он ворочался, как в беспокойном сне, шевелил губами, пытаясь что-то сказать. Наконец, у него получилось слабым шёпотом отрывисто произнести несколько слов.
— П-питер, Дори… твари! Мы же… доверяли вам. Все лю-юди…
Гвиг и Антонис уставились друг на друга.
— Похоже, наша миссия завершена? — Еле слышно спросил некромант.
— Видимо, так. Это, наверно, те самые имена, которые нам нужно было узнать.
— Сволочи! Ублюдки… — продолжал ругаться эльф.
— Беги в город. — Сказал Антонис. — Возможно, он ещё никуда не успел уйти за эти несколько часов.
Гвиг уже было покинула комнату, но некромант окликнул её.
— Стой! Очень надеюсь, что ты вернёшься быстро. Захвати у интендантов одежду и мантию для него.
— Хорошо. — Кивнула она и скрылась за дверью.
В этот момент Гвиг показалось, что сердце её снова забилось, причём быстрее, чем ему положено. У неё была информация, которая, по словам Бэлриггена, смогла бы переломить ход войны, а значит, и от Вильдерра отступило бы всеобщее волнение. Она устремилась в конюшни, думая по пути, какую лошадь ей стоит взять. Воскрешённые скакуны были более выносливыми и быстрыми, но управлять ими было гораздо сложнее, чем живыми. Она сегодня уже потратила достаточно сил, да и своей спешкой могла привлечь лишнее внимание. Вильдерру была выгодна победа эльфов, хоть городок и являлся частью Гердейлии. Не стоило, чтобы на фронте узнали о том, что немёртвые вместе с Бэлриггеном из тени помогают Рауделлю.
Гвиг предпочла благоразумие и осторожность. Бодрая гнедая кобыла быстро доставила на окраину Вильдерра, прямо к дому, где жил Бэлригген.
Антонис настороженно смотрел на эльфийского юношу. Тот ворочался, выкрикивал ругательства, но никак не мог проснуться. Некромант удивлялся, что он очнулся так рано. Предположительно, у его души была слишком сильная воля к жизни.
Вскоре муки потревоженной души прекратились. Эльф резко открыл глаза и испуганно уставился на Антониса.
— Что за..? Где я? Я же вроде получил смертельное ранение, меня, что, откачали?
Вопрос для Антониса стал совершенно внезапным. Он вспомнил, что уже больше десяти лет ему не приходилось вступать в этот сложный разговор с только что воскрешённым. Позабылось, как правильно надо всё объяснять, чтобы не допустить паники и опрометчивых действий нового подопечного.
— Нет. Ты, действительно, погиб.
— Тогда как?! — Эльф нетерпеливо кидался вопросами, казалось, даже не ожидая ответов.
— Ты в Вильдерре. Тебя воскресили в немёртвого. — Не стал затягивать неизбежное Антонис.
— Что?! Я теперь… — Он наконец решился осмотреться, взглянул на свои заметно побледневшие руки, оценил обстановку и резко вскочил. Простынь упала, оголив раненую грудь.
— Осторожно. — Предупредил Антонис. — Ты ещё не полностью восстановился. Как себя чувствуешь? Что-нибудь болит?
Эльф опустил взгляд и с ужасом стал изучать свою рану.
— Да, болит, и я даже знаю, почему. Этот урод Питер пронзил меня насквозь и поднял на копье! А ещё… перед этим они убили моего отца и оставшихся двух членов нашей группы разведчиков. — Он задумался и пристально посмотрел на Антониса. — Стало быть, некромант, если ты меня воскресил, то у меня теперь есть возможность отомстить им?
