— Да, если три раза в день. — Раф улыбнулся и, вздохнув, пододвинул к себе чашку с чем-то похожим на кофе.
На вкус он, кстати, напоминал горячий шоколад с небольшой горчинкой. А вот с чем принесли бутерброд, Кира не знала, но чип посчитал, что есть можно и между хрустящих тостов лежит продукт с содержанием белка.
По вкусу, цвету и запаху все это походило на обычную еду. Даже немного странно, что в этом мире такой же запах. В Арёйе хлеб пахнет по-другому, не так ярко и немного кисло. Они его делают не из пшеницы или ржи, а из местного злака, которого в Кирином первом мире не существовало.
Черт-те что. Она и не поняла, как начала называть родной мир «первым», не иначе арёйский чип тому виной.
Из раздумий и приятной тишины, надолго окутавшей их столик, вывел звякнувший колокольчик у двери. Как еще один неожиданный привет из ее мира. В кафе вошли четверо рослых парней. Все шатены с довольно смуглой кожей, двое еще и с серьезной темной бородой.
— Раф, скажи-ка мне, — медленно начала Кира, — у вас тут дискриминация по цвету волос? В одних местах блондины, в других — брюнеты.
— В Болской земи пять лет назад так было. Сейчас уже нет, — нехотя ответил он.
— Ты уверен? — Кира выразительно обвела рукой помещение, где сидели только темноволосые люди.
— Ну, не все быстро меняется, — пробурчал он. — Пять лет назад тут, в Болской земи, чуть гражданская война не началась. Из-за того, что к нам перестали пускать людей с периферии Объединения. Тех самых, темноволосых. Хотя и в самой Болской земи их в целом хватает. Но потом свергли главу земи, потом шла дележка, теперь более или менее спокойно. Как и в других земях, здесь теперь пускают всех. Но некоторые кафе еще остаются как бы раздельными. Не знаю, когда это совсем прекратится. Болской земи приходится решать много проблем, отстаивать себя во всем, нам непросто… Поэтому нам нужен паромщик.
— Ты до этого говорил, что он вам нужен всего для одного дела.
Раф тяжело вздохнул.
— Если бы паромщик жил у нас постоянно, это была бы дополнительная сила, влияние, некоторые условия для торга.
— Но как паромщик поможет с раздельными кафе?
— С ними никак. Тут мы сами. Но все же взаимосвязано. Ты поможешь в одной части, возьмешь на себя входы и выходы в другие миры. А те силы, которые у нас на это уходили, перекинутся на решение других проблем. Вот с разделением хотя бы.
— И паромщика для этого спрашивать необязательно, — сказала Кира. — Достаточно купить ему розовое пирожное с глазами.
— Это просто сладость. Моя сестренка только благодаря этому и пережила переезд, — чуть резче, чем до того, ответил Раф.
— Вы не местные? Тоже из другого мира?
— Нет, конечно. Моя мать из Болской земи, но отец из Черна земи — это как раз на периферии. Мы жили у него, а потом отец от нас ушел, мать умерла. Нас к себе взяла сестра отца… Слушай, это долгая история.
— Отлично. Я до сих пор не знаю, как подобраться к этому пирожному. У тебя есть время, пока я не разберусь.
— Я думал, оно тебе не понравилось.
— Когда я это увидела, и правда хотела спрятаться от него под столом, но теперь я включила чип и готова к подвигам.
— «Включила чип» — это шутка? — с подозрением спросил Раф.
— Нет, я в прямом смысле могу включать чип, который когда-то вставили мне в мозг. Он работает всегда, но, когда нужны дополнительные мощности, я его включаю на полную. Так что говори, я готова, — закончила Кира и вонзила ложку в пирожное.
Оборотень поморщился и всем видом показал, как не хочет говорить о себе, но деваться ему было некуда. Не станет же он перебегать за другой столик.
— Болская земь — хорошее место, и люди тут ничего, — сообщил Раф, поглядывая с осуждением на то, как Кира кромсает ложкой пирожное. — Хотя родственники мамы не то чтобы хорошие люди. Но когда тетка с нами приехала, они немного помогли. Теперь мы здесь, а не на периферии.
— А чем плоха ваша Черна земь?
— Там неспокойная граница. Постоянная дележка, и почти нет работы. Типичная окраина. Люди там чаще дают друг другу в морду, чем говорят.
— Выходит, здесь не так? — поинтересовалась Кира.
— Сейчас нет, — ответил Раф. — Ладно, доедай и пошли назад.
— Время вроде еще есть.
— Мне не нравится, как на тебя пялятся парни за столиком справа, — ответил Раф недовольно. — Только не смотри.
И Кира тут же повернула голову. Ей улыбнулся бородатый мужчина, а его сосед подмигнул. Еще двое просто пялились, не сказать, что как-то похабно, скорее изучающе.
— Хорошо, пошли, — ответила Кира, отвернувшись.
Они одновременно положили ложки и поднялись. Кира неуверенно чувствовала себя в разборках, хотя примерно представляла, что может произойти.
В ее прошлой жизни таких взглядов хватало. В той жизни, где умерла бабушка, а она сама угодила в интернат. Это был недолгий, но очень яркий период. Там в целом все проходило спокойно, если не считать, что иногда
