Лес, наконец, кончился, впереди показалась дорога. Она петляла и уходила за холм, а оттуда явственно слышался звон оружия.
- Этого еще не хватало, - пробормотал Гэбриэл.
- Что? - не поняла принцесса.
Он поднял руку, призывая к тишине. Эрилин нахмурилась, но замолчала, прислушиваясь, потом побледнела.
За холмом явно кто-то дрался, и, судя по звукам, это не была битва один на один. Много людей, больше десяти.
Гэбриэл с сомнением посмотрел на своих горе-спутников. Будь он один, он бы, не раздумывая, помчался бы вперед и все выяснил. Возможно, кому-то нужна помощь, на этой дороге шайки преступников не редкость. Но брать с собой принцессу и Генти... В конце концов, он в какой-то степени в ответе за их безопасность, раз потащил их за собой.
- Вернитесь в лес, - коротко распорядился он.
- Еще чего! - вскинулась Эрилин. - А ты?
Гэбриэл поморщился. Если бы принцесса хотя бы иногда не задавала вопросов, он был бы ей несказанно благодарен.
- Я - туда, - он мотнул головой в сторону холма.
- Это может быть опасно, - Эрилин даже приподнялась на стременах. - Мы с тобой.
Гэбриэл хмыкнул. И чем, интересно, они ему помогут? В случае чего, сбросят Генти с коня в качестве метательного оружия?
Спрятав улыбку при этой мысли, Гэбриэл перевел взгляд на паренька.
- Джоф, я могу на тебя рассчитывать? - Генти торопливо закивал. - Бери ее, и спрячьтесь в лесу. Я за вами вернусь.
- Но... - протестующее начала принцесса, Джоф забормотал что-то утешительное, но Гэбриэл уже не вслушивался.
Он послал коня в галоп. Если там что-то происходит, лучше выяснить это поскорее, пока неприятности сами их не нашли.
За холмом действительно разгорелась битва, участниками которой стали не меньше тридцати человек. Причем, только десять были в кожаных латах, явно форма отряда одного из наместников Гриора, остальные одеты кто во что горазд, оружие также разномастное, у кого только ножи, у кого секира, мечи только у четырех. Нет, уже у пятерых, только что один из разбойников отобрал меч у одного из гриорцев, воткнув ему кривой нож в горло.
Отряд дрался с честью, выстраиваясь кругом и всячески пытаясь прикрыть более богато одетого человека в центре.
"Похоже, тут не просто отряд наместника, тут и сам наместник".
Действительно, на груди человека в центре мелькнула толстая золотая цепь - символ наместничества.
Обычно разбойники не нападали на вооруженные отряды, чаще их жертвами становились одинокие путники, компании из нескольких человек. Эта же группа была столь многочисленной, что, похоже, совсем потеряла страх, впрочем, что было весьма обоснованно - отряд наместника стремительно терял численность и проигрывал.
Гэбриэл влетел в самый центр битвы, не снижая скорости. По рядам разбойников прокатилось удивление, но они быстро сориентировались и бросились на нового противника.
Метательные ножи быстро нашли свои цели, вонзившись в руки нескольких разбойников, лишая их возможности держать оружие.
Гэбриэл не любил такие сражения, как правило, в многолюдных склоках, без жертв не обойтись. Он испытывал отвращение к смерти и крови. Но проехать мимо, когда разбойники просто напросто решили разделаться с отрядом, уступающим им численностью - поступок, заслуживающий куда большего отвращения.
Сложным в таких сражениях было четко себя контролировать. Тело работало на рефлексах, самое простое - ускорить движения до темпа, за которым противнику просто не уследить, и снести головы всем разбойникам, кто попадется на пути, не слезая с коня. Куда сложнее контролировать рефлексы убийцы и выйти из битвы с минимальными потерями для обеих сторон.
Отряд наместника бросился в бой с новой силой, взбодренный неожиданно пришедшей подмогой. Гэбриэл уже обезвредил шестерых только с помощью метательных ножей. Пришлось спрыгнуть с коня, дабы несчастное животное не пострадало.
Едва Гэбриэл оказался на земле, один из разбойников могучего телосложения бросился на него, замахиваясь секирой. Гэбриэл уклонился быстрее, чем мог рассчитывать разбойник, огромная секира и слишком большой размах для удара сделали свое дело, и человек полетел на землю, не устояв на ногах. Упал он грудью поперек остро наточенного лезвия своей секиры, во все стороны брызнула кровь.
Гэбриэлу захотелось поморщиться. "А теперь, парень, попробуй уговорить свою совесть, что ты его не убивал". А раз совесть была все-таки его, навряд ли, она была такой доверчивой дурой, чтобы купиться на оправдание, что разбойник сам неудачно упал.
Гэбриэл отвернулся от убитого как раз вовремя и присел под занесенным для скользящего удара мечом, направленным, чтобы снести ему голову.
- Как ты?.. - зарычал нападавший, не ожидая, что от его точного удара можно уйти и замахнулся для нового.
Для обученного сатанида все его движения казались медленными и тягучими. Гэбриэл крутанулся, вместе с занесенной рукой с мечом, хрустнула кость, меч выпал из ладони, а разбойник, схватившись за сломанное запястье, воя от боли, покатился по траве.
У следующего нападавшего тоже оказался меч, Гэбриэл легко остановил его своим и откинул противника от себя, после чего, того насадил на меч один из отряда наместника. Оружие вошло в тело по рукоять, словно нож в масло, лезвие прошло насквозь и вышло из груди, из раны фонтаном хлынула кровь.
Наступила тишина, такая мертвая тишина, которая может наступить только посреди побоища.
Потом тишину пронзил радостный крик отряда наместника, вышедшего победителем из, казалось бы, безнадежной схватки.
Гэбриэл осмотрелся. Большая часть разбойников была убита, остальные ранены. Со стороны отряда в латах - трое убитых, пятеро раненых, только двое серьезно. Сейчас непострадавшие, хлопотали возле своих товарищей.
К Гэбриэлу подошел наместник. Он оказался молодым человеком, не старше тридцати. Высокий, крепкий, темноволосый, с пронзительными карими глазами.
Он улыбался. Одного этого было достаточно, чтобы Гэбриэл не испытывал к нему симпатии. Как можно улыбаться посреди горы трупов?
Наместник радостно протянул ему руку.
- Славный бой! - провозгласил он. - Спасибо за помощь! Меня зовут Андрес Гантер, я наместник Третьей Провинции Гриора.
Насколько знал Гэбриэл, в Гриоре, помимо Столичного Округа, было всего три крупные провинции, в которых управляли наместники, назначенные непосредственно королем. Третья Провинция была самой крупной.
Андрес все еще улыбался.
Гэбриэл убрал меч в ножны, сделав вид, что не заметил протянутой руки.
