головой Кирилл.
— То есть, я правильно поняла?.. — сделала я глубокий вдох и снова уставилась на Николая. — Ты притащил меня на костёр, чтобы я убедилась в правдивости гнусных намерений Лирая, который устроил засаду, о которой тебе было известно, верно?
У Николая не нашлось сил ответить, и он просто кивнул. Сразу после этого движения его глаза устало закрылись, а голова откинулась на каменную стену. Его волосы разметались по голове и сейчас были серыми, а не золотистыми, как прежде. Наша одежда была изорвана, но, кроме мелких царапин, серьёзных повреждений я не заметила.
— Ты совсем головой тронулся⁈ — больно ткнула я парня пальцем под рёбра. Николай отозвался хриплым стоном и посмотрел на меня. — Зачем⁈ Если ты знал о засаде, то почему не помог? Невинные люди сейчас страдают, их забирают в плен. Зачем?..
Я снова посмотрела вниз. Та арка, в которую Николай затащил нас прямо перед крушением, держалась на честном слове. Одну её сторону полностью засыпало булыжниками, и мы остались сидеть на маленьком пяточке без выхода. Пол в зале, где был сам костёр, обвалился, поэтому мне приходилось вытягивать голову, что разглядеть происходящее снизу. Нам крупно повезло, что каменный дом не раскроил нам черепа. Хотя, потолок в этой комнате был очень низким.
Василиса — моя мать — стояла над молодым парнем, который молил её о пощаде. Роскошные светлые волосы женщины были собраны в тугой пучок, натягивая кожу на лице. Моя мать была очень красивой и изящной. Она не боялась принимать участие в боевых операциях, тем самым показывая, что заслуживает место главы клана. Временами я позволяла себе воображать, что Лирайская форма смотрелась бы на мне так же величественно, как на ней.
— Пожалуйста, я скажу вам всё, что вы пожелаете! Только не убивайте меня, прошу! — кричал ещё совсем мальчишка, лёжа на спине.
Моя мать возвышалась над ним с арбалетом в руках, стрела которого была направлена пленнику прямо в лоб. Каждая мышца её была напряжена, а такие же, как и у меня серые глаза пристально вглядывались в молодое лицо.
— Что мне может дать такой ребёнок, как ты… — медленно и чётко произнесла она.
Её голос эхом отозвался в моих ушах, перекрывая все остальные звуки. Моё тело не дрогнуло, а изо рта не вырвался крик, когда наконечник стрелы вонзился в глазницу юноши, заливая веснушчатое лицо кровью.
Василиса выпрямила спину, высоко задрав подбородок, и больше не взглянула на парня, которого только что лишила жизни. Она велела стражам поторапливаться и прошла дальше — туда, где я не могла больше за ней наблюдать.
— Она убила человека, Николай, — произнесла я обвинительным тоном. — Она берёт членов Тёмного круга в плен. Почему ты не предупредил о засаде? Ты тоже мог погибнуть…
— Как ты думаешь, от кого мы получили информацию о засаде? — слабо спросил Николай и опёрся руками на колени. — Твоя мать доверяет Руслану. Но когда ты любезно рассказала всем о Лирая и Тёмном круге, Василиса начала тщательно искоренять предателей. А такие были. У Руслана сейчас слишком шаткое положение, чтобы мы могли предотвратить засаду и не подставить его при этом. Тем более, ты должна была увидеть всё своими глазами. Ты сомневалась. Не умеешь лгать.
— Всё равно слишком рискованно… Если бы не эта арка…
— Она сделана из Аггнийского проника. Очень прочный металл. Мика сам работал над этим местом, потому что хозяину дома требовалось изолированное помещение для его детей, — пояснял Николай. — Одарённые Друмы, с сильным даром. Проник не давал их дурману витать по дому. Во время танца я старался подвести нас как можно ближе.
Я замолчала. Каждая косточка, мышца и нерв отдавали болью. Затылок до сих пор жутко чесался, но я лишь сжимала кулаки. Царапин не осталось с прошлого раза. Видимо, какой-то Друм нанёс мне заживляющую мазь. Но я помнила то чувство, когда с каждым прикосновением зуд лишь усиливался.
Я помнила, что Николай сказал про печать. Я пропустила нанесение новой, потому что была в Обвале Чертей, окружённая Аггнийским железом, которое сдерживало мои способности. Но после первой встречи с Николаем мой дар начал проявлять себя. Он был как ребёнок, резвый и неконтролируемый, поэтому мог, хоть и слабо, противостоять барьеру в обвале. Другие мятежники, проживающие там, уже привыкли к воздействию Аггнийского железа, потому что их дар столкнулся с ним сразу, как они попали в обвал. Мой же был запечатан.
— Почему Дэн не знает, что его мать всё ещё работает с Полумесяцами? — спросила я. Николай сказал, что нужно немного восстановить силы, но проводить эти моменты в молчании я не хотела. Не люблю тишину.
— Он сильно подставил нас, поэтому и угодил в Обвал Чертей, — отозвался Николай. — Наталья сильная и хитрая. Ёдо сразу нацелился завербовать её и Рузанну — её сестру. Но та отказывалась оставлять своего сына. Как бы строго она к нему ни относилась, Даниилом она очень дорожит, — на словах про Дэна взгляд у Николая сделался насмешливым. — Мы намеревались навести небольшую панику в кабинете Брудка, чтобы выкрасть информацию о посланных Лирая шпионах в западной части Тмисана. Дошёл слух, что кто-то из наших — подставной. Вот мы и должны были проверить.
Томиан Брудка — отмеченный в Совете Истребителей. Бывший военный, который был вынужден бросить службу из-за травмы ноги. Однако, связей у него за время службы накопилось много и по всем странам. Он был очень полезен совету.
— Рузанну схватили. Наталья была в бешенстве, и мы организовали операцию по спасению. Во время неё стража схватила Наталью и Даниила, который проболтался им про мастерскую наших Аггнийцев в Рунакаске. Вот их и спихнули в обвал, надеясь позже вытянуть из них больше информации. Даниилу не место в Полумесяцах. Каждый из нас умрёт, но не выдаст информацию. Ему дали второй шанс, как и всем, а он всё равно остался перебежчиком.
— А что насчёт тебя? — спросила я. — Ты сказал, что всем дали второй шанс. Что случилось с тобой?
Николай молчал какое-то время, опустив голову и позволив волосам спадать на лицо. Я подумывала пнуть его носком босоножки, чтобы привести в чувства. Но вместо этого продолжила смирено ждать. Снизу раздавались грохот и шумные голоса стражей. Кажется, они уже собирались уходить.
— На самом деле, моя жизнь была роскошной, — наконец заговорил Николай. — Дорогие одежды, элитные клубы и приятные компании обворожительных девиц. Дружная семья, — перечислял он, словно погружаясь в вопоминания. — Мне просто стало скучно. В какой-то момент мне стало
