На самом деле её клеткой назвали узкую келью с маленьким окном и деревянными, обитыми железными полосами, дверьми, запертыми снаружи. Кругом пусто, только белёные стены и каменный пол, как выйти врач определённо не знала.
С другой стороны, при небрежном обыске охрана не подумала о том, что женщина спрятала в лифе, первое, что попалось под руку возле плиты. Но как это использовать? Кресало годилось разве что костёр развести.
Точно, огонь!
Конечно, Нона не собиралась глупо сгорать заживо, но у неё в голове мельком проплыла удивительная каверзная идея.
Врач с горем пополам оторвала подол домашней юбки, в которой её и поймали, и осторожно высекла искру. Чтоб это добро лучше дымилось пришлось пустить в расход ватную жилетку, в ней женщина ходила, когда в большом доме становилось холодно.
Затеплилось мелкое фиолетовое пламя, постепенно краснея и поднимаясь вверх короткими, нервно дрожащими всполохами. Дым, вертясь колесом, потёк к потолку, разрастаясь густыми душными облаками по полу, как комья прозрачной шерсти с налипшей на ней сажей и золотистыми, весело скачущими, искрами.
Нона прикрыла воротом рубашки лицо и опустилась вниз. Сейчас всё зависело только от её ловкости, пропади она пропадом.
— Твою ж!.. Перси! ПЕРСИ, пожар! — с грубым, до маразма нервным криком в келью ворвался юный констебль в рабочей одежде, но от неожиданности произошедшего совсем не подготовленный, посему сразу же бросился продирать глаза и прятать нос под шинелью.
Нона, воспользовавшись такой глупой заминкой, неслышно, почти ветром, выскользнула за дверь и, на ходу раздражённо сбивая с одежды въевшийся дым, почти летящим бегом кинулась прочь, не обращая внимания на грузный отзвук собственных шагов на хрустящем паркете.
Быстрее, к выходу и подальше отсюда, найти Лойс и Дагласа. Женщина серьёзно и рассудительно уверила себя, как мантрой, что они не пострадали, как обычно мало подверженная влиянию эмоций. Но если им кто-то навредил — она это в покое не оставит.
Уже почти перед белокаменной лестницей, спускающейся прямиком к главному выходу, Нона заметила, что просто так она не уйдёт через парадную. Охрана бдительно, как натасканные собаки, сторожила весь этаж, ходя по нему опасным строевым шагом. Надо искать другой путь, скорее всего, окно. Но вот где же в храме найти хоть один открывающийся витраж?
Все мозги доктора перемололо в несуразную кашу, хотя в данный момент как никогда стоило трезво соображать, но в обстановке, где за тобой следят и охотятся, как на подбитую утку, не вести себя беспорядочно выглядело невозможным.
Преодолев напряжёнными перебежками ещё несколько светлых гнетущих коридоров, похожих один на другой, Нона попала в довольно большую комнату, скорее всего, столовую, ибо её почти целиком занимал длинный стол. Возможно, маленькая, окрашенная в цвет стены, дверь сбоку ведёт на кухню, там точно должно открываться окно.
Женщина подбежала к двери, разбросав дряблым эхом стрекот каблуков по залу, и дёрнула на себя круглую ручку. Но та не поддалась, как бы её ни дёргали. Поэтому Ноне пришлось соображать в том, что она знала только в теории, рассказанном на пальцах самой Лойс. Умение вскрывать замки нехило пригодилось потеряшке в жизни, особенно когда ей нужно было сбежать из колонии.
Врач потратила немало времени на то, чтоб справиться с замудрённым замком, не меньше получаса копаясь внутри двумя металлическими проволоками, выдернутыми на бегу из чуть осыпавшейся настенной мозаики, изображающей стаю ангелов. Благо, судя по всему, для людей храма это место считалось запретным для посещения, и внутрь столовой за долгое время никто так и не зашёл.
Нона распахнула дверь трясущимися от стонущего горячего напряжения руками и вошла внутрь, предусмотрительно запершись. Перед ней в узком каменном коридоре виднелся ещё один глухой тёмный проход, едва освещённый одинокой звенящей лампочкой, её грызущий глаза серый луч истощался и прозрачным пологом пропадал в трещинах стен.
Нона толкнула ещё одну дверь, уже не запертую, и тут же ей в нос пахнуло горькой дождевой сыростью и чем-то душно сладким.
Маленькая комната без окон, на небольшом столе около стены из чёрного кирпича ровно лежат ножи, столовые приборы, доски и стопка полотенец. У другого края выстроились стулья, выцветший шкаф с посудой. Вместо ещё одной стороны место занимала широкая фреска, подобная часто попадалась на глаза — крылатый ангел разит волнами святой воды уродливых дьявольских отродий.
В самой середине на железном пюпитре лежала закрытая книга в свежей, ничуть не повреждённой чёрной обложке. Вокруг её постамента вился, едва слышно плескаясь, круг воды, в котором словно застряли мягко мерцающие голубым светлячки, вращаясь по течению в безвольном неотразимом хаосе.
Врач повернула голову в сторону металлического шкафа. Из-под него тонкими струями сочилась и тут же застывала чёрными комками кровь, и именно от неё шёл гнилостный запах, мерзостно спирающий дыхание.
Женщина ожидала увидеть что-то подобное в тайной комнате человека, единственного обладающего магией кроме Дагласа. Книга, непонятный живой круг, целая коллекция наточенных ножей, розоватые и исчерченные царапинами доски…
Или он совершает ритуалы с козлиными головами, чтобы пудрить людям мозги своими "ангельскими" способностями, или он просто маньяк изобретатель.
"И то, и другое", — равнодушно решила Нона, больше разочарованная до скупого, но убийственного раздражения, чем взволнованная или удивлённая. Так или иначе, она двадцать лет прожила бок о бок с демоном, поэтому подобная картина вызывала у неё не священный ужас, а смех отторжения.
Страшно не то, что здесь безнаказанно творится какой-то кровавый ритуал, а то, что нигде нет выхода, а идти назад опасно.
В сосредоточенных и столь же бесплодных поисках Нона без труда отперла металлический шкаф, плавающий в застывшей крови, и шокированно отшатнулась так, что чуть не упала, словно ей разом отрезали ноги.
Ожидания увидеть там остатки рогатого скота не оправдались. Внутри гнили во влажном противном холоде несколько человеческих тел, потрёпанных и обгрызенных, с торчащими жёлтыми костями и выдернутыми внутренностями. Мясо обильно кровоточило и покрылось блестящей серой слизью, все трупы висели на крюках ногами вверх, безголовые и грубо освежеванные.
— Чего я удивляюсь, чёрт возьми… — Нона, брезгливо морщась, отступила на пару шагов назад, и её каблук встретился с ручьём магической воды на полу. — Фу.
Женщина попыталась стряхнуть странную голубоватую жидкость с туфли, но,
