Гэтан взял ведро, подошел к корыту и вылил туда помои. Лувинда стала почесывать поросенка за ухом, приговаривая: «хороший мальчик, хороший». Кабанчик зажмурился от удовольствия, забыв про еду.
– Размешивай, размешивай, – кивнула она на корыто Гэтану. – Если он сожжет себе рот, то хуже есть будет, а он ведь толстеть должен, славный мальчик, – последние слова были обращены уже к поросенку.
– Зачем он у вас? – спросил Гэтан, разглядывая их обоих.
– Как зачем? – изумилась Лувинда. – На мясо, конечно. Ты что, не знаешь, что поросят растят на мясо?
– Значит, ты его зарежешь?
– Ну почему я? Дед зарежет, а я только связать его помогу.
– Ты его так ласкаешь… тебе не будет жалко?
– Поросенка-то? Чего его жалеть?
– Но я подумал, что ты его любишь… ведь коз ты стегаешь хворостиной, а его никогда.
– Глупенький! – рассмеялась Лувинда. – Поросенка надо ласкать, чтобы он привык ко мне и дал себя связать, когда его будут резать. Иначе за ним не угонишься – они, когда вырастают, знаешь какие сильные бывают! Понял?
Гэтан молча кивнул.
– Остыло? – Лувинда сунула палец в жижу и подтолкнула поросенка к еде. – Давай, мой мальчик, кушай!
Поросенок жадно зачавкал помоями. Гэтан вернулся на скамью, где старый Рох прилаживал к корзине ручку, и снова сел рядом с ним. Тот одобрительно глянул на нового жильца, довольный его прилежанием. Ничего не умеет, но смекалистый, быстро научится. А что маленький да тощий – не беда, были бы кости, а мясо нарастет.
– Как наплетем воз корзин, поедем торговать в Сейт, – сообщил он Гэтану. – Я думал через месяц ехать, но вдвоем мы их недели за две наделаем. После праздников туда поедем, в праздники корзины плохо идут – товар не тот. Со мной поедешь – я тебя одного с девкой, само собой, не оставлю.
– Само собой, – согласился Гэтан. – До Сейта отсюда день пути?
– Это пешком, а на телеге быстрее. Если с зарей выехать, в полдень уже в Сейте будем.
– А вы всегда только в Сейте торгуете? – в голосе Гэтана звучала уже не вежливость, а настоящий интерес.
– А куда еще корзины повезешь? Такой товар далеко возить невыгодно.
– Может, поблизости есть другие города…
– Как не быть, есть. Столица наша, Ширан, недалеко отсюда. Два дня пути от Сейта по восточной дороге. Но другие города далеконько будут – места здесь сухие, людей мало. Если от Ширана пойти вверх по Синде, то через три недели будет Сигра, а еще через две – Ас-Вейр, он был свободным городом, пока отец Тубала не привел его под свое начало. А если от Шиpана перейти по мосту да идти через степь на восток недели три, выйдешь к речке Тильбе на Кай-Кенор – сторожевую крепость Хар-Наира. Там всегда большой гарнизон, хотя Хар-Наир со времен империи не воевал с Саристаном. А дальше пойдешь – в Тахор, столицу Хар-Наира, придешь. Дорога туда одна, с пути не собьешься. Я те места хорошо знаю, все дороги там исходил, пока в наемниках служил.
– А на западе какое жилье есть?
– Те места я хуже знаю, не бывал. Если от Сейта на северо-запад вдоль нашей речки податься, там в двух днях пути Далаим будет. По западной дороге неделя пути до Канона, а дальше, говорят, будет Мелдан. Вдоль морского берега больших городов нет до самого устья Исмы, где стоит Шелот, а там уже лимерийские земли. Те места ты должен лучше знать – ближе живешь. Я, кроме востока, только на севере отсюда бывал. До самых Северных Гор доходил, уже при Дахате, в его войсках.
– А там что? – не прекращал допытываться Гэтан.
– Там? – повторил старик. – Да везде помаленьку люди живут – селения есть, но городов нет. С тех пор, как мы повоевали Ар-Бейт, нет там городов. Ты слышал об ар-бейтской битве?
– Слышал. Но мне всегда было непонятно, почему город был разрушен полностью. Разве это было нужно Дахату?
– Ясное дело, нет. Правитель хотел привести его к повиновению да брать налог, как водится. До этого мы завоевали Киклин – тоже свободный город, в верховьях Тильбы. Там мы долго не возились – подошли, встали под городом лагерем, местные с неделю посмотрели на нас, затем вступили в переговоры и подписали союзную грамоту. Дахат тогда доволен был, всем нам хорошие деньги дал. Да, водились у меня деньги, но у наемников они подолгу не держатся – кто знает, что с тобой завтра будет? Дахат тогда сразу же крепость новую, Кай-Дамар, под Киклином заложил, чтобы гарнизон там держать для присмотра за городом. С такими мыслями мы и подошли к Ар-Бейту – постоим, постращаем, а потом деньги разделим. Да только ар-бейтские жители не захотели идти под начало к Дахату.
– Мне рассказывали, что битва там была тяжелая.
– И какая тяжелая! – разгорячился старик. – Осаду мы не могли устроить – места у самых гор еще суше, чем здесь, воды не хватало, да и припасов негде было взять. Поэтому Дахат как понял, что те не уступят, дал приказ брать город. А город был хорошо укреплен – стены каменные, телега по ним проедет, ворота железные, двойные. Видно, там всегда о защите заботились. Три дня мы на стены лезли, сколько там наших полегло – но взяли город. Числом взяли, как бы там не хвалили Дахата. Было у них войско из знати – саи называются. Ты о них слышал?
– Да. Говорят, лучше их сражаются только Бесстрашные.
– Так вот, когда мы ворвались в город, нас там эти саи встретили. Не на жизнь, а на смерть с нами бились, пока все не полегли. Пленных было не больше десятка – только те, кто свалился без памяти от ран. И все – город был пустой, без людей.
– Пустой? – переспросил Гэтан, хотя и слышал об этом раньше.
– Совсем пустой – ни стариков, ни женщин, ни детей – все как сквозь землю провалились. Из города они выйти не могли – мы вокруг стояли. Дахат хотел переселить в Ар-Бейт народ из окрестных мест, но оказалось, что там пропала вода. Ни капли во всем городе не осталось – все колодцы, фонтаны, пруды как есть пересохли. Ушли мы оттуда, пошарили по домам и ушли, а город так и остался пустой.
– Так он и остался свободным…
– Кому нужна такая свобода? – проворчал старик. – Жили бы себе и жили – какая разница, кому налог платить.
Гэтан искоса взглянул на старика.
– А дальше, на севере, что там? – спросил он, словно вдруг забыв об Ар-Бейте.
– Горы одни, и все. Говорят, неприступные, да только мало было чудаков, чтобы проверить это. Что там делать, в этих горах?
– Но все-таки они были?
– Чудаки-то? Видать, были, потому что лет эдак пять назад я слышал странную песню. Бродячий певец пел ее на рынке, когда я корзины продавал в Сейте. В ней говорилось, что где-то там, за Северными Горами, за дикими лесами, за снежными пустынями есть ледяная арфа гангаридов. Если смертный услышит ее голос, то сравняется с богами, поэтому Гангар забросил ее на край света и поставил стражу. Нехорошо людям равняться с богами.
