Сендер взревел мотором, слетая с пригорка наперерез беглецам, до них было около сотни шагов, двое уцелевших оружейников бросились в сторону, Мажуга врубил фары, теперь им было не уйти. Он вел сендер, удерживая руль левой рукой, правой надавил на макушку Йоле, как в прошлый раз, когда за ними гнались бандиты. Девчонка пискнула и сползла вниз, подобрав ноги. Сендер подпрыгнул на пригорке, лучи фар взметнулись к небу, ударил дробовик — расстояние было велико, дробь разлетелась, лишь несколько комочков свинца угодили в днище сендера, потом машина тяжело грохнулась на колеса, фары осветили беглецов, те присели, заслоняясь руками — один долговязый, другой поменьше. Сендер летел точно на них, слепя фарами. Йоля, не выпуская рукоять «беретты» и хватаясь за что попало свободной рукой, вскарабкалась на сидение, она успела увидеть, как тот, что поменьше, оттолкнул долговязого беглеца и сам метнулся в противоположную сторону, поднимая двуствольный обрез. Мажуга бросил машину вправо — к рослому, фигура человека словно прыгнула навстречу, он вскинул пистолет, капот ударил его в бок, смял и опрокинул, Мажуга крутанул руль, но не успел — низкорослый оружейник выстрелил из второго ствола. Йоля заорала, когда дробь заколотила вокруг нее, но от стрелка девушку отделяла кряжистая фигура Мажуги. Игнаш зарычал, разворачивая подпрыгивающий на ухабах и обломках бетона сендер. Низкорослый попал в луч света, швырнул в Мажугу разряженный обрез и метнулся в сторону. Мажуга ударил по тормозам и вымахнул из подпрыгивающей, все еще скачущей по камням машины. В правой руке блеснуло длинное дуло кольта.
Йоля попыталась встать, но свалилась от рывка, когда сендер подпрыгнул в последний раз перед тем, как замереть. Лучи фар были направлены в сторону от беглеца, его силуэт в лунном свете казался облитым серебром. Он вытаскивал из-за пояса пистолет. Мажуга приземлился перед ним, под каблуками хрустнул гравий. Оба выстрелили одновременно. Пистолетная пуля ударила Мажугу в грудь, он пошатнулся. Ржавый успел разглядеть, как топорщатся на груди противника вшитые в куртку панцирные пластины и метил по ногам. Пуля раздробила низкорослому колено, он завалился набок, продолжая вдавливать спусковой крючок, пули ушли вверх. Мажуга двинулся к упавшему, стреляя на ходу.
Долговязый оружейник, сбитый сендером, перевернулся на бок и застонал. Мажуга встал над упавшим противником и всадил последнюю пулю в голову.
Долговязый сел, вскинул пистолет… уронил. Его качало, левой рукой он оперся о землю, и никак не мог взять прицел — правая дрожала, его самого шатало. Пистолетное дуло плясало, Йоля глядела расширившимися глазами в черный кружок ствола.
— Йоля, у меня патроны закончились. Что ты будешь делать? — спросил Мажуга.
Она двумя руками направила «беретту» в сидящего беглеца, и ствол в ее руках ходил ходуном, так же как и у контуженного долговязого. Йоля завизжала и выстрелила. Пуля ударила человека в грудь, он завалился… завозился на земле, разгребая пыль, подтянул под себя руки, уперся… Мажуга наблюдал и не пытался помочь. Йоля выстрелила снова, долговязый дернулся, потом еще выстрел, еще… Йоля заплакала, моргнула, смахивая слезы, и выстрелила еще раз. Ее противник дернулся и снова попытался подняться.
— На нем куртка с панцирными пластинами, — спокойным голосом объяснил Мажуга. — На мне такая же, меня он не подстрелит, а вот ежели поднимет ствол — ты перед ним. Так что делать станешь?
Чужак повернулся на бок, завозился энергичней, он больше не пытался встать, зато вскинул пистолет, рукоять он держал двумя руками и ствол почти не дрожал.
— Стреляй в голову, — посоветовал Игнаш.
Йоля всхлипнула, прицелилась, зажмурилась и выстрелила. Ее пуля выбила оружие из руки долговязого. Тот взвыл, сжимая вывихнутую кисть. Поднялся на четвереньки и пополз в темноту, вихляя тощим задом. Мажуга пошел следом. Обогнул сендер, зашагал шире, настигая оружейника. Тот заполз за обломок бетонной стены, косо торчащий из грунта. Мажуга шагнул за ним, грохнул выстрел кольта. Йоля хныкала и смахивала слезы тыльной стороной ладони — то одной рукой, то другой попеременно, рукоять «беретты» она сжимала по-прежнему. Показался Мажуга, он обыскал мертвеца и возвращался, подкидывая в ладони увесистый кошель. Йоля, опустив пистолет на дверцу сендера, следила, как коренастая фигура проступает из темноты. Игнаш подошел, швырнул звякнувший мешок на сиденье и стал заряжать кольт.
— Дядька, что ж ты мне врешь? — перехваченным голосом спросила Йоля. — Был у тебя патрон. Зачем обманул?
— Иногда и обманывать надо, если для пользы дела. — Мажуга сунул оружие в кобуру. — И ты заряди магазин. На вот тебе патронов-то.
— А зачем?
Йоля опустила «беретту» на колени, и обеими руками провела по лицу, утирая мокрые дорожки на щеках. Подарок ее больше не радовал.
— Нужно, заноза, очень нужно было это сделать. Обязательно нужно, чтоб ты сама. Лучше так вот, пока я рядом, а то мало ли, что… В жизни всякое случается, иногда нужно в башку стрелять, а ты не можешь.
— Дурак ты старый, — без выражения, усталым бесцветным голосом произнесла девчонка.
Ей хотелось сказать гадость, разозлить Мажугу, оскорбить, задеть, чтобы хоть что-то почувствовал, чурбан бездушный. Но она ошиблась, Игнаш не обиделся.
— Потому и старый, что не дурак. Дураки молодыми помирают. Хочу, чтобы ты дожила хоть до моих годов, для этого не только метить нужно из пистолета, но и стрелять, куда наметила. Ну ладно, может после когда поймешь. Этот случай не последний был…
Мажуга вытащил кисет, стал сворачивать самокрутку, полез в карман, вытянул зажигалку и задумчиво бросил, будто к самому себе обращаясь:
— Может, оно бы и хорошо, что оружие над тобой пока власти не имеет, а мне вот… если кому башку пулей разнести — не вопрос. Ствол сам руку ведет, спусковой крючок сам под палец ложится, будто не я кольтом управляю, а он мной, — чиркнул колесиком, прикурил, выпустил струйку дыма, серебристую в лунном сиянии. — Зато я живой остался… после всего.
— А иначе нельзя? — жалобно спросила Йоля. — Чтобы не так, но и живой остаться?
— Надо бы иначе, да не получается, в этом мире. Злой он, и злому в нем легче. Трудно не озлиться, очень трудно. Ты уж постарайся не злой остаться, заноза, а? Не гаси в себе свет.
Помолчали. Потом Мажуга напомнил:
— Магазин снаряди.
Йоля вздохнула, выщелкнула магазин и стала, пыхтя от усилий, заталкивать патроны.
— Завтра пистолет будешь разбирать, чистить, — снова заговорил Игнаш. — Все же ты ему хозяйка. Разнимешь на части, заглянешь ему в самую душу, станешь лучше оружие понимать. Только помни: ты ему в душу глядишь, а оно, оружие то есть — в твою тоже смотрит. Не дай оружию завладеть душой. Оставайся светлой. Но оружия не бойся.
