— Что это у вас бойцы какие-то разношёрстные? — Как-то поинтересовался Бес у Фотия.
— А чего вы хотите? Мой гарнизон до недавнего времени составлял всего триста человек, а этих пригнали всего пару месяцев назад. Набрали их конечно из крестьян и городской бедноты. Вы бы видели их капитан когда они сюда явились. — Фотий невесело вздохнул. — Я было подумал что в крепость ворвалась банда нищих, в Боулеке рекрутёры обобрали их до нитки и выдали гнильё со складов в место нормальных доспехов. Про оружие вообще не говорю, его им просто не дали. Пришлось одевать и вооружать уже здесь. Был бы годик в запасе, я из них сделал нечто похожее на солдат, а так, это мясо.
— Ничего не меняется. — Сказал Бес.
— Вы что из армейских?
— Нет, из вольных, потомственный.
— А я из потомственных военных, ну почти. — Вдали от полковника Деклана, Фотий начинал походить на обычного служаку, а не на ходячий устав. С ним даже можно было поговорить, правда только об армии, ну или о политике немного.
— Где вы их рассчитываете поставить в случае осады? — Поинтересовался Бес.
— Тех, что совсем никакие на северную и восточную стены, тех, что получше раскидаю среди своих стариков. Может и выйдет чего. У вас как со стрелками?
— В каждой сотне человек десять-пятнадцать неплохих найдётся.
— Тогда ставьте их на башни, у вас их две и вся восточная стена. Хотя… Лучше на надвратную башню, при штурме ей больше всего достанется, а стрел в запас я вам подкину.
— Я тут посмотрел, ваши южные укреплении не очень.
— Что поделать, старьё, зато у меня двести стрелков.
— Да, кстати, откуда их прислали? Что-то я такого герба раньше не видел.
— Ну. — Уважительно протянул Фотий. — Из личной дружины Буторка Вармута. Две сотни сюда, и три сотни мечников в Мегид.
— А сколько у Буторка всего бойцов?
— Около пяти тысяч, было. Почти тысяча сдалась в плен Сигутепу в Хувре.
— Тогда получше за этими приглядывайте капитан. — Посоветовал Бес. Фотий усмехнулся.
— Потому я и отдал вам надвратную башню. Я джезари никогда не доверял и впредь этого делать не собираюсь.
— Джезари?
— А вы не знаете? Из каких вы мест?
— Из Элевгии. (Королевство находящееся южнее Таваско.)
— Понятно. Кто теперь интересуется историей? Джезари — это общее название народа вторгшегося к нам из-за Валара пять сот лет назад. Комуники, Вармуты, Рунаты, все они из разных племён джезари. Теперь их потомки проживают во многих марвеллах и номах Таваско. Пейхи в Форне и Чиметене, у них старший клан Комуники, Вегилы в Баттербите и Минтаве, это Рунаты. Рлинги в Боулеке и Сиге, это соответственно Вармуты. Есть ещё Хоны, но с их старшим кланом в незапамятные времена сами марвелины разобрались.
— Вы хотите сказать, что эти арбалетчики чистокровные рлинги?
— В какой-то мере, за сотни лет многое перемешалось, но то, что эти стрелки считают себя рлингами, это точно. Лет четыреста назад они бы меня на первом суку вздёрнули, потому что тогда мы, тавасы, были для них врагами. Триста лет назад они и смотреть бы в мою сторону не стали, потому что мы стали рабами, а кого интересует рабочая скотина? Ну а теперь ничего, даже подчиняются.
— Я-то думал, что это обыкновенное призрение элитных бойцов к простой армейской пехоте.
— Сейчас по большей части так и есть. Как мне кажется, марвелинам армия не нужна, им достаточно свести свои дружины и у них получиться мощный кулак, который вряд ли уступит нойтскому.
— Тогда зачем им на вас деньги тратить?
— Мы, расходный материал. Содержать нас дешевле чем профессионалов.
— Тогда почему вы это терпите?
— Ну, наши бароны и графы терпят, так чего нам ерепениться? Наши благородные в большинстве своём породнились с марвелинами, ну а некоторые простые джезари породнились с простыми тавасами. Пройдёт ещё лет триста, и между нами не будет никакой разницы.
— А Сигутеп что? Породниться не с кем было, или как Деклан сказал, вольностей захотел?
— На мой взгляд, он простой разбойник с баронским титулом. Я прекрасно помню с чего этот веркель (демон) начинал. — Сердито сказал Фотий.
— С чего, если не секрет?
— Да какой уж тут секрет, с шестнадцати лет разбойничал на дорогах, но не здесь, умён был. Уходил со своей дружиной в соседние марвеллы, никогда не грабил на больших трактах и людей брал с собой только самую малость. В живых никогда никого не оставлял, брал всегда по малу, но самое ценное, так, что бы налегке уйти можно было. Осторожен, подозрителен, чуйка как у зверя, хитёр. Через пару лет из полусотни своих дружинников сколотил отряд в триста клинков, чистые изверги. Его начали бояться. Стал потихоньку подминать под себя местных дворян, как простых, так и удельных. Кого данью обложил, кого с людьми по первому требованию в дружину призывал, но тех за кем сила стояла, не трогал до поры, до времени. В двадцать семь лет женился на внучке графа Мосфона, не самый сильный, но один из самых знатных родов в Боулекской марвелле. Вот с этого времени его стало немного заносить. Буквально через месяц после свадьбы захватил замок владетельного барона Герена, затем обложил данью ещё двух, одного из которых вздёрнул на суку дерева который сам же повешенный и посадил.
— Ничего себе немного!
— Ну да. Дальше-то было ещё хуже, трогал он в основном не шибко родовитых, но когда он графа Ветэля казнил, тут дворяне не стерпели. Марвелину жаловаться не стали, сами собрали дружины, подтянули кое какое ополчение, и в один прекрасный день расколошматили всю его шайку, а его самого сдали Буторку Вармуту. Но как-то выкрутился сукин кот, через год уже на свободе был. Поговаривали, что он марвелину пять тысяч эргов отвалил! Видно не плохо в соё время поживился.
— Пять тысяч эргов? — Прикинул что-то про себя Бес. — Ну если он с шестнадцати лет грабить начал, а в двадцать семь его прижали…. В полнее достаточное время, что бы и больше награбить, но не золото же он грабил? Скорее всего, какой-нибудь товар, а ведь его надо сбывать.
— Верно мыслите кэп. — Похвалил Фотий, незаметно для себя перейдя на ты. — Есть в наших краях некий барон Делвин, этот тип пожалуй покудрявей Сигутепа будет, подозреваю, что именно он является одним из лидеров клоаки.
— Барон!? — Не поверил Бес.
— Барон!
— Чудны дела твои небо.
— Чуднее, честно сказать я ещё не встречал. Только хочу сразу сказать, что доказывать я это в королевском суде не смогу, да и не буду. — Тут же пошёл на попятную Фотий. Бес жестом показал, что его это не касается.
— Ну и что дальше с Сигутепом было?
— Три года сидел тише воды, ниже травы, а пару лет назад, когда тут Рунаты начали воду мутить, опять обозначился. Только теперь под знаменем борьбы за былые вольности, он правда и раньше об этом поговаривал, но всё как-то к грабежу скатывался. В общем такую бурную деятельность развёл, ездил по светским раутам, бывал на турнирах, рассылал своих людей по марвелле, призывал скинуть власть ненавистных марвелинов.
