— Думаешь, он тоже умел останавливать внутренний диалог? — спросила Вика.
— Наверняка, — кивнул Сергей. — Мир магии открывается только тогда, когда мы перестаем разговаривать с самими собой, прекращаем бесконечную внутреннюю болтовню. Самый короткий путь к ОВД — созерцание. Так что нужно созерцать, созерцать и созерцать — чем больше, тем лучше. К слову, можно созерцать и какие-то пейзажи: горы, поля, леса, море. Другое дело, что городскому жителю такая возможность выпадает нечасто, и нам удобнее созерцать что-то маленькое. Сел на кровать, кинул перед собой сухой лист — и созерцаешь.
— Хорошо, с этим ясно, — кивнула Вика. — Будем созерцать. Еще у меня вопрос: у Кастанеды есть понятие стирания личной истории. Он пишет, что это очень важно. Но в другой книге одна из жен- щин-магов, Флоринда, говорит, что женщинам стирать личную историю не нужно. Это так?
— Что значит «стереть историю»? — поинтересовался я.
— Стирание личной истории — это очень эффективная техника, — ответил Сергей, взглянув на меня. — Дело в том, что мы всегда цепляемся за свою прошлую жизнь. С самого рождения мы начинаем накапливать груз личной истории. Мы где-то родились, где-то жили, учились, работали. С нами что-то происходило. В итоге мы накапливаем тяжеленный багаж личной истории, прижимающий нас к земле. Мы имеем профессию, работу, друзей и знакомых. Все эти люди тоже имеют о нас какое-то представление. В итоге мы увязаем во всем этом, как мухи в паутине. Груз личной истории держит нас, не дает взлететь. Маги стремятся освободиться от этого багажа. Освободиться — не значит просто забыть. Ты свободен, когда груз личной истории больше тебя не держит. Для начала надо просмотреть все события своей жизни, вспомнить их в мельчайших подробностях. Такое вспоминание позволяет забрать энергию, оставленную в тех событиях, и освободиться от чужой энергии, оставшейся у тебя. Лучше начать пересмотр с наиболее эмоциональных событий — как приятных, так и не очень. И вспоминать, проживать их заново до тех пор, пока они не перестанут что-либо для тебя значить. Так надо пересмотреть всю свою жизнь.
— Ого! — протянула Ольга. — И сколько это займет времени?
— Годы, — ответил Сергей. — Но оно того стоит. Следующий этап состоит в том, чтобы стереть свою историю. А именно — перестать говорить о себе правду. Сочинить себе новую историю. Пусть окружающие тебя люди сложат образ тебя, в котором нет ничего от тебя реального. Получится фантом, пустышка. Твоя же реальная личность при этом останется в тени. Подобный пример можно найти даже у Кастанеды: в книге «Активная сторона бесконечности» он рассказывает о себе массу историй, в которых нет ни капли правды. В данном случае Кастанеда, следуя заветам дона Хуана, стирает свою историю, подсовывая нам выдуманную. То есть делает то, что и должен был делать как маг.
— Но ведь это обман? — нахмурилась Вика. — Говорить людям неправду о себе?
— Обман обычно преследует корыстные цели, —• не согласился Сергей. — Людей обманывают, чтобы что-то получить от них. Маги же, рассказывая о себе сказки, хотят одного: чтобы их оставили в покое, чтобы чужое внимание не фиксировалось на них. Вряд ли их можно за это упрекнуть.
— И ты тоже рассказываешь о себе сказки? — поинтересовалась Ольга.
— Ну что ты! Я всегда говорю только правду, — с едва заметной усмешкой ответил Сергей. — Что же касается стирания личной истории женщинами, то для них это тоже важная техника. Просто, если когда-то женщину можно было не брать в расчет, если на нее и так не обращали внимания, то современная женщина уже ни в чем не уступает мужчине. Она тоже находится на виду, тоже очень плотно завязана на социум. А значит, тоже должна стирать себя, подсовывая людям фантом. К слову, иногда лучший способ спрятаться — это оставаться на виду. Некоторые маги так и поступают.
— Сложно все это, — покачала головой Вика. — Но если это принесет какую-то пользу...
— Это принесет пользу, — заверил ее Сергей. — Вот увидишь.
Утром следующего дня мы отправились в Москву. Не буду описывать все подробности нашего путешествия — могу лишь сказать, что оно прошло весьма спокойно. К обеду в пятницу мы уже были в Каире. Здесь было жарко, но местную жару я переносил легче, чем бразильскую. Наверное, потому, что воздух здесь был сухим.
Сразу по приезду выяснилось, что здесь полно желающих стать нашими гидами. Более того, нас соглашались отвезти едва ли не в любую точку Египта — только плати. Наш выбор пал на Сабира, молодого улыбчивого араба, весьма сносно говорившего по-русски. Выяснилось, что он учился в России на энергетика, но закончить обучение не смог — не хватило денег. Теперь занимался тем, что устраивал экскурсии для русских туристов. Услышав, что нам надо в сторону Луксора, Сабир оживился:
— Там много красивостей! — с восторгом говорил он. — Я покажу вам Луксорский и Карнакский храмы, мы съездим в Долину Царей. Вы увидите гробницу самого Тутанхамона! — При этих словах Сабир почтительно возвел глаза к небу. — А в Долине Цариц я покажу вам гробницу Нефертари, жены Рамзеса Второго. Вам понравится!
Даже узнав, что нас не слишком интересуют местные достопримечательности и нам надо попасть не в сам Луксор, а в пустыню за полторы сотни километров от него, Сабир не растерялся:
— Все сделаем! — блеснул он белозубой улыбкой. — Возьмем две машины. На одной лучше не ездить — опасно. Сломается — можно умереть. А на двух хорошо-
Туристический бизнес здесь явно был налажен: уже к вечеру в нашем распоряжении находились два мощных джипа. Их широкие шины вызвали у меня уважение: на таких, пожалуй, и по пескам можно ездить. Водители были местные, наша попытка объяснить Сабиру, что мы можем вести машины и сами, успехом не увенчалась.
— Нет-нет, нельзя, — замотал он головой. — Это их машины, они их никому не дадут. И здесь надо уметь ездить. Они все знают — вот уведите!
Ехать решили немедленно, благо, ничто нас больше не задерживало. Сорок минут спустя наши джипы уже резво катили вдоль Нила, я лениво оглядывал окрестности — они меня не впечатляли. Как-то приелась мне эта заграница. Англия, Франция, потом Бразилия. Теперь вот Египет. Скука...
Два часа спустя начало темнеть, однако мы решили не останавливаться — нужно было спешить, к тому же трасса пока вполне позволяла ехать и ночью. Около часа ночи мы свернули вправо, в сторону Эль-Харги. Но уже через полтора часа Пути пришлось съехать с дороги — наш маршрут лежал левее.
Дорогу теперь указывал Сергей, контролируя наше местонахождение с помощью своего GPS-навигатора. Но после того как головная машина едва не угодила в какую-то яму, нам все же пришлось остановиться на ночлег.
К моему удивлению, ночи в Египте оказались на редкость холодными: мне пришлось не только забраться в спальный мешок, но и застегнуть его. Холод просто поражал, я не мог поверить, что нахожусь в пустыне.
Утром, едва только рассвело, мы снова отправились в путь. Солнце быстро прогрело воздух, стало жарко. По данным спутникового навигатора, нам оставалось проехать около двадцати километров.
Оазис мы увидели еще издали: несколько пальм в призрачном мареве разогретого солнцем воздуха. Не оставалось сомнений, что наш путь лежал именно туда, — если только перед нами был не мираж.
Пальмы оказались настоящими. Машины остановились, я с удовольствием выбрался из джипа. Огляделся: ну, и где тут колодец?
Колодец мы нашли сразу — старый, засыпанный, он находился в самом центре оазиса. Впрочем, сам колодец нас в данный момент не интересовал.
— Смотрите! — Вика указала на место метрах в десяти от нас. Там явно что-то было. Обойдя пальму, мы подошли ближе. Окинув взглядом представшее нам зрелище, я мысленно чертыхнулся — нас обскакали.
Перед нами зияла яма порядка двух метров в глубину. Все говорило о том, что вырыли ее совсем недавно. Может быть, даже вчера.
— Мы опоздали, — сказал Сергей, хотя это было ясно уже и без него.
— Здесь что-то было? — поинтересовался Сабир.
— Было, — кивнул Сергей. — Очень ценная книга. Но нас опередили.
Торопиться было уже некуда. Оглядевшись, я увидел на одной из пальм что-то белое. Подошел — и нахмурился еще больше.
— Сергей! — позвал я.
Подошел Сергей, следом и все остальные. Мы молча стояли и смотрели на приколотый ножом к стволу картонный квадратик. Это был наш Ключ.
— Зря ты отдал ему Ключ, — хмуро заявила Ольга.
— Может быть... — Сергей вырвал тяжелый охотничий нож из ствола. — Это был его способ оставить нам послание.
— Что-нибудь написано? — поинтересовался я.
— А зачем? — пожал плечами Сергей.
Он был прав. Мы проиграли, и это приходилось признать. Я был разочарован — вот тебе и магия...
— Этот человек — иностранец? — поинтересовался Сабир.
— Да, — отозвался Сергей.
