После этих слов Нирра-Орр-Хорн резко бросила столовые приборы на тарелку и молча вышла из обеденного зала.
– Вот и посидели… – грустно протянула Леммия.
– Да. Праздник странный, – согласилась с ней Ярра. – Если больше никто не голоден, то прошу удалиться. Кроме Егг-Орра.
Все с облегчением ушли, оставив нас одних.
– Не обижайся на Нирру… – начала Владетельная. – Она верная и хорошая, но твоё появление сильно её из “седла вышибло”.
– Понимаю, но и мальчиком для битья тоже быть не собираюсь.
– Твоё дело. Меня другой вопрос мучает… Кромки Столбов Ту.
– Хочешь туда наведаться?
– Очень! Теперь ты здесь, и я готова. Не составишь компанию? Признаюсь честно, одной идти страшно.
– Легко. Когда выходим?
– Послезавтра. И ещё… Правильно сделал, что не присягнул. Всё должно от сердца идти, и такую Клятву Верности я бы, всё равно, не приняла. За тот первый наш разговор извини – детские эмоции всколыхнулись. Живи, как считаешь нужным. На этом всё. Спокойной ночи!
Через день мы выехали в составе небольшого отряда в сторону Тяжёлых Земель. В принципе, с моими новыми способностями нам ничего со стороны Серых не грозило, но много – не мало! Доехав до усадьбы и переночевав в ней, с утра, уже вдвоём, двинулись за Кромку.
Тот же лес, деревья и оранжевая, спутанная трава, в которой скрывались ягоды шува. Наша старая стоянка… Сколько бы мест ни посетил, сколько бы замков ни поменял, а эта поляна с большим валуном посередине, так и осталась отправной точкой в моём сознании. Ничего за эти годы не сохранилось от нашего с Огсой лагеря, но какая-то внутренняя энергетика этого места захлестнула своей грустью и теплом.
Стемнело. Развели костёр и, поставив котелок на огонь, молча сидели и смотрели на закипающую похлёбку.
– Хорошо, – неожиданно сказала Ярра, пошевелив палкой горящие поленья, – как в детстве. Такая же тихая ночь и огонь. Звёзды… И вы с Ниррой выбираете Повелительницу Шува. Помнишь?
– Конечно, – улыбнулся я воспоминаниям. – Ох, и повозиться тогда пришлось с вашей бандой!
– Да уж! Теперь сама понимаю, насколько вам с нами несладко пришлось. Хотелось бы и мне когда-нибудь подарить такое же счастье детям. Лучшие воспоминания! А как цавуна завалили?! Меня потом неделю от гордости на куски разрывало, хоть и виду не показывала.
– Ага, “не показывала” она! Более надутого пузыря во всём Кнара не найти было. И каждую фразу начинала со слов: “Помню, это ещё до цавуна было…”, “ После похода, того, где мы цавуна завалили…” или… Да много всякого! Тебя ж тогда не остановить в болтологии было, но всякий разговор обязательно с цавуна начинался!
– Да? Не помню! – рассмеялась Ярра. – А мне казалось, что веду себя скромно-геройски и не хвастаюсь!
– Ну… Скромность – это не про тебя в детстве. Единственный раз была немногословна после того, как свой первый настоящий подвиг совершила – детей сплотила и спасла от Серых Тварей.
– Не всех… До сих пор помню каждого погибшего. Поэтому я про смерть мамы не спрашиваю. Выжившим тяжелее, чем мёртвым. И как бы ни старался забыть, но, всё равно, чувствуешь вину. Я тогда не смогла спасти своих подруг и друзей, а ты – мою мать. Не наша в том вина, но легче не становится.
– Спасибо.
– Тебе спасибо. Особенно за него!
Ярра залезла в карман и достала из него маленький оплавленный кусочек металла.
– Смотри! Узнаешь? – спросила она, протягивая мне его на раскрытой ладони.
– Похож на Амулет Удачи, что я тебе проиграл. Только он был ржавый весь, а этот блестит.
– Да. Он. А заблестел после того, как вы с матерью погибли! В тот же день! И тёплый даже в холодную погоду! Должен был уже давно развалиться от ржавчины без “кузнечной пыли”, но целый! Я, когда Амулет сжимаю, чувствую, что мама рядом… И ты… Все смеются над этим, а я верю, что есть через него связь! Когда вас не стало, то с ним постоянно советовалась, как поступить. Ни разу не подвёл!
Я хмыкнул.
– Чего смеёшься? – неправильно истолковала Ярра мои эмоции. – Думаешь, что с ума сошла?
– Нет! Сейчас ты напомнила себя в детстве! Такая же упрямая была и горячая! Только веснушек не хватает!
– Плохо.
– Почему?
– Детство закончилось и надо меняться, иначе не вытащить Кнара на плечах. Время шуток прошло.
– Ну, не скажи!
Я встал, слегка размявшись и глядя в темноту, сказал:
– Про Цветочный Мир рассказывать не буду, но расскажу про земного сказочного персонажа. Барон Мюнхгаузен! Враль был ещё тот! А может и не врал, но ему никто не верил. То он себя за волосы из болота вытаскивает, то оленю фруктовую косточку в башку засадит и из неё дерево вырастает! Там много чего было – уже и не помню всего. Короче, когда всем скучным людям это надоело, то его приговорили к смерти. И когда он поднимался по ступенькам на эшафот, то сказал очень правильные слова: ”Я понял, в чём ваша беда. Вы слишком серьёзны. Умное лицо – ещё не признак ума. Все глупости на Земле делаются именно с этим выражением лица. Улыбайтесь, господа! Улыбайтесь!”. Помню эту фразу дословно. Она мне, как факел в ночи, когда тяжело и чувствуешь себя загнанным конём. И тебе советую её запомнить. Ты молодец! Своими глазами видел, во что Кнара превратила. Я бы такое не смог не то, что за десяток лет, но и за сотню! Но улыбаться, расслабляться тоже стоит – иначе перегоришь. Жизнь – не только обязательства! На том ужине с Владетельными подметил одну настораживающую вещь…
– Ты про Нирру? – перебила меня Ярра.
– Нет. С ней, кстати, всё понятно. Рассказал мне Юрий, как её сломала смерть твоей матери. Пусть и оправилась, но это всегда будет между нами стоять. Жаль, конечно, но такое бывает. Мы найдём со временем с ней точки соприкосновения, но друзьями, как прежде, уже не быть. Я про другое. Сравнивал наши Малые Советы при Селле и твой… Все собранны, верны и готовы за тебя грудью встать, но нет былой лёгкости! Азарта нет! Принятие решений не только обуза, но и творчество. Какие сумасбродные идеи мы в своё время обсуждали со смехом! И в этих глупостях часто рождалась истина! Подготовку к первой “Синей Луне”, не поверишь, проржали наполовину, хоть и страшно было. Вы же теперь по отдельности не хуже, чем прежде, а вместе смотритесь, как табун зашоренных унылых лошадей. Ты всё пытаешься тащить на себе, а это неправильно.
– Интересная сказка про этого Минауззена… Хорошая, хоть и жаль его. И говоришь ты тоже верно – каждый раз на Совет собираемся, словно камни ворочать. Одна Леммия разбавляет хорошим настроением…
– Леммия отлично помнит, как раньше было. Тем более, сама по себе со своими “рыховыми задницами” всегда весёлой тёткой была!
– Не только с ними! Позавчера, после совета меня впервые в "рыхову передницу" отправила!
– Это я научил!
– Ахаха! Надо было догадаться! Твои шуточки до сих пор в Кнара популярны! Теперь, чувствую, партия новых прибыла!
Ярра встала со своего места, подошла ко мне и также глядя в темноту, тепло сказала:
– Хорошо, что ты с нами… Мне действительно стало легче. Не уезжай. И ещё… Мне наша Правая хорошего подзатыльника, отвесила, после того, как я на тебя права, по глупости, предъявила.
– И как? Помогло?
– Они мне с детства помогают! Но я не об этом. Леммия сказала, что мы – новые люди, и не надо лезть со старыми эмоциями. Надо заново узнать и понять друг друга, а там уже и смотреть. Честно тебе скажу, после сегодняшнего разговора мне ещё хуже стало. Не ошибалась в тебе ни маленькой Наследницей, ни сейчас – опытной Владетельной. Но ты не переживай, это – моё личное, и мне просто тепло от того, что ты есть. И на Брачное Ложе тащить не буду.
– Кстати! – затронул я больной вопрос для всего Кнара. – Почему у тебя детей нет? Вроде, должна уже осчастливить всех Наследницей? Если чего со здоровьем, то могу подлечить. Ты же не забыла про мой дар?
– Всё хорошо, Егг-Орр, со мной. Тут другое. Знаю, что пора попытаться родить, но… Пыталась к себе на Брачное Ложе семенников затащить, и так вдруг противно стало – хоть вешайся! А ещё… Только за сумасшедшую не держи! Чувствовала, будто мама гневаться начинала и заставляла всех мужчин прогонять. Амулет Удачи при этом накалялся и через куртку жёг!
