Юноша долго ломал голову: как же ему организовать поставку припасов Алой Они? Вариантов было два: найти лояльных людей, которые готовы были совершить ради него предательство, либо получить на всё позволение и приказ Верховного Сибирского Командования. И то, и другое требовало слишком много времени.
Поэтому Игорь изобрёл третий вариант. Он сделал вид, будто бы уже действует согласно неким тайным указаниям. Что у него уже есть разрешение и приказ Генштаба, очень тайный, о котором никто не знает…
Даже сам Генштаб…
Игорь выкинул пустые документы в стоявшую рядом со столиком урну и достал спички.
Приятно захрустел костёр.
Затем юноша посмотрел на последнее письмо. Оно было целиком на японском, — ясное дело, он сам так просил, да и Алая Они не очень хорошо знала английский, — но даже так Игорь понял глубинный смысл этого послания:
Ему пора собираться в командировку.
3. IV
— Скоро будем на месте, госпожа…
К земле прилегала густая, холодная ночь, и только небольшой прикреплённый к лошадиной повозке фонарик раскачивал рой мошкары и вытягивал туда-сюда тени. Мисураги Юй сидела на самой обыкновенной повозке, которая ехала по крутой тропинке в зарослях у подножия горы.
На замечание о скором прибытие девушка ответила сдержанно: она слегка кивнула. Но даже так её возница, мужчина или юноша, — сложно было сказать, свет фонарика то прибавлял ему десять лет, то, под другим углом, на добрую дюжину старил, — возница испытал сладкую дрожь на сердце, когда заметил реакцию девушки на свои слова.
Звали человека Масахиро. Он был рьяным последователем дела восстания и заодно верным почитателем Алой Они. Юноша был в восторге, когда девушка снова заявилась в родные края и возбудила на ратное дело красные повязки!
Власть оккупантов в провинции была самая минимальная. Во всех заведениях, — чайных домиках да постоялых двориках, и особенно в деревнях, — люди даже не шептались, но открыто обсуждали грядущий бунт.
Масахиро с великим рвением вписался в ряды повстанцев. Юноша надеялся однажды повидать саму Алую Они. И невероятно! Случай ему улыбнулся! Так уж получилось, что девушке нужно было повидаться с неким перебежчиком из вражеского лагеря, а потом скрыться в убежище, приталенном в горах возле столицы провинции.
Масахиро как раз бы родом из этого места и прекрасно знал все тайные горные тропы. Он не мог поверить своему счастью, а уж как зашумело его сердце, когда девушка, — пускай в плаще и в капюшоне, но та самая, — появилась перед ним вживую… Кровь ударила в голову, и он чуть не свалился со своей же повозки.
У юноши было много задумок, как же ему завязать разговор во время поездки. Открыть свою пламенную, преданную делу освобождения родины душу. В итоге всю дорогу в гору они провели в полной тишине…
Лишь когда место прибытия было уже совсем рядом, юноша открыл наконец рот и сказал:
— Скоро будем на месте, госпожа… Так, эм…
Тишина.
Вдруг девушка вытянулась и повернула голову:
— Он тут, стой.
— Ах, — Масахиро потянул за вожжи и проследил за её взглядом в густую тёмную чащу. Юноша совершенно ничего не видел — сперва, но вот древесная тень зашевелилась, вышла вперёд, обрела объём и оказалась удивительно высоким человеком в чёрном плаще и капюшоне, — под козырьком белеет подбородок.
Масахиро прищурился и наклонил ногой фонарик. Мужчина откинул капюшон и сразу же поразил юношу своим лицом. Он был… Белым.
Масахиро был ошарашен. Только когда мужчина уже залез в повозку, юноша пришёл в себя… И поморщился. Ядовитые слова зависли у него на кончике языка. Так это был предатель.
Масахиро ненавидел всех захватчиков, которые душили его родину. Но к ним он испытывал именно гнев, чистый, красный. А вот к предателям юноша питал именно чёрное презрение.
Мало того, что по меньшей мере раньше они творили бесчинства на землях его страны, так они ещё были бесчестными ублюдками, которые готовы были ради чего-то, — наживы, разумеется наживы, — пойти против своих же. Масахиро с трудом сдержал своё презрение и повёл повозку дальше, по тропинке и в гору.
Но с этого момента юноша неустанно поглядывал на своих пассажиров. Предатель, — как называл он его теперь в своем сердце, — поздоровался. Алая Они ничего ему не ответила. Масахиро испытал предверие восторга. Неужели она тоже смотрела с пренебрежением на всех таких мерзавцев?
Сердце юноши словно открыли нараспашку, когда он это понял. Какое счастье, — у него было что-то общее со своим кумиром. Срочно, срочно планировать свадьбу… Хотя, может пока ещё рановато… Юноша обрадовался и стал ещё сильнее распалять в себе презрение к перебежчику…
Пока юноша упивался счастьем, Игорь с внимательным интересом разглядывал лицо Алой Они. Девушка смотрела в сторону, намеренно стараясь не отвечать на его взгляд. А потом она смотрела прямо ему в глаза, очень гордо. И снова в сторону… Она как будто не могла решиться, как было более недружелюбно.
Ничего удивительного.
Они не видели друг друга уже пару недель, и за это время девушка успела обрасти корочкой. Он её ещё снимет, может быть даже очень скоро. Например…
Вот так:
— Мне надо в туалет, — сказал Игорь.
— А?! — Мисураги выпучила глаза, которые ещё мгновение назад держала в суровом прищуре.
— Ч-что ты…
— Мне надо отлить, — уточнил Игорь с ещё более яркой, прямо блестящей улыбкой.
— Тебя и так только что подобрали! — вспылила девушка.
— Как раз когда я уже собирался. Видишь, у меня открыта ширинка. Смотри.
— Не буду я на это смотреть! О-остановите повозку, — потребовала девушка.
Ошарашенный Масахиро исполнил.
Игорь спрыгнул на землю и прошёлся в тёмные кустики. Мисураги закрыла уши. Потом юноша вернулся и, запрыгивая назад, спросил, как ни в чём не бывало:
— А сама не хочешь сходить?
— Будет не удобно останавливаться дважды.
— Нет я сказала! — вспылила девушка. — Поехали.
Масахиро поехал и сглотнул слюну. Что… Что происходит? С чего это у Алой Они такие тёплые отношения с этим ублюдком? Нет, она ругается на него и кричит… Но юноше она вообще ни слова за всю поездку не сказала. Масахиро покосился на девушку и заметил румянец на её белой щёчке.
Юношу пробрал холодок.
В его голове нарисовалась совершенно безумная теория.
Нет, этого просто не может быть!
Он встряхнул головой и заставил себя не думать ни о чём, кроме дороги. Но даже так на повозке то и дело звучали голоса подозрительно напоминающие воркования влюблённое парочки.
Ужас!
Спустя пару часов над древесными кронами перед небесной чёрной гущей замаячили очертания крышки. Повозка повернула ещё несколько раз и выехала на дворик перед укромным горным поместьем.
— Приехали, — немного севшим голосом сказала Алая Они и спрыгнула на землю.
— Очень хорошо, — кивнул Игорь и последовал за ней.
— Приятное место. Твой дом? Будем теперь жить вместе?
Масахиро прыснул на своей повозке. Жить вместе? Ещё чего. Как будто какому-то перебежчику позволят остаться здесь на всю ночь. Наверняка Алая Они просто обсудит с ним все вопросы и выставит вон. Масахиро уже предвкушал, как будет смотреть на кислое лицо этого мерзавца, спуская его вниз к подножию горы.
А потом Алая Они махнула рукой и сказала:
— Можешь ехать.
— Ах?.. — Масахиро разинул рот.
— Всё на сегодня… Возвращайтесь завтра, — повторила девушка, прошлась к порогу и вошла в домик. Не закрыла дверь. За ней зашёл перебежчик. Он дверь закрыл…
Масахиро остался в полном одиночестве посреди пустынного дворика…
…
— Милый дом, — заметил Игорь, делая первый шаг из прихожей в длинный, но немного тесный коридор.
— Только пыльный, — сказал юноша и провёл рукой по стене. Его ладонь стала серой.
— Можешь прибраться, если тебе что-то не нравится, — ответила Алая Они. Девушка всё ещё была немного на взводе, — Игорь издевался над ней всё поездку. Впрочем, издевался не сильно, да и благодаря этому девушке перегорела, устала, и уже не питала к нему прежней пламенной враждебности.
