небольшая выцветшая лачуга. С западной стороны рос небольшой густой осинник.
— Я думаю, мой дедушка когда-то хранил здесь инструменты, пока отец не улучшил кузницу.
Она оглянулась на Селин.
— Никто не станет вас здесь искать.
— Это подойдёт, — сказала Селин, подходя к двери. — Спасибо тебе.
— Когда княжич узнает об этом, — выплюнула Инна, — твой отец больше никогда не будет кузнецом в Сеоне.
Эрин вздрогнула, но Селин быстро вмешалась:
— Это неправда. Если Антон решит кого-то наказать, так это буду я.
Понизив голос, Эрин прошептала:
— Зачем ты рискуешь собой, чтобы спасти эту женщину? Ей, похоже, наплевать, будет она спасена или убита.
Селин не хотела говорить этой чужой девушке о своих сомнениях.
— Я должна попытаться, — просто ответила она.
Покачав головой, Эрин вручила ей фонарь. Сильным толчком она открыла дверь, позволяя всем троим войти. Селин шагнула за порог, оглядываясь кругом. Место было холодным и пыльным. Окон не было, зато в дальнем конце она увидел заднюю дверь. По крайней мере, они скрылись из виду. Сейчас это было единственным, что имело значение.
— Тебе лучше вернуться в дом, — сказала она Эрин.
Амели втащила Инну через дверь и усадила на пол.
— Сиди тихо, — приказала она.
Селин вздохнула. До рассвета оставалось всего несколько часов. Она заранее знала, что эти часы в холоде и темноте будут тянуться вечность.
— Их здесь нет, но они были тут, — сказал Яромир, меряя шагами главную комнату аптечной лавки. — В очаге ещё тлеют угли. Селин, должно быть, пришла сюда, чтобы приготовить то снадобье, которым опоила тебя.
Он поднял с пола несколько осыпавшихся маковых лепестков.
— Что-то вроде опиума.
Сначала Павел ничего не ответил, но потом сказал:
— Теперь её здесь нет.
Нет, но Яромир и не ожидал найти свою добычу здесь. По крайней мере, они здесь всё осмотрели. Что теперь? Сеон был крупным поселением, почти городом.
— Где они могут спрятаться? — Павел говорил больше самому себе, прохаживаясь вдоль стен и разглядывая покрытые паутиной кувшины и горшки. — Они никого не знают за пределами замка. Откуда нужно начать поиски?
И тут у Яромира в памяти промелькнула вспышка. У него была хорошая память на реплики:
Если я когда-нибудь смогу сделать для вас что-то, то только попросите.
Он направился к двери.
— У меня есть на уме одно место.
Казалось, что время тянется бесконечно. Амели, сидя на полу грязной хижины, всё больше сомневалась в успехе предприятия. А вот провал мог дорого им обойтись.
Словно прочитав её мысли по лицу в тусклом свете фонаря, Селин сказала:
— Пожалуйста, Амели, не бросай меня. Я должна была так поступить. Какая польза от моего дара, если я не могу предотвратить смерть людей?
Её голос звучал так тоненько и обречённо, что Амели устыдилась своих сомнений. Она подошла ближе. До настоящего дня Селин очень редко о чём-то открыто просила её.
— Ты со мной или нет? — спросила Селин. — Ты поможешь мне?
— Да, — ответила Амели. — Конечно, я помогу.
Инна прислонилась к куче деревянных ящиков. Она не проронила ни слова с тех пор, как они вошли в хижину.
— Мне нужно облегчиться, — сказала она. — И я не стану делать это здесь.
— Тогда потерпи, — сказала Амели.
— Я не могу.
Какой невыносимой занозой была эта женщина. Амели с трудом могла представить, что проведёт несколько дней в её компании. Как Антон мирился с тем, что она расправляла его постель, готовила одежду для сна, приносила еду и питьё в его комнату и постоянно вертелась поблизости? Одна только мысль об этом заставила её передёрнуться.
— Мы можем ненадолго вывести её наружу, — предложила Селин. — Она права, говоря, что… не сделает это здесь. Через некоторое время запах станет невыносим.
Амели встала.
— Ладно-ладно, но ты останешься здесь, Селин. Чем меньше людей пойдёт, тем лучше.
Она потянулась к Инне.
— Если закричишь или попытаешься сбежать, я клянусь, что ты пожалеешь.
Выведя Инну на улицу, она заперла дверь и огляделась вокруг. Невдалеке она приметила осиновую рощу.
— Пошли, — прошептала она. — Туда.
Яромир осторожно приблизился к кузнице, Павел шёл следом за ним.
— Мы должны всё тут осмотреть, прежде чем начнём стучать в двери, — тихо сказал он.
Павел кивнул. С тех пор, как они покинули аптечную лавку, он был необычайно тих. Яромир подумал, что он слишком тяжело воспринял то, что Селин его использовала.
— В эту сторону, — сказал Яромир, двигаясь на запад.
Он хотел знать, какие здания и возможные укрытия располагаются вокруг кузницы. Он всё ещё надеялся, что они справятся с ситуацией быстро и тихо.
— Мы допросим семью, если потребуется, — прошептал он, — но сначала я бы предпочёл…
Он замер, когда движение впереди привлекло его внимание. Амели вышла из разваливающейся хижины. Она вела Инну к лесной полосе. Лунный свет выхватывал из темноты обеих женщин, отражаясь в чёрных волосах Амели.
Он отпрянул назад, делая знак Павлу и ныряя за угол кузницы.
— Селин, вероятно, всё ещё внутри лачуги, — сказал он. — Ты пойдёшь к ней, а я займусь Амели и Инной.
Павел кивнул.
Селин обхватила себя руками, жалея, что не позаботилась о тёплой одежде. Какие-нибудь накидки или плащи. Но леди Карина отправила для их гардероба только комнатную одежду. И даже Амели вряд ли сумела бы так быстро раздобыть верхнюю одежду.
Помимо того, не было и денег. Всё их богатство составлял карточный выигрыш Амели.
А как им пробраться через стражников? Возможно, какая-нибудь маскировка… Она не сомневалась, что к утру Яромир отдаст часовым приказ задерживать любого, кто подходит под описание её и Амели. Как назло, ничего не приходило в голову.
Она крепче обхватила себя, раскачиваясь взад-вперёд.
В этот момент дверь распахнулась и с грохотом ударилась об стену.
В дверном проёме стоял Павел.
Селин вскочила на ноги. Сначала она даже не испугалась… ровно до тех пор, пока ясно не увидела его лицо. Весь подсознательный ужас, что накопился в ней за годы жизни в Шетане, сейчас проснулся и охватил всё существо. Развернувшись, она с дикой скоростью бросилась к задней двери.
Стоило ей дотянуться до щеколды и потянуть её, как две руки метнулись с обеих сторон вокруг её головы, захлопнули дверь и удерживали её закрытой.
