И майор с гордостью приосанился.
— Это делает вам честь, господин Томпсон. Но что же дальше? Вы решили допросить госпожу Боскет?
— Не-ет, этого было маловато. Для допроса мне нужно было что-то повесомее случайной оговорки про танцовщиц. А тут еще время поджимало… вот я и решил сделать вид, что предлагаю ей скрыть сведения о ее веселой юности в обмен на вознаграждение. Если бы она согласилась, это было бы уже что-то. Но благодаря вашей бусине все вышло еще лучше. Зачем вы дали ее госпоже Боскет? Вы ее заподозрили?.
— Сама не знаю. Мне показалось, вы ее провоцируете на что-то.
Томпсон задумчиво кивнул, отодвинулся от стола и вдруг стал качаться на стуле, словно проказливый мальчишка. Стул угрожающе заскрипел.
— В самом деле она едва не вышла сухой из воды, — сказал он. — Что весьма странно. Никаких хитроумных планов она не составляла. Это был, можно сказать, порыв ярости. Она отправила госпоже Лангин записку, чтобы та приходила на два часа позже. Ей повезло, что мальчишку-посыльного не видели ни Сырнокс, ни квартирная хозяйка. Впрочем, хозяйка могла и видеть, но не придала значения. Госпожу Лангин часто вызывали записками к клиентам.
— А Сырнокс и подавно не стал бы ничего говорить в пользу Айси. Кстати, вы слышали, что мальчика нашли?
Томпсон кивнул, почему-то скривившись, словно отведал кислого, и продолжил:
— Затем она пришла к дому около полудня, не скрываясь… Гвардия Нравственности уже подстерегала Айси у дома Диггингтонов и видела, что госпожа Диггингтон нередко уходила во время массажа. В другое время она побаивалась оставить брата одного надолго. Кстати, эта милая женщина… — Томпсон хотел поддеть и без того смущенную Илону, но выбрал для этого неудачный момент: ножки стула подломились, и главный дознаватель шлепнулся на пол.
— Ох-х…
Сочтя это знаком Звезд, Томпсон передумал дразнить невольную помощницу, добрался до двери и окликнул секретаря:
— Приведите госпожу Лангин.
Прикрыв дверь, он весело сообщил Илоне:
— Так и быть, предъявлять госпоже Лангин соучастие в организации аферы с амулетами мы не будем. Нам и Сырнокса хватит. Но это исключительно ваша заслуга.
— Что⁈ При чем здесь афера?
— При том, дорогая госпожа Кларк, что Диггингтон был старым аферистом, который не так давно удалился на покой. Вернее, его удалили, когда он имел неосторожность выманить крупную сумму у одной ведьмы. Да, да, проклятия — редкий дар, старине Дигги не повезло. Его травма магического толка, поэтому не поддавалась лечению. Но магические способности остались при нем, небольшие, конечно, но для зарядки амулетов хватало. И, конечно, схему махинаций придумал Диггингтон. Сырнокс до такого додуматься не способен, он был исполнителем. А связала их ваша Айси. Сама Лангин высматривала в разных семьях, кого еще можно облапошить. Сырнокс нам все рассказал. Мне удастся списать часть его показаний на попытку мести бывшей любовнице, но прошу вас, поговорите с подругой. В следующий раз она так легко не отделается.
— Диггингтон был аферистом? — только и могла спросить пораженная Илона.
— Матерым, опытным, — кивнул Томпсон. — Настолько опытным, что я только накануне убийства узнал, какая знаменитость у нас поселилась. В тот же день я зашел к нему… поговорить. Он клялся Звездами, что в Шинтоне только читает книги и прибоем любуется. Я ему поверил. Почти поверил.
В этот момент постучали. Больше ничего Илона спросить не успела. Привели Айси.
Айси молча расписалась в бумагах, забрала отнятый при аресте кошель и потрепанную теплую пелерину. Томпсон отрядил курьера на мобиле, чтобы тот открыл квартиру Айси и проследил за сборами ее вещей. Ничего больше трогать не разрешалось — расследование аферы все еще ведется, Сырнокс — обвиняемый. Услышав это, Айси побледнела.
Томпсон и Илона расценили это по-разному:
— Госпожа Лангин, с вас сняты все обвинения, все, — с нажимом повторил главный дознаватель.
— Айси, поживешь у меня, потом решим, что делать.
Айси облегченно вздохнула. Похоже, переживала она и за участие в афере, и за нынешнее положение.
Когда они вышли из мобиля в Трех Соснах, уже порядком стемнело. Илона перевела дух — к счастью, тьма разогнала зевак. А может, госпожа Эббот в кои-то веки придержала сведения, и о приезде той самой Айси Лангин никто не знает.
Как Илона ошибалась, она поняла, стоило Люси открыть дверь. В гостиную госпожи Эббот набилась дюжина соседок. Три дамы настаивали, что у них есть все условия, чтобы приютить неправедно обвиненную женщину, претерпевшую столь немыслимые лишения, имея во чреве дитя… Илона оборвала проникновенные завывания поэтессы. Ни к ней, ни к госпоже Нафепан отсылать Айси не станут.
Третьей претенденткой была мэтресса Скотт.
Илона сопротивлялась, говорила, что сегодня Айси лучше видеть знакомое лицо, но ее убедили, что знакомое лицо вместе с Люси поможет Айси принять ванну и переодеться, а после ужина Айси лучше лечь в отдельной комнате и отдельной кровати на чистом белье под теплым одеялом. И то, и другое, и прочее у мэтрессы Скотт было наготове для заезжих друзей. На том и порешили.
Помогая Айси промыть и расчесать волосы, Илона коротко рассказала, что обстоятельства заставили ее скрывать происхождение, и представляется она как дочь господина Горнала, а вовсе не как урожденная леди Горналон. И что Айси по-настоящему отблагодарит ее за помощь, если ни словом не опровергнет эту историю. Догадалась Айси или нет, но кивнула — мол, не выдам.
Вдвоем с Люси они помогли Айси привести себя в порядок, и все втроем спустились в гостиную.
Илона повторяла себе, что госпожа Эббот, в сущности, неплохая женщина, только… только что? Попавшая под влияние Гвардии Нравственности? Заскучавшая, застывшая, закостеневшая, очерствевшая, не имея иного дела, кроме чистки серебра? Илона не могла объяснить самой себе, что не так со всеми этими дамами, но от воспоминаний о горящих жаждой сплетен глазах ей становилось не по себе.
Госпожа Эббот распорядилась накрыть ужин, благо, наготовила Люси достаточно. За столом хозяйка дома как ни в чем не бывало обращалась к Айси с обыкновенными вопросами, не трогая мытарств ее последних дней. Но поблескивающие глаза говорили, что своего она не упустит. Мэтресса, разумеется, тоже заметила нездоровый огонек, поэтому после ужина быстро увела Айси к себе, взяв только самое необходимое.
Когда все разошлись, Люси протянула Илоне письмо.
— Не знаю, от кого бы это было, — произнесла Люси таким тоном, что было понятно — догадывается и не одобряет.
«Медяк мне цена, если я его теперь брошу,» — подумала Илона и сломала старомодную печать.
«Госпожа Кларк, простите меня. Передайте мои извинения госпоже Лангин. Мне больше нечего вам сказать. Нет, я ни в коем случае не знал о том, что сотворила моя мать. Но знакомство между нами более невозможно. Леопольд Боскет.»
Илона села за письмо, чтобы передать послание с утренней почтой. Пусть только Лео попробует не прийти.
Глава 19
Илона позвала Айси на обед, справедливо решив, что утром та захочет отоспаться. Незадолго до назначенного времени Люси была отправлена поймать кэб и заехать за госпожой Лангин. До дома Морин Скотт с четверть часа спокойным шагом, но Айси дохаживает последний месяц, как бы чего не случилось.
Сегодня Айси выглядела намного лучше. Платье на ней было большим в плечах, зато новым, из плотного поплина в мелкие синие цветочки. Интересно, где мэтресса Скотт успела его добыть? Наверное, послала служанку с утра пораньше по лавкам готовой одежды.
Даже до Шинтона дошло новое веяние — не заказывать платья, а покупать в лавках, куда свозят вещи из мануфактур. Говорят, там некие новые агрегаты для шитья установили, большие и шумные, но быстрые.
Кто-то из покупателей подгонял одежду сам, кто-то отдавал портнихам — все одно дешевле, чем заново шить. А кто-то носил так. Раньше Илона не задумывалась, чем обходятся прочие горожане. В Брютоне леди Горналон заказывали гардероб у двух проверенных модисток. В Шинтоне матушка сочла сносным один салон.
