Дарья Гущина - Слово павшего

Меж тем на сцене, где должно разыграться столь ожидаемое представление, уже изменились декорации и все было готово для акта второго. Первый, то бишь проводы холостяцкой жизни, я проворонила, зато в следующем собиралась принять самое непосредственное участие… Н-да. Ну сама ведь хотела побывать на свадьбе.

А что до декораций, так народ успел в рекордно короткие сроки прибрать на столах, поменяв и скатерти, и закусь, и столовые приборы. Все вышеперечисленное, кроме еды, мягко светилось в темноте, разгоняя сумрак подступающей ночи и создавая уютную и теплую атмосферу нереальности. Одежда на людях, кстати, тоже светилась подобно скатертям, видимо, чтобы легче было впотьмах найти друг дружку… Я одна только сохраняла прежний потрепанный вид, как и невесть куда запропастившийся Райт.

Впрочем, «не светилась» я недолго. Стоило мне подойти к небольшому возвышению, сооруженному специально для предполагаемого работника «загса», как жена старосты без разговоров напялила на меня белый балахон, больше похожий на ночнушку, чем на праздничный наряд. А поскольку сия почтенная дама вблизи оказалась больше меня раза так в два, никакого сопротивления оказывать я не стала. Лишь сухо поджала губы, фыркнула про себя и не без труда взобралась на возвышение, в котором на ощупь опознала камень, испещренный древними рунами. А зачем они и почему…

– Руны указывают на чес-стнос-сть молодоженов, – шепотом объяснила Яти, пока я расправляла балахон и честно пыталась не навернуться вниз с узкого камня. – Ес-сли к концу ритуала они начинают ярко с-светитьс-ся – значит, люди дейс-ствительно нуждаютс-ся друг в друге. Ес-сли нет – то и завершать ритуал не с-стоит. Готовьс-ся, Касс-си, с-сейчас-с нач-иетс-ся с-самое интерес-сное.

– Ась? – Слушая вполуха, я закатала чересчур длинные рукава, которые свисали едва ли не до земли.

– Доказательс-ство ис-скреннос-сти и взаимнос-сти чувс-ств, – охотно пояснила ящерка.

– Гм… – я старательно сфокусировала взгляд на стоявшей передо мной паре.

Нет, камень в любом случае вещь полезная. По крайней мере я перестала ощущать себя карликом и нужды задирать голову, дабы посмотреть человеку в лицо не испытывала. Главное – не упасть с него, а уж сколько смогу продержаться – дело десятое. Я мельком глянула на накрытые столы, облизнулась и решительно приготовилась терпеть, раз и на небесах, и на земле мне это зачтется. Затем я слегка заплетающимся языком объявила церемонию бракосочетания открытой.

Мать моя женщина, что тут началось! Вы себе просто не представляете! Доказательства искренности, мало же… Никогда бы не подумала, что ради сомнительной радости брака здесь нужно выставлять себя на посмешище. Или эти двое свихнулись от любви друг к другу? Но искренность они доказывали весьма своеобразно: наперебой голосили о своих возвышенных чувствах, по очереди валились на колени и клялись бог знает в чем… «Мыльная опера» отдыхает. Лично меня за двадцать минут представления старички убедили лишь в одном: театр в их лицах потерял высококлассных актеров. Камень, кстати, с моим мнением был согласен и даже не думал светиться. Заметив это, я тяжко вздохнула и с унынием уставилась на брачующихся, которые упрямо не желали признавать собственное поражение и разошлись не на шутку. Даже жалко их, ей-богу… Не должны же такое усердие и талант пропасть даром…

– Касс-си, не с-стой с-столбом, – едва слышно посоветовала мне Яти, внимательно и с удовольствием наблюдавшая за процессом. – Завершай ритуал, уж пора.

– Да? – Я поглядела на камень, и, заподозрив неладное, высоко задрала подол балахона.

Ах, вот оно, в чем дело… Сообразив что к чему, я невольно ухмыльнулась. Оказывается, светящиеся шмотки, прикрывающие камень, перекрывали и мерцание рун. И как давно они начали светиться? М подумаешь, старички пару лишних минут понапрягались, зато и вознаграждение за свои труды получили соответствующее. Как и собравшиеся – свое удовольствие. Только я одна осталась в пролете, как обычно…

Осторожно потоптавшись на месте, я подергала ящерку за хвост:

– А что мне говорить-то?

– Прочитай то, что на камне напис-сано, – подсказала моя собеседница. – Начиная с-с крас-сной руны.

При первой же попытке последовать совету Яти я едва не свалилась вниз. За время ритуала настойка ударила мне в голову окончательно и бесповоротной добавив моему телу известной неповоротливости, а душе – легкости. И полетела бы я с камня, как птичка, если бы вездесущий староста не подставил мне свое плечо. Кивнув ему, я откашлялась, согнулась пополам и принялась старательно читать:

– Каасе-ли-ма-тай…

Народ удивленно выпучил глаза, а Яти сдавленно захихикала. Выпрямившись, я свирепо уставилась на свою советчицу, но та лишь нагло прикрыла ухмылку хвостом и глазами показала: мол, продолжай.

– Стаали-ди-вер…

Теперь неприлично захихикали уже староста и его дражайшая супруга, а невеста от избытка непонятных не чувств почему-то грохнулась в обморок прямо на руки своего возлюбленного. Обиженно засопев, я выпрямилась, прервавшись на полуслове, и с подозрением посмотрела на собравшихся гостей. Я определенно что-то делаю не так, но что именно?.. Встретив спутанный и недоуменный взгляд жениха, я озадаченно нахмурилась. И что же не так? Ни черта не понимаю…

– Дело в том, Касс-си, – сжалившись надо мной, с усмешкой пояснила ящерка, – что наши руны имеют одно с-свойс-ство: в прямом положении нес-сут одно значение, а в перевернутом – абс-солютно противоположное. А пос-скольку ты читаешь их наоборот, то мес-сто с-свадьбы получаетс-ся процесс-с рас-стор-жения брака.

У меня от досады покраснели кончики ушей. Это же надо так опозориться! Тьфу, пропасть… От унижения я готова была провалиться сквозь землю или прикончить Яти, причем немедленно. Ничего ведь мне не сказала, сволочь хвостатая, ни о чем ведь не предупредила, а мне откуда же знать? Я бросила на нее убийственный взгляд, но в ответ получила лишь очередную веселую ухмылку. Я сухо поджала губы. Нет, я этого просто так не оставлю! И буду мстить, и месть моя будет страшна, а если кто-то в это не верит – «ему же хуже.

Староста, сжалившись надо мной, примирительно коснулся рукой моего локтя и жизнерадостно подмигнул:

– Не переживай, спасительница, не ты первая так ошибаешься.

Я раздраженно фыркнула, не думая успокаиваться. Может, обычным пришельцам и свойственно так глупо выглядеть, но я-то – не обычный! Я фактически местный житель, некоторое время назад сменивший прописку и территорию обитания! И… я ненавижу, когда надо мной смеются и нарочно ставят в смешное, нелепое положение! Тихая досада сменилась откровенной злостью. И древнее темное нечто, до сих пор мирно спящее в моей душе, пробудилось, встрепенулось, готовое вот-вот вырваться наружу и мстить за меня, сметая все на своем пути и стирая обидчиков в пыль.