Они задрали морды кверху и утробно завыли в один голос. Оборотни! А парнишку пробила такая внутренняя дрожь, что казалось, кровать сейчас сдвинется с места, несмотря на свой немалый вес. Зато вот приемник упрямо продолжал стоять в боксерской стойке, только уже не звал никого на помощь, крепко сжав от злости зубы.
Быстренько отвывшись на луну, твари, разделясь, с двух сторон сделали по шагу в направлении к Гошиной кровати. По всему выходило, что настал каюк.
В том смысле, что каюк настал этим жутким тварям. Это были последние шаги в их никчемной жизни.
Как все произошло, мальчишка так и не смог уследить. И слишком уж стремительно развивались события, да и перепуган Каджи был насмерть. Запомнились ему только отдельные моменты от той тихой ночи в Старгороде.
Прямо сквозь стену из комнаты, где спала Мерида, ворвался к Гоше ураган, тайфун, торнадо, зверь, монстр, — в общем, он так и не понял что или кто — и сцепилось это нечто с ближайшим оборотнем, закрутившись с ним в единый клубок.
В тот же миг, или на миг позже, разница не велика, дверь комнаты разлетелась в щепки, печку такими растапливать в самый раз. И что-то черно-черное накрыло второго оборотня. Да так накрыло, что того и не видно стало совсем.
«Раз, два, три, четыре, пять — мы идем тебя спасать». Всего пять ударов бешено колотящегося сердца Гоши, и ожесточенная схватка уже скоротечно закончилась. Парнишку продолжала нещадно колотить нервная дрожь. Но глаза-то были все равно распахнуты во всю ширь.
Справа стоит Мерида в одной ночнушке, заляпанной кровью. Прямые иссиня-черные волосы, извиваются словно змеи, укорачиваясь до нормальной длины и привычной лохматости, заодно и осветляясь постепенно. Лицо из мрачной закаменевшей маски тоже исподволь светлеет до приятной глазу темноты обычной мулатки, и черты его смягчаются. В глазах потихоньку гаснет адское пламя, и они становятся все голубее и голубее. А уж когда сестра почти полностью пришла в себя, то с отвращением отшвырнула в дальний угол вырванное у валяющегося около ее ног оборотня сердце, которое до этого сжимала в кулаке или лапе. Гоша в темноте и без очков не рассмотрел. Да и не старался.
А слева — князь Хаш спокойно, с легкой ухмылочкой на тонких губах, вытирает мягким батистовым платочком кровь с уголков рта, встав одной ногой на второго оборотня с разорванным горлом. Покончив с этой процедурой, вампир изысканно отбросил платочек в другой угол. Брезгливо скривившись, убрал ногу с оборотня и отвесил самый галантный поклон, какой, когда-либо видел Каджи, да и то в кино, в сторону его сестры.
— Мерида, ты просто божественна в ярости. Прими это не как комплимент, а как истинную правду. Я за свой долгий жизненный срок не видел ничего даже близко похожего. Да, недаром говорят, что любовь на все способна. Без разницы, какая — братская, материнская, отцовская, обычная. Но вот чтобы у оборотня голыми руками вырвать сердце, это — да! Высший пилотаж! Может, научишь и меня такому фокусу как-нибудь на досуге?
А девушка князя, похоже, и не слушала даже. Может быть, только мельком. Она в это время уже крепко прижимала к себе Гошу, гладила брата по голове, что-то тихо нашептывала, пытаясь успокоить. И постепенно дрожь у парнишки стала проходить, а в голове начало проясняться.
Барни же сидел на кровати на том самом месте, где только что стоял в боксерской стойке и, сам себя обхватив руками, пытался утихомириться, слегка раскачиваясь взад-вперед. Вампир подошел к нему и чуть дотронулся пальцем до карболитового корпуса. И когда приемник поднял на него затуманенный взгляд, Хаш спокойно так произнес:
— Если на тебя хоть кто просто косо взглянет и тебе это не понравится, только шепни мне. Я тогда, деваться некуда, нарушу слово дворянина и загрызу наглеца. Я ведь все успел увидеть, и скажу честно, храбрее тебя мало кто найдется на этом свете. Да и на том, наверное, тоже. Договорились?
Барни в ответ только кивнул, и князь довольный отошел:
— Молодец. Я свое слово сдержу, если что. А вы, Мерида с Гошей, давайте быстренько собирайтесь. Не думаю, что стоит оставаться здесь. Переночуете у нас с братом. Карета уже внизу стоит. Условия у нас, конечно, спартанские, но лучшего убежища в этом городе вы вряд ли где найдете. А Серж пока здесь приберется слегка. Всего, конечно, не спрятать, но основное обывателям видеть ни к чему. И так уж чем дальше, тем страшнее жизнь становится. Прямо как в сказке.
Через пятнадцать минут они были готовы к отбытию. Второй вампир затащил в комнату еще одного оборотня, которого он ухайдакал в коридоре, пока другие бились в комнате у Каджи. И вся честная компания, кроме Сержа, разместилась в карете. Управлялась она, оказывается, очень легко: Хаш сказал ей просто поехали, мол, домой, она и поехала.
Вот там-то парнишке и стало так стыдно за свой дикий страх перед оборотнями, что он готов был провалиться сквозь пол кареты, землю и улететь в тартарары. А князь плутовато усмехнулся и, наклонившись к нему, тихо сказал:
— Зря переживаешь. Ты вел себя достойно.
— Но я же испугался до смерти. Вон Барни и то…
— Послушай меня, мальчик, — серьезно произнес Хаш. — Вести себя достойно — это не всегда означает храбро. Барни — без сомнения герой, тут слов нет. И Мерида — очень хороша. Да и я, вроде бы, парень — ничего. Вот и подумай на досуге: а встали бы мы, такие хорошие все из себя, на пути опасности за человека недостойного? Значит, есть в тебе что-то такое, за что стоит порой пожертвовать собой. Хотя ты, видать, и сам не знаешь, что ж это такое в тебе есть. Слава богу, хоть я в него и не верю, что сегодня ни кем жертвовать не пришлось. А храбрость? Поверь на слово старому вампиру, у тебя еще все впереди. И может быть даже намного больше, чем у всех нас вместе взятых…
— Совсем ничего не понимаю, — тихо произнесла расстроенная вконец Мэри. — Я же поставила очень мощную защиту на комнату Гоши. Они просто не могли туда проникнуть. В крайнем случае, незамеченными. И если бы не Барни да мое сердце, которое щемила какая-то тягучая тоска, не дававшая заснуть, тогда ведь у них все могло получиться.
И тут же испугавшись сказанного, сестра почти до крови прикусила себе нижнюю губу, с опаской глянув в сторону брата. Поймет сказанное, так ему еще хуже станет, а парню и так сегодня ТАКОЕ пережить пришлось. Но Каджи или не услышал ее или сделал вид, что не услышал. Зато ответил князь Хаш:
— Если твоя защита была сильна, а я в это верю, то кто ее мог снять? Только тот, кто еще сильнее. Подробности нужны, Мэри, или обойдешься малым? Кстати, можно я буду тебя так называть? Хотя бы иногда, в порядке поощрения за мои скромные заслуги перед Родиной и Отечеством?
