— Так, — решительно сказал я. — Поехали на аэродром.
Аэродромом здесь называли большое ровное поле, заросшее короткой зелёной травой. Самолёты, затянутые брезентовыми чехлами стояли ровно, как по линеечке.
— Посмотрите, какие красавцы, — надрывался Дон, которому при виде любимых игрушек, мгновенно вернулось прекрасное настроение. — Это "Меркурии", двухмоторные бомбардировщики, лучшие в своём классе. Союзники смогли создать, что-то похожее, только к концу войны. А это "Щуки" — пикировщики-штурмовики. Уникальные машины. Хороший пилот на такой малышке способен положить бомбу в начищенный пятак, сам видел. А вот тут стоят "Барракуды". Акулы неба. К сожалению, здесь они совершенно бесполезны.
— Почему? — равнодушно спросил я, скорее из вежливости, чем из интереса. Всё-таки недавнее происшествие произвело на нас слишком тяжёлое впечатление.
— Так ведь это же истребители! Быстрые как молнии. Но тут им просто не с кем воевать. Местные тупицы, даже до воздушных шаров не додумались, чего уж говорить о самолётах. Нет, ведь правда красавцы?
— Правда.
— А теперь, позвольте сюда…
Мы миновали самолёты, мачту с "аэродромной колбасой" — полосатым конусом указывающим направление ветра, барак, вокруг которого, уныло слонялись несколько пилотов в расстегнутых голубых кителях и, наконец, остановились рядом с большим ангаром. Около него стояли странные летательные аппараты, похожие на маленькие вертолёты.
— Знаете, что это такое?
— Автожиры, — догадался я.
— Верно, — довольным голосом отозвался Дон. — Птички из моего аэроклуба, все до единой. Я ведь когда потерял ногу, то ушёл из авиации. Начал пить, жизнь без неба, стала казаться лишённой смысла. И тут мне предложили возглавить клуб, созданный по государственной программе развития авиации. Тогда все бредили небом. Мы летали на планерах и автожирах. Их как раз стали активно списывать из армии, и передавать клубам, ребятишкам на радость.
— Верно, — усмехнулся я. — Много лётных клубов, много потенциальных военных летчиков. "Все выше и выше и выше"… Как знакомо.
— Правильно, — с жаром воскликнул пилот, не замечая иронии. — Из моего клуба вышло шесть асов, представляете! Это такая честь, меня сам Гений благодарил, медаль лично приколол. — Дон ткнул пальцем, в какую то латунную побрякушку на груди.
— Поздравляю.
— Спасибо. Так вот, когда здесь начали обустраиваться, то перевезли и клуб вместе со всем имуществом. Сначала пилоты из "Голубой молнии" смеялись над нами, нос воротили, а теперь уважают.
— Но почему?
— Так ведь, горючего, почти нет. Знаете сколько его самолёты жрут? Море. А мои птички по сравнению с ними, вообще воздухом питаются. К тому же, к качеству бензина, совсем не требовательны.
— Здорово.
— Конечно, и я о том же. Правда, скорость низкая, и маневренность никакая, но ведь для нас угрозы в воздухе нет.
— "Хороший маг, собьёт твою этажерку обычным фаерболом", — подумал я.
— Так что, последнее время, пилоты летают на автожирах. И так будет продолжаться до тех пор, пока мы не найдём нефть.
— Мало найти, нужно ещё переработать.
— Ерунда, мы перевезли сюда три установки для крекинга. Скоро начнём монтировать.
— Понятно. — Информация важная, стоит запомнить.
— А теперь, пройдёмте. Клянусь, такого, вы ещё не видели.
Мы покорно проследовали за нашим разговорчивым провожатым в ангар.
— Это наша ремзона. Здесь конечно грязновато, людей не хватает, а использовать рабов запрещено.
Миновав ряды верстаков заваленных деталями, молчащие станки и груды запчастей, наша компания остановилась у большого автожира, выкрашенного в ярко-оранжевый цвет.
— Это моя гордость, — торжественно провозгласил проводник. — "Солнечный луч". Не слышали о таком?
— Увы, нет.
— Жаль. Как быстро забывают достижения прежних лет. Это чемпион, не побоюсь такого слова, мировой рекордсмен. На нём, десять лет назад, я установил абсолютный рекорд полёта на дальность, для аппаратов подобного класса. Две тысячи миль, без единой посадки, каково, а?
— Восхитительно!
— Не то слово. Я надеюсь, что когда всё придёт в норму, мне будет разрешено облететь эту страну целиком.
— Мы тоже надеемся. Спасибо, Дон, но нам уже пора. Мы приехали утром, и очень устали.
— Да, разумеется, давайте вернёмся к машине, я отвезу вас в замок.
Девушки пошли к выходу, а я ещё раз посмотрел на чудной летательный аппарат. Когда-то мне уже доводилось летать на автожирах, и даже пилотировать их, потому я мог со знанием дела, насладится простотой и элегантностью конструкции. Но следовало торопиться. Погладив "Солнечный луч" по гладкому, полированному боку, я поспешил за уходящими друзьями.
(Мир Ириан, замок Богусхольд).
Последующие шесть дней, мы почти не встречались. Герда всё время проводила в цитадели замка, где как я полагаю, отъедалась и отсыпалась за все три месяца странствий. Нас с Мартой как "привилегированных особ", поселили в бывших казармах стражи, её на женской половине, меня на мужской. В моей комнате жили ещё пять человек, мы спали на армейских двухъярусных койках. Несмотря на спартанские условия, нам очень повезло, большинство граждан Новой Империи жили гораздо хуже.
Каждое утро, мы завтракали в столовой, затем вместе ехали на работу, благо Герде удалось выхлопотать для меня персональный электромобиль. Марта устроилась на службу в госпиталь, где её встретили с распростёртыми объятиями: врачей катастрофически не хватало. Что же до меня, то инженеров-электронщиков оказалось ещё меньше. Дефицит кадров, позволил мне без труда получить должность председателя инвентаризационной комиссии. Вместе с двумя молодыми помощниками — Альбертом и Бастером, бывшими студентами технического вуза, я с утра до ночи занимался тем, что разбирал и каталогизировал электронные приборы и детали, сваленные грудой в большом ангаре рядом с электростанцией. Такой феерический беспорядок, объяснялся тем, что, боясь союзников которые в любой момент могли разрушить Врата, обитатели Новой Империи торопились награбить в своём бывшем мире как можно больше вещей, уподобляясь сорокам, тащащим в гнёзда всё, что плохо лежит. Захваченное добро кое-как сортировалось и сваливалось без счёта в сараи, ангары, а то и просто под открытым небом, благо дожди в то лето шли редко. Наш труд, по сути, был сизифов, для того чтобы во всём разобраться, требовалось значительно больше людей и времени, но моя маленькая бригада старалась на совесть.
