И они дрались, посылая во врага стрелу за стрелой. Противник перешел на бег, подбадривая себя криками. Многие, получив стрелу в лицо или в сочленение между доспехами, падали, но эльфов было слишком мало, а участок, разделявший их и врагов, был и того меньше. Всех перебить они все равно не успеют.
Темные стояли в четыре линии. Первая стреляла с колена, в десяти шагах за ними располагались эльфы, стреляющие из «положения стоя». Еще через десять шагов вновь эльфы стреляли с колена, но стрелки были сдвинуты на два корпуса вправо, чтобы нечаянно не угодить в спины стоящим впереди товарищам. За этой линией располагалась еще одна; последняя. Здесь воины опять стояли.
Эпилорсса отдал новый приказ, и первая линия вскочила, бросилась назад, встала за четвертой и вновь открыла огонь. Настал черед отступать второй шеренге. Затем третьей. Затем четвертой. Затем вновь за спины товарищей отошла первая.
Эльфы отступали, постоянно огрызаясь стрелами. Едва ли не каждый выстрел находил цель, но до линии щитов было уже рукой подать.
Защелкали арбалеты. Темные, находящиеся в первой и во второй линиях, падали, сраженные болтами. Что-то ударило Эпилорссе в грудь, и он упал. Эльф никак не мог понять, почему ему так больно, почему он не сражается и отчего лицо так сильно обжигает снег.
Красный снег.
— По отступающим кур-рвам! Прямо по их задницам! Свободный о-гонь!
Лучники, вновь вставшие за спинами отбившейся от врага пехоты центра, принялись осыпать отступающих врагов стрелами.
— Картечью, пли! — рявкнул Перец и сунул в уши пальцы.
Пушка грохнула, стену в Точеных Луках вновь заволокло сизым дымом, а спустя несколько секунд в поддержку трех орудий мортира, стоявшая на холме, прислала большой огненный подарок.
От левой баталии, практически полностью расправившейся со своим врагом, внезапно отделился клин, состоявший из тысячи Веселых висельников. Люди в черных одеждах, оглашая Поле Фей слитным ревом «Па-а-ал-л-лунд-д-дра!», ударили в правый фланг отряда Неназываемого, готовившегося раздавить уцелевших эльфов.
— Вон они! Вон они! Ух мать! — Один из мечников указал в сторону Кизевки. — Да сколько их там!
— Стреляйте! — отдал приказ командир, и арбалетные болты взволновали речную воду.
— Дуга один палец! Слитно! Разом! Пли!
Бух! Бух! — ответили лучникам пушки.
Клин морской пехоты с разгону влетел в неприкрытый бок отряда противника и, не встречая никакого сопротивления, принялся пробиваться к центру, сея на своем пути ужас и смерть. На помощь Веселым висельникам уже спешила их баталия, а в тыл врага заходила центральная, уже полностью расправившаяся с первым отрядом второй линии. Враг, начисто забыв об эльфах, принялся защищаться.
— Эй, Медок! А ты был прав! Эти парни действительно решили искупаться!
— Ты стреляй давай! — буркнул Дикий. — Перец! Ты чего делаешь?!
— Подсоби! — пропыхтел гном, держа в руках тяжеленное ядро. — Когда еще ребята мне пушку перезарядят?! Как далеко кинешь?
— Ты что задумал? — Медок взял ядро из рук гнома.
— Ты здоров как бык, сотник. Через ров перебросишь?
— Если раскручу.
— Бросай, — сказал гном и поджег фитиль ядра.
Если бы не Висельники, не видать бы эльфам своей Заграбы. Изми Маркауз осадил коня перед шеренгой темных и проорал:
— На лошадей! Позади всадников, ребята! Быстро!
Темные не стали мешкать и запрыгивали на коней позади гвардейцев. Некоторые при этом продолжали стрелять. Очнулись вражеские арбалетчики. Несколько гвардейцев упали, но большинство уже скакали прочь, увозя союзников на безопасное расстояние. Изми уходил последним. Сейчас следует сгрузить эльфов и догнать тех, кто наседал на правую баталию. Отступающие еще не успели пересечь Винный ручей, и лейтенант гвардии надеялся добить оставшихся. Вартек скакал, прижавшись к лошадиной шее. В спине у него Изми заметил арбалетный болт. Доспех все же подвел.
— Жив?!
Маркиз едва заметно кивнул головой. Изми Маркауз схватил его лошадь под уздцы. Следовало как можно скорее доставить раненого к лекарям.
Точеные Луки, несмотря на массовые непрекращающиеся атаки, держались превосходно. Все же хорошо, что король не поскупился и заплатил гномам. Без пушек воевать было бы гораздо сложнее. Левая армия полностью восстановила фронт и вновь заняла свои позиции. Правда, теперь у нее нет резерва, а центральная баталия порядком поистрепалась в битве.
— Какой сюрприз нам приготовит Неназываемый, мой принц? — спросил Пепел, убирая красивый клинок из черной стали в ножны.
— Что ты скажешь о них, Дикий?
Пепел, сощурив глаза, посмотрел в сторону Регского леса. По полю, закинув дубины на плечи, вышагивало три десятка огромных фигур.
— Так я и думал, — хмыкнул командир Диких Сердец. — Если нет огров, в дело пойдут великаны.
— Приготовиться! — отдал приказ принц. — Лучники! В первые ряды!
ЭТО услышали все, кто был на Поле Фей. Казалось, что в морозном воздухе лопнула струна. Тихий певучий звук разнесся над землей, а спустя несколько секунд на Нуад рухнул багровый огонь.
— М-мать! — Перец схватился за подзорную трубу. — У них там порох взорвался?!
— Боюсь, что нет. — Медок, все еще не веря в произошедшее, покачал головой.
Весь Нуад был охвачен огнем.
— Это Неназываемый! Это Неназываемый! — Белый как снег Родерик расширенными глазами смотрел на воинов.
— Что ты мелешь?! — не выдержал Ротт.
— Это сам Неназываемый ударил! Орден не справился! Что-то нарушило равновесие!
— Мой принц! Орден покидает холм!
— Да что там у них происходит?! — взорвался младший Сталкон.
— Видно что-нибудь?
— Нет. Вначале земля затряслась, а потом дым повалил, — ответил Джиг.
— Это я и сам вижу! — буркнул стоявший рядом сотник.
Из-за языка Регского леса, за которым находился Нуад, поднимался иссиня-черный столб дыма.
Неожиданно небо над правой, восстановленной с помощью резерва, баталией замерцало. Все задрали голову, дивясь на такое чудо. Через минуту мерцание прекратилось, и на баталию упал гигантский сгусток огня, разом спаливший несколько тысяч человек.
Земля опять содрогнулась, и шеренги баталии Джига повалились одна на другую. Послышались испуганные крики.
— Спокойно! Всем встать! Встать, я сказал!!! — орал какой-то сотник.
Испуганные люди поднимались на ноги. Все смотрели на то место, где раньше находилась правая баталия. Теперь там не было ничего, кроме черной воронки. Казалось, что сама земля горит.
— Что это?!
— Да чтоб меня козел отодрал!
