- Кхм. Здравствуй. – Леонид откашлялся. В этот раз он унюхал духи и записал на подкорке, что парфюмерией эта дама склонна злоупотреблять. – Я зайду?
- Да, конечно. – Камелина тепло улыбнулась. – Я почему-то еще вчера думала, что сегодня ты придешь.
- Почему?
- Не знаю, предчувствие, может.
По скрипучей обшарпанной лестнице в четыре ступеньки они поднялись на веранду, он обратил внимание на странный стук, загадка разрешилась, стоило ему бросить взгляд на Юлию – она даже по дому разгуливала в туфлях на небольшом, но каблуке. Все это было очень странно и напрягало, но, в конце концов, не свататься же он приехал, так какая ему разница, во что одета хозяйка дома?
- Эм… А ты что, и дома так ходишь? – недоверчиво покосившись, спросил Леонид. – Или просто собиралась куда-то?
- И дома. Ну, почти так. Я тебе же не сразу открыла. Колготки надела и подушилась.
- Зачем? – вытаращил он глаза.
- Долго рассказывать, и я не думаю, что тебе это будет интересно, по крайней мере сейчас. Чаю? Кофе?
- Да не надо ничего, я дома поел.
Странное ощущение поднялось откуда-то из-под ложечки к горлу и сразу испарилось. Женщина ведет себя странно. Конечно, гостей в халате встречать не принято, но и не при полном же параде, причем незваных и в одиннадцать утра!
Они прошли в прохладную, тесную, пропахшую чем-то пряным комнату. Сегодня было прохладно, но солнечно, а Юлия, похоже, солнечного света не любила, потому что окна были занавешены темно-красными шторами с дурацкими кистями. Леониду интерьер не понравился – его бы воля, он бы вообще жил в квартире, больше похожей на офис захудалой фирмы – но показался уютным. Было бы, конечно, странным, если бы «минимализма» в интерьере придерживалась женщина.
- Так зачем же ты ко мне пожаловал, Леонид? – Она села в кресло и вытянула не слишком длинные, но красивые ноги.
- Затем, что не могу уже смотреть, как друг с подругой собачится. Надоело. Мы тут вчера ходили за грибами, взяли с собой чувака, с которым совместно снимаем дом в Комрихе. И потеряли.
- В смысле – потеряли?
- В прямом. Он в лесу до этого не бывал, ориентироваться толком не умеет, ну я и не заметил, как слишком далеко от него отошел. Мы по лесу потом бегали втроем, орали как резаные, но так и не вышли на него, а сегодня утром он сам пришел. Хотел нам в глаз дать за такую самодеятельность, но передумал. Хотя надо бы было, так-то.
- Так, я поняла, а друг с подругой почему собачится?
- Потому что подруге, как маме Римме из «Простоквашино», вечерние платья некуда надевать и отпуск она, как ей кажется, промотала на какую-то дурацкую деревенскую романтику. Да, собственно, нет в нашей жизни никакой романтики. Мы уходим по своим делам постоянно, она одна в доме торчит.
Камелина вздохнула.
- Один человек весной научил меня заваривать чай. Потом мы с ним поссорились, и заваривать чай я разучилась. Очень грустно.
- Это ты к чему?
- Да так, просто вспомнилось. Так что это даже хорошо, что ты не стал пить мой чай, он ужасен.
- Ты обещала рассказать про свой фриланс, - напомнил Леонид, - и про свои платья всех цветов радуги.
- Про фриланс помню, про платья – нет. Не надо со мной играть, пытаться меня пикапить или что там у вас еще есть. Отошью очень грубо и больно, все желание к охоте на дур пропадет. Я умею, ты не смотри, что я с виду безобидная девочка-припевочка.
- Ну, про платья я и так помню – это раз, а то, что мне это неинтересно – это два. Ну и пикапом я не развлекаюсь, это три. Все равно в голове у многих женщин сейчас то, после детального изучения чего станешь сепаратным маскулистом.
- Кем-кем? – Юлия вытаращила глаза.
- Ну, сепаратный маскулизм… Вот есть феминизм – про женщин, есть маскулизм – про мужчин. Второго, естественно, намного меньше. Так вот, он бывает сепаратным, как и феминизм – то есть люди просто отгородились максимально от другого пола. Никаких отношенек, никакой межполовой дружбы, общение по минимуму и исключительно по делу. Это я, конечно, перегнул, но все равно в моем возрасте пикапом заниматься неприлично уже. Но это все фигня, что то, что это, ты лучше про заработок свой расскажи, может, я тоже хочу сидеть на заднице и деньги зарабатывать…
- Наглый ты. Боюсь, легкого пути у тебя не будет. – Камелина покачала головой. – И хотелось бы, чтобы ты изменил манеру общения.
- Это как?
- Это так. Прекратил петросянить и разговаривать дурацкими терминами. Этим ты можешь развлекать Люсю из ларька, но не меня.
Леониду хотелось уже спросить «Да что с тобой, ПМС у тебя, что ли? Ты звони через недельку, я к тебе зайду, когда остынешь», но так себя вести с дамой – неприлично, это раз, и он еще не узнал про фриланс – это два. Хреновый из тебя получится маскулист, Леня, лучше и не пытайся.
- Постараюсь. Но у меня такая манера общения, на самом деле. Я со всеми и всегда так разговариваю. С тобой, с Сычом, с Корейцем, с клиентами и с Люсями из ларьков, и даже сам с собой.
- Тогда это меняет дело. Позже я, возможно, объясню тебе, почему она у тебя такая и почему это выглядит неестественно, но это потом. Ты хотел знать о моей работе – ты о ней узнаешь.
- Ты следователь прокуратуры?
Камелина засмеялась.
- С чего такие выводы? Нет, я гораздо страшнее.
- Просто манера общения у тебя какая-то прокурорская. У тебя все уже заранее виноваты и про всех ты все заранее знаешь, даже то, чего и в помине не было.
- В прошлый раз я тоже была похожа на прокурора? Забавно, первый раз такое слышу. Сразу вон выставить или еще поразвлекаться?
- Ну так кто же ты?
- Ладно, - она утерла ладонью выступившие от смеха слезы, - на самом деле, конечно, юридически я вообще никто и ничто, потому что занимаюсь я продажей тренингов по интернету. Вернее, даже не тренингов… и не консультаций… я сама не знаю, как это будет правильнее назвать.
- Это как? – осведомился Леонид. – Тренируешь девочек отшивать пикаперов?
- Возможно, я же не знаю, как они пользуются знаниями, полученными от меня. Вернее, если совсем уж начистоту, я продаю даже не сами тренинги – платная только индивидуальная консультация – а рекламное место в своем блоге и обзоры на темы заказчика.
- Что же это за знания?
- Логика, Леонид, просто логика и аналитика. Видишь ли… это долгая история, постараюсь рассказать ее тебе, чтобы тебе все стало просто и понятно.
- Может, на воздух выберемся? – предложил он. – У меня что-то тут башка кружится.
- Что ж, давай выберемся. Ты на машине?
- Ну да. Кстати, вставлю еще вопрос: у вас тут есть хоть какие-то развлечения? Хоть куда-то можно сходить, кроме леса?
- Смотря какие развлечения тебя интересуют, какой тип отдыха – гедонистический асоциальный или культурно-образовательный…
- Так, по-простому, Юлия, по-простому.
- Первый – это бары, клубы, бордели и прочее, где сорят деньгами за убийство мозга и здравого смысла. Второе – театры, музеи, концертные залы, выставки…
- Второе тогда уж. Хотя нафига мне музей, если мне дед Сыча все покажет и расскажет при наличии у меня такого желания.
- С этим тухло. Есть только Дом культуры, в котором иногда происходит что-нибудь типа спектакля местной самодеятельности или концерта ее же. С музыкой у нас лучше, чем с театром. Вон, даже местная певица есть.
- И меня с ней познакомить предлагали.
- Помню, помню. Хоть сегодня. Сейчас она здесь, в Серых Водах.
- Ну, сегодня не знаю… А где-нибудь просто погулять, пошататься, поговорить, может – есть место?
- Любая часть города к вашим услугам, Леонид, гулять можно везде, где душа пожелает, но не советую соваться в район больницы. Даже днем. А так безопасно все, включая промзону.
- Промзону? У вас есть промзона? – удивленно переспросил Леонид.
- Даже две. Малая – это где авторемонтный завод, но там почти все закрыто и вход по пропускам, и большая, где все остальное. Ну, конечно, не такая, как в больших городах, ее чаще и правильнее называют «производственной зоной», так как там в основном гаражи да цеха всяких мелких производств, вроде пилорам. И склады. Хочешь, покажу ее тебе.
