— Меч и топор — это Волдхарды. А кораблик на пурпуре — герб Дома Аро Гацонских... Значит... Хранитель милостивый, это же леди... Принцесса Рейнхильда!
* * *
— Рейнхильда? — проглотив ком волнения, прохрипел Альдор. — Вы уверены?
Эбнер Фалберт кивнул.
— Да, ваша милость. Человек «Сотни» разглядел герб на стягах. Ошибки быть не может, ибо лишь принцесса Рейнхильда вправе использовать совмещение гербов Волдхардов и Аро.
— Две тысячи, говорите... Она привела две тысячи человек?
— Около того. Может немного меньше.
— Хранитель милостивый... — Всё ещё не веря своей удаче, Альдор рухнул на жёсткий стул. Силы покинули его в один момент. Следовало перевести дух перед последним рывком.
— Нужно скоординировать действия, — предложил Каланча. — Возможно, получится переправить посыльных через тайный ход в подземелье. Доберутся, расскажут о ситуации. Если наши союзники начнут действовать вслепую, толку будет куда меньше.
— Согласен, — отозвался эрцканцлер. — Немедленно отошлите гонца. Я сейчас напишу письмо для Рейнхильды.
Он тут же развернул узкую полоску бумаги и придвинул чернильницу.
— Лучше всего будет зажать Эккехардов в стенах города. Войска принцессы могут начать давить их со стороны лагеря. Сил у союзников наверняка больше, чем у нас — в поле от них будет больше толку. Мы же сможем выпустить часть воинов из цитадели на помощь своим в городе.
Альдор принялся торопливо царапать пером послание.
— Где Шварценберг? — спросил он, сделав паузу.
— На стене.
— Он в порядке? Давно не слал новостей.
— Прилетело пару раз от тех, кто пытался вскарабкаться на стену, но ничего серьёзного. Этого медведя так просто не возьмёшь.
— Рад слышать. — Альдор отложил перо, просушил песком чернила и ловко скрутил послание в свиток, а затем запечатал сургучом с оттиском печати эрцканцлера и протянул Каланче. — Отправьте как можно быстрее. Чем раньше договоримся, тем быстрее это закончится.
— Разумеется, ваша милость. — Эбнер бережно сунул послание за пазуху. — Будут другие указания?
— Нет. Вы свободны, спасибо. У меня же осталось ещё одно небольшое дело.
Каланча легко поклонился и вышел. Оставшись в одиночестве, Альдор судорожно вздохнул и взглянул на руки — пальцы дрожали от волнения. Значит, кто-то из гонцов всё же добрался до цели. Значит, Рейнхильда не бросила их. Быть может, прямо сейчас к Эллисдору спешил кто-то ещё. Но времени дожидаться не было. Осталось надеяться, что гонцы быстро доберутся до лагеря Рейнхильды.
— Скоро всё решится, — прошептал Альдор, глядя на кривое отражение в давно опустевшем медном кувшине. — Лишь бы она оказалась на нашей стороне.
* * *
— Давят, черти! — выругался Юха, спихивая с баррикады очередного солдата.
Эккехардовы люди пошли в наступление так решительно, словно в задницах у них тлели угли.
— Не высовывайся! Говорил же! — рявкнул Веззам, когда один из неприятелей всё же легонько зацепил парня.
— Может че случилось, раз они так нажимают?
У Веззама почти не было времени размышлять. Враг давил с двух сторон, защитники уставали, а баррикады разваливались, грозя похоронить под обломками и своих, и чужих. Присланные Каланчой со стены люди не сильно помогли: их было мало, и они тоже выдохлись. Впрочем, и Эккехардовы солдаты понемногу начали слабеть.
— Человек из цитадели! — громко крикнул Белингтор, на ходу рубя неприятеля. — Пропустите сюда!
Запыхавшийся гонец помедлил, скрючившись и упёршись ладонями в бёдра.
— Новости, — переведя дух, сообщил он. — Хорошие. Подмога пришла.
Веззам отошёл в сторону, увлекая гонца за собой.
— Кто?
— Принцесса Рейнхильда. Сестра короля.
— Гацона, значит.
— Ага. Войска сгруппировались, чтобы ударить влагу в тыл и оттеснить его, — пояснил посыльный. — Заметили со стены.
— Теперь понятно, почему их так набивают в город, — протянул вездесущий Юха. — Нам бы побольше людей, а уж трупов мы понаделаем.
Веззам отмахнулся от очередного самонадеянного высказывания юнца и уставился на посыльного:
— Значит, союзник теснит Эккехардов к городу?
Тот кивнул.
— Если я понял всё верно, то часть войск принцессы даст бой у стен замка, чтобы рассредоточить людей Эккехарда, а часть закупорит уже вошедших в город.
— Неплохо, — отозвался подошедший Белингтор, и Веззам раздражённо глянул на него. Даже в суматохе боя у этого певуна слух работал чересчур остро. — Гацонская конница хороша в поле, и если Рейнхильда привела кавалерию, то у тех, кто остался в поле, шансов немного.
— Также эрцканцлер распорядился отрядить в Нижний город половину войск, охраняющих цитадель, — добавил посыльный.
— Логично, — проговорил Белингтор, вытирая пот со лба. — С учётом новых обстоятельств до цитадели Эккехарды не доберутся. Задавим раньше. Или хотя бы попробуем.
Юха аж подпрыгнул от удовольствия.
— Значит, ждём подмогу из цитадели и начинаем давить. Выжмем ублюдков до жмыха!
— Разойтись по местам! — рявкнул Веззам. — Балаган опять устроили. Сначала надо дожить.
* * *
Ламонт Эккехард вздрогнул, когда эрцканцлер ворвался в его покои.
— Я уже знаю, — безжизненным голосом произнёс лже-король. — Фридрих — идиот.
Альдор рванул Ламонта за рукав камзола и потащил за собой.
— Я хочу, чтобы ты увидел всё сам. Шевелись.
Эккехард подчинился. Альдор вытащил его в коридор, кивнул страже следовать за ними и потащил узника к выходу на стену.
— Вы хоть понимаете, что наделали? — зло процедил эрцканцлер, крепко держа пленника за руку. — У вас осталось хоть немного здравого смысла?
— Я бы так не поступил, — тихо, почти беззвучно отозвался Ламонт. — Я бы...
— Поздно!
Только сейчас Альдор позволил себе выплеснуть малую толику ярости, что переполняла его всё это время. Ярости, что служила стержнем и позволила выжить. Эккехард выглядел как живой труп, но эрцканцлер не мог найти в себе сил на жалость и сострадание.
— Вперёд! — он жестом велел страже отворить дверь, что вела на стену, и толкнул Ламонта в спину. — Быстрее, а то пропустишь самое интересное.
Пленник едва передвигал ноги, словно одряхлел за одну ночь и превратился в немощного старика. Не осталось жизни в его глазах, не было оттенков в голосе. Казалось, даже облысел пуще прежнего.
— Дайте ему плащ, — распорядился Альдор. — Рассветы нынче холодные.
Эккехард позволил обернуть плечи в шерсть и медленно потащился за эрцканцлером. Они спустились к стенам Нижнего города и остановились возле уцелевшей надвратной башни.
— Поднимайся, — приказал Альдор, когда их пропустили внутрь, и указал на узкую каменную лестницу. — Оттуда хороший вид.
— Боже... — только и смог произнести Ламонт, когда они оказались наверху.
Отсюда действительно можно было разглядеть оба побоища: кровавое месиво, что развернулось внутри стен, и битву на поле перед замком.
— Твоих людей зажали в тиски. Из города они не выберутся, — пообещал Граувер. — Всё же у Эллисдора остались союзники.
— Рейнхильда Аро, — просипел Эккехард. — Как девчонке удалось получить армию вечно нейтральной Гацоны?
— Рейнхильда умеет очаровывать, — пожал плечами Альдор, стараясь не показывать волнения. Он и сам за последние часы не раз задавался вопросом, какую жертву пришлось принести Рейни, чтобы получить войска. Но сейчас было важно не это. — Погляди на поле. Кажется, вон там твой сын.
Ламонт подошёл к парапету и оперся о край изо всех сил.
— Давят...
— Вы проиграли, Ламонт.
— Фридрих не сложит оружие. Я бы сложил. Но не сын.
— Ты уже и так у меня в руках. За будущее Фридриха ручаться не могу.
— Я могу его спасти? Я могу сделать хоть что-нибудь...
Альдор жестом прервал мольбу.
— Поздно.
Он потянулся к притороченному к поясу меху с остатками разбавленного вина.
— Вот, выпей. Ни ты, ни я уже ничего не можем сделать. Мы свои решения вынесли и сейчас наблюдаем их последствия. — Альдор протянул мех Ламонту. — Пей.
