Люцианель с тщательно скрываемым загнанным выражением в раскосых глазах убеждал Сецилию, что она тайная мечта любого мужчины. Себя, впрочем, в виду не имел. Но да, этот топаз непревзойдённо подчёркивает её божественные глаза. Ну и что, что карие? Блондинкам вообще никогда топазы не шли! А вот таким жгучим прелестницам, как Сецилия… На этом ювелир едва не схлопотал веером по рукам от польщённой «прелестницы».
Шерри про себя прикидывал, можно ли уже кричать «Браво» и «Бис» или подождать до занавеса. Люцианель, судя по ощущениям, уже впадал в отчаянье. Ещё пара томительных минут, и он рискует растратить весь недельный запас комплиментов.
— Нет, камушки не выпадут, здесь очень надёжная закрепка. Но, если что-то случится, я всегда вставлю Вам их… обратно.
— Значит, может что-то случиться?
Шерри улыбнулся: эльфы не страдают неврологическими отклонениями, но у Люциана совершенно явственно начал дёргаться глаз.
— Я не говорил, что что-то случится, я даю Вам гарантии.
— Ну, не знаю. С этой мыслью надо переспать, — патетически вздохнула дама, силясь грудью выскочить из корсета. На счастье полуэльфа этого не случилось.
— Что ж, возможно, Вы правы, — вывесил белый флаг ювелир, стаскивая с пухлого музыкального пальчика кольцо. — Здесь есть, над чем подумать.
Сецилия поджала губы, вздернула подбородок и распрощалась. Иногда нужно осторожнее выпрашивать комплименты. Прощально тренькнул дверной звоночек, и дверь закрылась чуть более громко, чем дозволено хорошими манерами. Люцианель со стоном рухнул на стойку, обессилено зажав в руке кольцо с топазом.
— Если собрались умирать, Сурриаль, сперва перепишите на меня завещание.
— Нет сил. Заберёте, что сможете унести прямо из витрины, — пробормотал полуэльф, не поднимая головы.
Шерри встал с дивана и подошёл к прилавку, на котором распростёрся ювелир.
— Лично у меня впечатление сложилось, что я помешал вам двоим отлично провести вечер. Вы так и расточали обаяние, — усмехнулся арши. Полуэльф протестующее замычал.
Тут снова дежурно зазвенел колокольчик. Ехидно так, зло. Люцианель дежурно восстал с витрины и улыбнулся. И побелел, увидев в дверях свой кошмар на эту ночь, как минимум. Сецилию.
— Господин Сурриаль! Вы невыносимы! Нельзя быть настолько очаровательным! Я его беру!
— Это Вы невыносимо очаровательны! Будете наличными оплачивать или через банковский вексель?
Шерри чуть не зааплодировал. Прямо так, стоя.
— Через банк, конечно. Я слабая женщина, я не ношу такие суммы в золоте.
— Весьма разумно, — похвалил Люцианель и между делом положил на стойку широкий прямоугольник зачарованного стекла. Пара невесомых касаний стилосом, и на поверхности проявился бланк банковского счёта на оплату.
Сецилия со вздохом, обвиняющим ювелира в вымогательстве, взялась за предложенный костяной стержень и быстро заполнила бланк. Через полминуты пришло подтверждение оплаты, и Сурриаль с самой искренней радостью распрощался с вишнёвым кошмаром.
— Пожалуй, на сегодня с меня хватит, — прокомментировал её уход полукровка и вывесил табличку «Закрыто». В своём зелёном элегантном камзоле он удивительно был похож на выжатый лайм. — Что привело Вас ко мне снова, господин Шерри?
Шерри снял капюшон и лёгким пассом заставил задвинуться занавески. Лампы, свет которых делал блеск камней и золота праздничным и ярким, уберегли ломбард от полной темноты.
— Мне нужна очень узнаваемая карета, которую никому не придёт в голову досматривать. Где бы такую найти?
— Полагаю, у меня? — потирая виски, Люцианель сошёл со ступеней и махнул рукой, приглашая присесть.
— Какое совпадение!
— Да уж, совпадение. Каруна!
Из подсобки, как мышь, высунулась прислужница, готовая не хуже джинна исполнить любое его желание.
— Господин Сурриаль?
— Чаю нам принеси, пожалуйста, — распорядился полуэльф, усаживаясь рядом с наёмником. Девушка кивнула и исчезла вновь. — Так, зачем Вам моя карета?
— Да, что-то прокатиться захотелось. С ветерком. С дамами! — Шерри подмигнул полуэльфу так, что тот только отвернулся.
— И на моей карете.
— Если хотите, Сурриаль, я и Вас возьму.
— Неслыханная щедрость! — усмехнулся полукровка, откидываясь на спинку дивана и потирая лоб. — И в каком же качестве?
— Кучер бы нам тоже пригодился.
Люцианель улыбнулся одними уголками рта. Наглость этого обаятельного мерзавца только прибавляла ему шарма. Он даже почти согласен был отдать ему карету.
В зал вернулась служанка с подносом. Косясь на Шерри, и старательно пытаясь этого всё же не делать, пронесла его торжественно по ковру и поставила на стол. Глазам нелюдей предстала гора пирожных и дорогой чайный набор, во главе с источающим пар чайником. Девушка взялась за фарфоровую ручку, собираясь разлить по чашкам напиток, но Люцианель предупреждающе коснулся её ладони:
— Не нужно, я сам. Можешь идти.
Служанка кивнула и удалилась в подсобку.
— Она хоть разговаривает? — спросил Шерри, проводив взглядом девушку в переднике, похожую больше на тень, чем на человека.
— Каруна? Конечно. Иногда даже слишком много. Чаю?
— Нет, лучше карету. Я сегодня щедрый, даже кое-что предложу взамен.
— Ещё одну шанакартскую брошь?
— Кое-что более полезное. Информацию.
Люцианель удивлённо поднял брови, грациозно поднося фарфоровую чашку к губам. Зелёные глаза прожгли его насквозь уверенным, прямым взглядом, заставлявшим чувствовать себя неуютно, и полукровка снова мучительно покраснел, радуясь, что за чашкой не видно.
— Приму молчание за согласие. Мне стало известно, что в воровском Доме скоро сменится власть.
— С чего Вы взяли, господин Шерри, что меня это должно заинтересовать?
— То есть, Вам всё равно, с кем теперь работать?
Сурриаль поморщился.
— Как грубо.
— Я жду.
— Но я ведь всё равно узнаю о перестановках.
— Возможно.
Люцианель покрутил в руке пирожное и равнодушно положил его обратно на большую тарелку.
— Там ещё что-то назревает, так?
Шерри не ответил, продолжая спокойно сидеть на диване, удобно устроившись в углу. Ему действительно даже не требовалось больше говорить. Он улавливал все внутренние колебания ювелира, его метания, эмоции. Люцианель снова сдался, сам загнав себя в ловушку сомнений.
— Завтра я собирался ехать в Руансу за новым товаром. Днём раньше, днём позже… По пути?
— Вполне. Мне нужно кое-что вывезти из города и доставить в усадьбу Шеберта.
— Это крюк.
— У Вас в запасе ещё день.
