Тут голоса умолкли, и я осознал, что едва не спрыгнул с высоты 30 метров. Адреналин закипел в крови, смешиваясь с запоздалыми отголосками страха. Эмоции бурлили, как котел. Последний танец… а потом некоторые удивляются, почему Древних стоит бояться!
Этот голос слишком меня отвлёк. Я слишком долго приходил в себя после его звучания. Я отвлёкся, не следил за Андреем, а на него, как ни странно, зов подействовал куда меньше.
Я понял, что натворил, только когда услышал подозрительный шорох веток. Поздно… Слишком поздно…
Всё, что я смог — прикрыться руками и блокировать удар когтистой лапы преображённого*. Передо мной всё завертелось, земля и небо поменялись местами, и я полетел вниз, чувствуя, как жестоко бьют по спине колючие ветки. В нескольких метрах от земли я всё же сумел извернуться и вцепиться в одну из них. Мгновение — и я уже карабкаюсь вверх по другому дереву.
Противник проследил за мной взглядом красных глаз, не имеющих белков и зрачков. Как у крысы-альбиноса, — пришло в голову умное сравнение.
Преображение было налицо — по коже пошли кровавые язвы, удлинились и уплотнились ногти, шевелятся, как от ветра, волосы. Он не понимает, что уже мёртв. Через 48 часов несчастные органы, работающие на износ, просто не выдержат напряжения, и он умрёт. Но до того кровь будет мутировать, превращая Андрея в машину для убийства.
Красные глаза неотрывно следили за мной, и я увидел, как противник спрыгнул на землю. Тридцать метров! Да с такой высоты даже я себе что-то да поломал бы, а он, как ни в чём ни бывало, по-кошачьи приземлился, слегка спружинив.
По моей спине ровным строем промаршировали мурашки. Он же, словно издеваясь, медленно подошёл к вековой сосне, и легко, без видимых усилий, ударил по стволу, который я, пожалуй, и обхватить не смог бы. Дерево вздрогнуло и с треском начало падать — я едва успел прыгнуть. Он метнулся за мной, врезаясь всем телом в соседнее дерево — я едва успел уклониться. На коре осталась внушительная вмятина, а он уже выровнялся и метнулся в мою сторону. На этот раз уклониться окончательно я всё же не успел, и когти прочертили кровавые полосы на моем плече. Меня спиной швырнуло на землю, и весь воздух выбило из моих лёгких. Мало того, ребром я напоролся на один из черных камней, благо, не заостренный.
Пока я пытался прийти в себя, он бросился на меня. Я едва успел уклониться, с ужасом понимая, что при любом раскладе — он быстрее, и, пока клетки тела мутируют — не может устать.
Снова удар… Изо рта хлынула кровь, и я пролетел вдоль поляны, ударившись спиной об пирамидальный камень. Из разбитой спины кровь медленно заструилась по нему. Позвоночник не выдерживает… ещё пара ударов, и…
Вокруг меня неожиданно начал сгущаться воздух, превращаясь в чёрный смерч. Одновременно с этим я осознал, на чём, собственно, лежу, и изо всех сил попытался подняться. Не помогло — тьма подхватила меня и поволокла за собой.
***
Клара
Мы шли очень долго. Двери, бегущие по сторонам, успели нам уже основательно примелькаться, а ноги стали подозрительно гудеть.
— Киса, а если не секрет, чего мы ищем? — поинтересовалась я.
— Проблем на свою толстую филейную часть.
— Я не толстая! — возмутилась я. Кошка покосилась на меня, как на… ну, не самую умную девушку в мире.
— Хорошо, на тощую филейную часть. Хотя скажу честно, знаю по опыту — по тощей заднице проблемы распределить сложнее. Места меньше…
— Киса, ты ведь дух, — проигнорировала я нецензурщину насчёт проблем, — Почему ты не можешь уйти из этого коридора?
— Я — могу.
Я застыла. Кошка ещё немного прошла по коридору, потом, не оглядываясь, уточнила:
— Эй, если ты там уснула, то предупреждаю: ты выбрала не лучшее время и место.
— Кларисс, уходи.
Кошка остановилась, повернулась и внимательно посмотрела на меня умными человеческими глазами.
— Может, пока никто никуда не уходит, ты внимательно меня выслушаешь? — уточнила она, и насмешка в её голосе остудила мой пыл не хуже ушата холодной воды, — Во-первых, пафос и трагедия — это не моя парафия. Я скитаюсь почти тысячу лет по мирам и успела усвоить, что благородство зачастую не окупается. Потому совет на будущее: никогда не отказывайся от выгодных предложений, а если есть возможность сделать дело чужими руками — не упускай её. В конце концов, природа видящих — манипулировать. Не умеешь — у братца поучись.
— И что ты тут тогда делаешь? — с деланным равнодушием уточнила я, — Ведь спасать нужно только себя саму…
— Кто советы даёт — им не следует, кто командует — сам не делает…
— И всё же — почему ты мне помогаешь?
— Ты моя праправнучка (плюс-минус 20 пра). Так что, в какой-то степени, я тебе должна. И потому я проведу тебя единственной дорогой, которой ты можешь пройти, минуя залы.
— Какие залы?
— По правилам, молодые видящие должны так или иначе пройти четыре зала-испытания в мире Шута. Зал Императрицы — зал игры, зал Первосвященника — зал веры, зал Императора — зал власти, зал Жрицы — зал скрытых чувств. Те видящие, которые прошли испытание, могут претендовать на звание жрицы Мараны, а позднее — и Миледи.
— Ты его проходила?
— Да.
— Тогда…
— Клара, это сложно, больно и опасно. Я не хочу толкать тебя в омут. Нет, если ты так хочешь править в Дите…
— Ладно, и куда мы выйдем этими обходными путями?
По кошачьей морде сложно читать эмоции, но я готова была поклясться — она улыбается. Пакостно так, лукаво, и странный тёмный блеск оживает в глазах. А я вдруг вспомнила, что она не просто старше или мудрее. Она тысячелетняя демоница, которая уже в моём возрасте выигрывала, без сомнений и жалости переступая через других. И я, видящая, ей верю?
Да.
Я уверенно пошла за кошкой, параллельно подпитывая её силой. За ней — я пойду. Тем более что терять мне особо нечего…
Неожиданно кошка повернула и замерла возле одной из дверей. Я растерянно покосилась на неё.
— Открывай.
Моя рука лишь слегка вздрогнула, когда я потянула на себя ручку. Дверь беззвучно открылась. За ней было темно. Без малейших сомнений кошка шагнула туда. Я пошла за ней. Дверь захлопнулась за нами, обдав потоком воздуха.
***
Инга
Мы лежали, слушая негромкое тиканье часов. Где-то в прихожей возмущенным голосом надрывался мобильный. Я со смешком отметила, что там Егор потерял пиджак и рубашку.
— Может, ответишь?
Он приоткрыл один глаз и покосился на меня. Взгляд вышел долгим, бархатистым и откровенно манящим.
— Милый, ты так на меня смотришь, что я сейчас просто покраснею, — хрипловато промурлыкала я, наклонилась к нему и провела языком от плеча к шее, — Мр-р, вкусно!
