Александр Ерунов - Слеза дракона

– Вообще-то я всегда знал во имя чего рискую своей головой, – саркастически усмехнулся Кастига.

– Ты говоришь о золоте? – переспросил Гуччо. – С этим у тебя проблем уж точно не будет. Пир Народов оплачивает наши услуги чрезвычайно щедро. Кроме того, если тебе придется преступить закон при выполнении задания, то ты сможешь смело рассчитывать на помощь в урегулировании своих отношений с властями. Да ты и сам уже успел это почувствовать. Филин же буквально вытащил тебя из петли.

– Что же, звучит довольно заманчиво, – подумав, ответил Мигель. – Ну а если я, предположим, откажусь от этого шикарного предложения?

– Тогда ты навсегда останешься на этом острове, и я лично позабочусь о том, чтобы твою могилу не нашел никто и никогда. Знание, которое ты получил сейчас от меня, очень опасно. Пиру Народов не нужна огласка. Одно неосторожно брошенное слово может свести на нет всю ту работу, которая велась нашей организацией на протяжении не одного столетия. Но я не вижу причин для отказа. Это очень серьезная и очень хорошо оплачиваемая работа.

– Но я же лишаюсь свободы. Всю жизнь мне придется действовать по чьей-то указке.

– Та свобода, о которой ты говоришь – всего лишь видимость. Разве ты был свободен в шайке своего отца? Нет, конечно! Ты действовал в интересах группы людей, а не самого себя. Точно так же было и с пиратством. Команда зависела от тебя, а ты от команды. Да, ты был капитаном, но разве мог поступиться желаниями команды себе в угоду? В сущности для тебя ничего не изменится, кроме круга людей, с которыми ты будешь связан, а круг этот на порядок выше того, что был у тебя прежде. Изменятся задачи. Не разбой и пиратство, как прежде, а управление судьбами целого мира. Можешь поверить мне на слово, ничего более увлекательного в этой жизни придумать невозможно. Тебе нравятся авантюрные приключения – их будет с избытком! Любишь бросать вызов судьбе – сейчас она сама делает это по отношению к тебе!

– И как же долго я протяну при такой-то жизни?

– Как видишь, я уже старик, но до сих пор ещё жив, а ведь связан с Пиром Народов больше сорока лет. Всё зависит только от уровня подготовки. Не сам по себе риск представляет угрозу для твоей жизни, а неумение свести его к минимуму. Тот, кто сделал его своей работой, никогда не бросится в безумную авантюру. Он всё рассчитает, и начнет действовать только тогда, когда поймет, что его шансы на успех сто к одному. У меня богатый опыт, и я готов поделиться им с тобой. Я всё-таки уже стар, и мне пора готовить себе смену. Не стану скрывать, что это не первая моя попытка. У меня был уже один ученик, и на его подготовку я потратил уйму сил и времени, но он оказался недостоин служить тем великим задачам, на выполнение которых я его направлял. Надеюсь, что с тобой этого не повторится.

Эти слова несколько изменили восприятие происходящего в сознании Мигеля. Нет, его не пытаются обратить в раба! Этот странный старик, способный легко, как с ребенком, расправиться с молодым, крепким, повидавшим многое в своей жизни парнем, готов поделиться с ним всем, что имеет, лишь бы только его дело продолжало жить! Он не рассматривает молодого ученика, как конкурента себе, а бережно передает в его руки накопленные за долгие годы опасного и рискованного труда знания! Да, этот человек действительно достоин уважения!

– А что, собственно говоря, я теряю? - подумал Мигель. - Во-первых, если бы не эти люди, то я уже давно болтался бы на виселице, и мое тело с аппетитом клевали вороны. Во-вторых, то, чем я занимался прежде, и в самом деле далеко не самый лучший способ зарабатывать деньги. Да и много ли их было?! В Гарбезе сущие гроши, которых папаше и его приятелям хватало только на выпивку и более-менее сносную жратву. Даже дома своего и то не было, вечно околачивались по каким-то заброшенным сараям! На "Афалине" чуть больше, но всё равно так ведь и не скопил ничего. Все прахом шло! Возьмешь добычу, и в первом же попавшемся на пути порту спустишь её до последней монеты. Ну, с шиком приоделся, ну, развлекся несколько раз с дешевыми шлюхами. А дальше что? Опять в море, опять рисковать своей жизнью! И всё это для того, чтобы в очередной раз получить те же самые сомнительные удовольствия. То, что предлагает этот старик, даст мне не только золото, но и какое-никакое положение в обществе, и пренебрегать этим не стоит. Решено, я буду работать с ним, а что там дальше, посмотрим.

– Я согласен, мастер Гуччо, – вслух сказал он. – Я буду учиться у Вас и постараюсь быть самым прилежным и понятливым из учеников.

– Вот и славно, – кивнул головой мастер, и его лицо озарилось неожиданной открытой улыбкой. – А теперь давай перенесем наши вещи в дом.

* * *

Обучение у мастера Гуччо началось с изнурительных и крайне болезненных упражнений на растяжку. Сам старик, несмотря на свой преклонный возраст, мог проделывать такие вещи, что казалось, будто его тело напрочь лишено костей. У Мигеля же кости присутствовали, и он каждым суставом отчетливо ощущал это, пытаясь хотя бы приблизительно повторить за Гуччо очередную немыслимую позу. Мучений, конечно, было много, но молодое, податливое тело раз за разом привыкало к новым нагрузкам, и уже вскоре стало воспринимать их как норму.

Не менее сложными оказались и упражнения на равновесие. Приходилось то часами стоять на одной ноге, откинув вторую в сторону, то носить ведра с водой сначала по бревну, а потом и по канату, то пытаться не расплескать при ходьбе установленную на голову наполненную водой чашу. Все это на первый взгляд казалось абсолютно бессмысленными занятиями, но Мигель почему-то свято уверовал в непогрешимость методов обучения своего учителя и безропотно выполнял все его указания.

Когда Гуччо решил, что его ученик более-менее научился управлять своим телом, он перешел к более сложным занятиям по рукопашному бою и владению оружием. Здесь Мигель тоже узнал много нового для себя. Оказывается, для того, чтобы удар рукой или ногой получился сильным совсем не обязательно было делать большой замах. Гораздо важнее сконцентрировать эту силу и выпустить ее на волю в самый последний момент, перед касанием.

Ничуть не меньшее значение имела и точность удара. Велев своему ученику раздеться, Гуччо краской нанес на его тело целую карту болевых точек, последовательно надавливая на них пальцем и объясняя какой эффект дает поражение каждой из них. Точки были разного цвета, в зависимости от силы воздействия на врага. Некоторые давали возможность временно парализовать ему руку или ногу, некоторые посредством сильной боли отключали сознание противника, а были и такие, обозначенные красным цветом, которые могли привести даже к его смерти.