Из окна кабинета было прекрасно видно, как суетятся люди во дворе. Тадонг оказался прав: Орур явился сам и привёл с собою всех мужчин, бывших в деревне. Стража спустилась со стен и выслушивала его указания. Предчувствуя дурное, женщина торопливо спустилась вниз и распахнула дверь. Она рассчитывала смутить летней внезапным появлением, но старейшина, завидев её, даже не переменился в лице, сделал стражникам знак обождать и неторопливо пошёл ей навстречу.
— Что происходит? — Надани хотела задать вопрос властным тоном, но вместо этого заговорила высоким испуганным голосом.
— Всё в порядке, госпожа Одезри, — зевнув, ответил ей Орур. — Возвращайтесь в крепость. Мы здесь по приказу уана.
Женщина уставилась на него с непониманием.
— Я не ослышалась? — тихо спросила она. — А как же месть?
Теперь уже летень странно взглянул на неё. Надани поняла, что лучше ей и вправду уйти, но не смогла удержать возмущение:
— Когда это он успел с вами договориться, да ещё за моей спиной?! — воскликнула она.
Орур дёрнул плечом; женщине почудилось, что он хотел зажать ей рот, но удержал себя. Она отступила на шаг под защиту двери. Неожиданно ей стало куда страшнее, чем даже на собрании в деревне — слишком уж нехорошим взглядом смотрел на неё летень.
— Я пойду, — пробормотала она.
Едва понимая, что делает, Надани закрыла дверь и, тяжело дыша, привалилась к ней спиной, обхватила себя за плечи, стараясь унять нервную дрожь, и ощутила, как горячие капли одна за другой быстро побежали по щекам.
Твари со всей осторожностью перенесли облако через реку. Уан неторопливо спустился по невидимой лестнице, Хин без затей спрыгнул в траву. Он изумлённо коснулся чёрной прохладной земли, погладил сочные синие стебли, принюхался. Воздух был странным: свежим, полным непривычных запахов. Улыбаясь, мальчишка запрокинул голову: Солнце не опаляло кожу, оно нежно ласкало её, и небо казалось бескрайней рекой вместо раскалённой пустыни.
Немолодой темноволосый мужчина в чёрной мантии опустился перед Келефом на одно колено и что-то произнёс. Уан жестом велел ему подняться и ответил всё на том же уже знакомом и непонятном языке.
Хин решил ему не мешать, отошёл к реке, лёг на траву и заглянул в воду. Та казалась красной из-за песка на дне, и в ней сновало множество рыб. Мальчишка разглядывал их с любопытством; Солнце блестело на голубой, рыжей, белой чешуе сквозь чистую воду. Хину казалось, что и воды-то в реке нет, а рыбы летят, купаясь в лучах света, над глубокой пропастью.
Вдруг что-то шлёпнуло рядом, взметнув фонтан брызг. Дивная картина покрылась рябью, а мальчишка, не успевший отпрянуть, убрал мокрые волосы с лица и осмотрелся в поисках виновника. Серый клубок меха сидел на берегу в шаге от него, степенно сложив крылья. Кончик рыбьего хвоста быстро исчезал в его клюве. Хин строго уставился на пушистую тварь, та с сопящим звуком втянула в себя ещё торчавший наружу плавник и невинно моргнула.
— Если ты хочешь кушать, я не против, — сказал ей мальчишка, садясь. — Но посмотри, какой берег длинный — пойди в другое место. Я же теперь весь мокрый.
Клубок снова моргнул.
— Ты меня понял? — недоверчиво уточнил Хин.
Клубок посмотрел ему за спину. Мальчишка торопливо обернулся, и тут же его вновь накрыло водопадом брызг. Хин вскочил, покачнулся и неловко плюхнулся обратно — намокшая одежда раздулась и отяжелела. Мальчишка мог поклясться, что коричневая тварь ухмыльнулась — она даже ничего не поймала в реке.
— Так вы это нарочно! — возмутился он.
Меховые клубки переглянулись, подпрыгнули и дружно врезались в воду. Хин успел закрыть глаза, но едва не захлебнулся. Кашляя, вслепую он пополз прочь от реки, а лятхи знай себе веселились — его вновь окатило водой и в третий раз, но уже слабее. Обессилев, мальчишка повалился на траву, он тяжело дышал. Перед глазами, в прорехах между тёмными, слипшимися прядями волос мелькал то серый, то коричневый мех — пушистые твари держались неподалёку и праздновали победу.
— Ре! Фа! — издалека донёсся повелительный возглас уана.
Мелькание тотчас прекратилось. Юный Одезри с трудом перевернулся на спину.
— Изверги! — возмутился незнакомый женский голос. — Вы утопить его хотели?
Твари обиженно фыркнули и удалились к реке. Ласковая рука отвела волосы с глаз Хина, кто-то помог ему сесть. Мальчишка с удивлением уставился на золотоволосую женщину перед ним — не слишком красивую, с заметными морщинами на лбу ближе к бровям, но приветливую. «Наверное, Вирра, когда вырастет, будет выглядеть именно так», — отстранённо подумал он.
— Вазузу, милая, — зазвучал мужской голос, низкий, холодный и сдержанный, — они просто играли. Эти лятхи — хищники.
— Как же можно оставлять с ними ребёнка! — и не подумала успокоиться летни.
— Тебе сейчас не стоит волноваться, — заметил мужчина.
— Я не ребёнок, — тихо добавил Хин.
— Вот видишь, — уже более доброжелательно зазвучал голос незнакомца, — он не ребёнок.
— Чем болтать, — с напускной сердитостью откликнулась женщина, — лучше бы помог мне снять с «не ребёнка» тяжесть.
— Охотно, — мужчина ответил ласково и прохладно.
Он присел слева от Хина и принялся расшнуровывать вамс. Мальчишка присмотрелся к нему внимательнее — незнакомец был похож на Гебье, а ещё отчего-то на уана. Куда изящней ведуна, по сравнению с Келефом он казался тяжёлым и грубым, а всё же походил на него как лучшая — из возможных для человека — копия на нечеловеческий оригинал.
Женщина завернула мальчишку, освобожденного из плена одежды, в плащ и взъерошила ему волосы.
— Ты откуда такой дикий? — с озорной улыбкой спросила она.
Хин вздохнул и опустил глаза.
— Не сдаётся на ласку, — хмыкнул весен. — Будущий великий воин, следует полагать.
— Герой, — поправил его уан.
Мальчишка тотчас обернулся на голос, удивлённый — он думал, что Сил'ан давно ушёл, раз уж ничем не помогал людям. Келеф стоял в пяти шагах от него и ничуть не стыдился своего бездействия. Он плавно указал ладонью на женщину.
— Госпожа Вазузу, ведунья, понимающая Лес.
Хин вежливо поклонился, как его учила мать. Летни снова улыбнулась и отчего-то поклонилась ему в ответ. Мальчишка недоумённо моргнул, но смолчал.
— Господин Данастос, маг Дэсмэр.
В отличие от женщины весен знал этикет и даже не пошевелился в ответ на поклон.
— Хин Одезри, — довершил Келеф, — сын Надани Одезри. Ма тайе тте.
При последних словах хозяйка и хозяин дома у реки переглянулись и наклонили головы. Мальчишка заметил, что смотреть на него они стали иначе: внимательно и спокойно, словно им открылась важная тайна.
