— А вы шалун! — сказала она, улыбнувшись.
— Простите... — извинился Илья. — Не удержался. Вы очень красивая.
Последние слова он добавил, чтобы сгладить ситуацию. Как-то нехорошо получилось.
Девушка стояла, внимательно разглядывая его, на ее губах продолжала играть улыбка.
— Тут наверху есть уютная комнатка, — наконец произнесла она. — Может, поднимемся?
— А работа? — поинтересовался Илья и тут же подумал, что сказал что-то не то.
— Работа подождет, — ответила девушка. — Ну так как, ты идешь?
У нее были зеленые глаза — он подумал, что раньше никогда не встречал подобных. Взгляд девушки просто притягивал его, Илья на какое- то мгновение даже испугался. Испугался не ее — себя. Того желания, которое нахлынуло на него: ему хотелось обладать этой женщиной, хотелось целовать, ласкать ее тело. Где-то в глубине души звучал слабый голос протеста: «Остановись!» — но Илья его уже не слышал.
— Иду... — отозвался он.
Вера провела его на второй этаж, в маленькую уютную комнатку с узкой кроватью. Когда он вошел, заперла за ним дверь, потом подошла к кровати и стащила с нее на пол матрац. Поправила покрывало, потом подошла к окну и слегка прикрыла его шторой. Затем, обольстительно улыбнувшись, начала раздеваться. Делала она это не торопясь, явно сознавая, какое воздействие оказывает на Илью каждое ее движение. Он и не заметил, как положил на стул пакет с книгой и начал дрожащими руками расстегивать пуговицы рубашки.
— Иди ко мне... — избавившись от одежды, Вера подошла к матрацу и опустилась на четвереньки, ее рыжие волосы красивой волной спадали на плечи. — Ну же!
Илья шагнул к ней и тут же услышал рычание — глухое, злобное. Девица в ужасе отшатнулась, Илья быстро оглянулся и увидел у двери Jlap- ча. Призрачный пес, сквозь которого было видно дверь и стену, медленно шел к девушке, наклонив голову и угрожающе рыча, шерсть на его загривке встала дыбом.
— Убери его! Убери! — завизжала девушка, пятясь к окну. — Убери сейчас же!
И тут словно пелена спала с глаз Ильи. Уютная комнатка превратилась в грязный склеп с каменными стенами и узким зарешеченным окошком. Вместо красавицы Веры от него пятилась старуха с обвисшими грудями и седыми растрепанными космами: ее тусклые глаза были полны страха, старческий подбородок дрожал.
— О боже... — Илья начал отступать к двери, со страхом глядя на старуху. — За мной, Ларч... За мной... — подхватив сверток с книгой, он быстро отодвинул грубую металлическую щеколду и вывалился за дверь. Торопливо спустился по лестнице, на ходу застегивая пуговицы, его заметно трясло. Оглянулся — пса не было видно. Молодчина Ларч. Спас его...
Он вышел через магазинчик, спиной чувствуя неприязненный взгляд второй продавщицы. Оказавшись на улице, жадно вдохнул воздух. Затем торопливо пошел по тротуару, прижимая к груди пакет с книгой.
Успокоился Илья, лишь оказавшись на вокзале. Он понимал, что мог попасть в большую беду. И если бы не Ларч...
— Спасибо, Ларч... — тихо прошептал он. — Спасибо...
Теперь, слоняясь по перрону в ожидании поезда, Илья не понимал, как мог попасться на уловку этой ведьмы. Но хорошо помнил охватившее его желание — такой всепоглощающей тяги к жен-
щине он не чувствовал никогда. Колдовство? Скорее всего. Тем не менее, Илья не снимал с себя
вины за происшедшее. Он просто оказался слабым, и если бы не Ларч...
Вскоре объявили посадку Заняв свое место в купе, Илья сунул сумку с книгой в багажный отсек под полкой, сел у окна и облегченно вздохнул — вот и все...
Двадцать минут спустя поезд уже нес его домой. Лежа на полке, Илья пытался разобраться в последних событиях. Пытался понять, была ли встреча с ведьмой частью плана Виктора или случайностью. Думал и о том, что за книгу на самом деле он везет. Ему очень хотелось взглянуть на нее — хоть одним глазком, — но что-то удерживало его от такого шага. Илья был уверен, что Мастер обязательно обо всем узнает. Как — другой вопрос. Но узнает. И любопытство может оказаться наказуемым.
С поезда он сошел глубокой ночью. Добравшись на такси до дома, бросил сумку с книгой на столик, а сам лег спать.
Разбудили его звонкие птичьи трели за окном. Сонно глянул на часы — почти полдень. Поднявшись, немного посидел на кровати, потом пошел умываться.
Сразу после завтрака Илья позвонил Виктору и сообщил, что привез книгу.
— Хорошо, — в голосе Мастера чувствовалось удовлетворение. — Приезжай ко мне часикам к пяти...
— Подъеду.
Ровно в пять часов он постучал в дверь кабинета Мастера.
— Заходи, — донеслось из-за двери. Илья вошел.
Виктор сидел за столом и что-то писал. Взглянув на Илью,
поприветствовал его кивком.
— Здравствуй. Садись... — Он начал складывать бумаги в папку.
— Здравствуй, — ответил Илья и сел в кресло. — Работаешь?
— Так, кое-какие заметки. Принес?
— Да... — Илья расстегнул сумку, вынул и положил на стол пакет.
— Замечательно... — Мастер подтянул к себе сверток, без видимых усилий разорвал стягивающую его бечеву. — Смотрел, что там?
— Нет, — покачал головой Илья. — Я не столь любопытен.
— В самом деле? — усмехнулся Виктор. — Это хорошо... — Он аккуратно развернул ткань.
Перед ним лежала книга в потемневшем от старости кожаном переплете.
— Чудесно... — Мастер удовлетворенно провел рукой по книге. — Она пропитана злом. Этот человек знал свое дело... Обошлось без сложностей? — Он испытующе взглянул на Илью.
— Да, — ответил тот. — Милейшие люди.
Виктор тихо засмеялся.
— Ты молодец, — сказал он. — То, что ты вернулся, говорит о твоей силе.
— Ты знал, что там опасно? — спросил Илья.
— Разумеется. Это был экзамен, и ты его выдержал. Извини, но иначе нельзя.
— А эта старая карга? Кто она?
— Ты говоришь о Вере? — глаза Мастера насмешливо вспыхнули. — Обыкновенная ведьма. Ловит простачков, вытягивает из них все соки. Трупы прячет где-то в подземелье — там настоящие лабиринты... — Виктор раскрыл книгу, вчитался в строки.
— Я видел у антиквара кольцо. Почти такое же... — Илья провел пальцем по своему перстню. — Этот человек тоже входит в какой-то орден?
— Да. Они почти такие же, как мы. Порой мы действуем сообща, даже помогаем друг другу — как с этой книгой. Но в целом отношения натянутые. Они считают нас провинциалами, претендуют на некое главенство. Нам не нравится их столичный снобизм. Так что любви между нами нет, не существует и никаких обязательств. При случае они не упускают случая напакостить нам. Мы платим им той лее монетой. Окажись ты чуть слабее, и эта ведьма убила бы тебя. А Вячеслав позвонил бы мне и попросил прислать за книгой кого-то другого.
— Странно все это... — покачал головой Илья. — И что, там, у светлых, тоже такие отношения?
— У светлых? — Виктор вскинул брови. —: Ну что ты, у них все очень благородно. — Он презрительно ухмыльнулся. — Если есть выбор: спастись самому или спасти кого-то ценой своей жизни, — они всегда выбирают второе. И очень гордятся этим. Только все это, Илья, глупость. У нас все проще, жестче, но и гораздо понятнее. Каждый отстаивает лишь свои интересы. Мы вместе, пока нам это выгодно. Но каждый из нас знает, что при случае его кинут, предадут, продадут без малейших моральных терзаний. Таковы правила игры. И если, например, твоя смерть принесет мне выгоду, я сдам тебя, не моргнув глазом. Но я знаю, что и ты сдашь меня в подобной ситуации. При этом я не буду осуждать тебя, не буду читать тебе нотаций — потому что все это чушь собачья. Для тебя твои интересы всегда стоят на первом месте. Для меня — мои. И в этом нет ничего ненормального.
— А по-моему, это как раз ненормально... — тихо произнес Илья. — Как жить, если нельзя никому доверять?
— Ты просто пока не ухватываешь сути, — покачал головой Виктор. — Для меня, например, непонятно обратное: как жить, доверяя кому-то? Доверился ты кому-то, а этот человек тебя продал.
И все — ты труп. Но если я никому не доверяю, все упрощается. Я сознаю, что сейчас мы с тобой сидим и мило беседуем, а уже завтра, возможно, ты попытаешься воткнуть мне в спину нож. Не возражай! — Он коротким жестом остановил готового возразить Илью. — Человек — очень глупое существо, от него можно ожидать чего угодно. Поэтому единственная правильная позиция заключается в том, чтобы быть готовым к любым глупостям. И если ты предашь меня, я тебя просто убыо — вот и все. Но это не значит, что я на тебя разозлюсь, что ты возмутишь меня своим поступком. И наоборот, пока ты со мной, пока твои действия соответствуют моим интересам, я буду оказывать тебе всяческую помощь. Но это будет определяться не какими-то высокими материями, а трезвым расчетом. Мы вместе, пока нужны друг другу — вот и все. Понял?
