они надеялись выбить страйк — десять из десяти. Ну хоть как-то я им насолил в этом — уже маленькая радость. От которой, правда, мне ни холодно, ни жарко.
И понеслось…Снова решать проблемы, сова подтирать за собой. Там, где я, будем откровенны, обосрался. Ладно! Не я сам. Ну не мог я с этим ничего сделать. Никак!
Две недели… Две недели на то, чтобы привести дела в порядок, заморозить активы и передать дела тому, кому мне укажут пальчиком. Сука!
Один из делегации экзаменаторов, маленький плюгавенький мужичок, который то ли сам решил быть моей тенью, то ли его приставили ко мне, начал ходить за мной словно сраный волчий хвост, и контролировать каждое моё действие. Нет, в туалет я ходил сам, а вот в офис, в бар, на встречу с адвокатами приходилось таскаться с ним.
И каждый день, ровно в шесть утра он был возле моего дома. Без него мне, куда бы то ни было, было запрещено ходить. Но и в этом был небольшой плюс. Он отвечал на все мои вопросы, подсказывал, консультировал. Хоть и с заметным усилием, словно делал мне огромное одолжение, или словно господин, поучая своего безмозглого и тупого слугу. С солидной долей пренебрежения и брезгливости.
Радимира за это время видел дважды. Он рвал и метал. Не был он готов к тому, что в его тюрьму приехала проверка и сразу с первого захода наткнулась на такие нарушения. Кажется, они ещё что-то там нашли. Он порывался мне что-то сказать, но глядя на Плюгавого, не решался. Ну и хер с ним. Мы не друзья, я ему ничего не должен, он мне тоже.
Я навестил парней — Ромку и Андрюху. У меня на их счёт были наполеоновские планы, когда-то. Но жизнь, эта сраная жизнь, внесла в них свои коррективы. Теперь парням не место в моей Родовой армии, где я им приготовил местечко. Бля! Иметь таких монстров в качестве друзей или телохранителей, усиленных моими Узорами, было бы совсем неплохо. А парни пару раз сами открыто намекали мне об этом.
— Майки. А как ты относишься к созданию службы безопасности твоего Рода? — Загадочно интересовался Ромка.
— Тебе ведь по статусу положено, — поддакивал ему Андрюха, — иметь своих слуг, свою маленькую армию. Ты ведь не всегда будешь прозябать в этом городишке.
Для меня слово «слуга» имело какое-то уничижительное значение. Но для большинства простолюдинов и даже для аристо, если они служат более знатному и сильному Роду, это было чем-то почётным.
— Ты ведь рано или поздно вылезешь на вершину пирамиды. Мы хотим быть рядом с тобой.
— Да когда то будет! — Отмахивался я. —И будет ли вообще…
— Будет! Обязательно будет. — В один голос говорили они. — А так как наши жизни теперь зависят от твоей, мы бы хотели, чтобы и наши судьбы были переплетены.
Я их в чём-то понимал. Но только теперь я сам шавка в этом мире, и ни иметь слуг, ни приказывать им не имею права. Парни точно расстроятся таким неожиданным поворотом моей судьбы, я им ещё не сообщал об этом…
А как расстроится Демьянова… Кажется, для неё это будет удар под дых, если Радимир не преувеличивал.
В тот миг, когда я подумал о Демьяновой, телефон в кармане завибрировал. Вот только вспомнил эту ведьму, она тут как тут.
— Да! — Бросил я в трубку.
— Майкл. Ты где? — Без приветствий и прелюдий отозвался телефон сердитым и деловым голосом Дарьи.
— Здесь. — Ответил я ей, не желая выслушивать какие-то нравоучения, проклятия и обвинения в свой адрес.
— Приезжай ко мне… Пожалуйста.
— Буду через полчаса. — Ответил я и нажал отбой.
Если бы не сказанное «пожалуйста» в конце, я бы её послал. Но было в этом «пожалуйста» столько просьбы и мольбы, что я понял, она просит меня приехать не просто так. Не ради секса, взаимных обвинений и демонстрации своей силы или превосходства…
Николай довёз меня до поместья Демьяновой, и остался снаружи возле машины вместе с Плюгавым. Внутрь мой сопровождающий без приглашения входить не стал, а Дарья его точно не звала. Но глядя на его флегматичное и равнодушное лицо, никакого беспокойства он по этому поводу не испытывал. Видимо, знал о наших отношениях и не собирался мешать голубкам прощаться.
В этот раз мы с ней были один на один. Первый раз на моей памяти. В этот раз мы расположились в меленьком уютном зале для переговоров — небольшой круглый стол, две чашки, заварник с чаем, и мы с Дарьей друг напротив друга.
Я слышал лёгкий аромат женских цветочных духов, и мог коснуться Дарины, слегка вытянув руку перед собой. Она была очень близко, так близко, что наши коленки под столом иногда соприкасались.
И в этот раз никакого эротического платья на ней не было. Строгий деловой брючный костюм, косметика на лице, простая, не вызывающая и не завлекающая. Хотя, выглядела она всё равно соблазнительно.
— Что у тебя, Майки? Всё херово? — Без злобы, насмешки или издёвки спросила она меня. Даже немного теплоты было в её голосе, как ни странно.
— Похоже на то. — Вздохнул я. — Пять лет жизни на свободе, работа на какой-то дерьмовой работе и подготовка к повторным экзаменам. Пять лет без фамилии, статуса, денег и права контакта с целым списком людей.
— Большой список?
— Большой! Куча аристократов в нём, какого-то хера, словно я могу замарать их одним своим видом или словом. Моя семья, друзья… Даже ты в том списке. Не знаю, обрадует тебя это или опечалит.
— Не обрадует. — Она вздохнула и опустила глаза. — Мы ведь немного связаны с тобой, с недавнего времени.
— Повязаны. — Снова выдал я примитивную шутку из собачьего репертуара.
— Смешно! — Улыбнулась Дарья, оценив мой «тонкий» юмор. — Что будет если нарушить запрет?
— Разбирательство. Что, как, почему… Умышленно или нет, специально или по глупости. Но скорее всего, ничего хорошего — сюсюкаться они со мной не будут. До десяти лет поселения где-то на севере, в наказание, там, где я точно не смогу нарушить запрет. А так — относительна свобода. — Я хмыкнул. — Если коротко, то нужно забиться в какой-то дальний уголок, ограничить контакты и, не высовываясь пять лет, готовиться к пересдаче самых простых школьных экзаменов. Параллельно пытаясь выжить и зарабатывая себе на корочку хлеба самым примитивным трудом, к чему-то сложному меня просто не допустят.
— Бля, Майкл! Неужели так сложно было сдать эти экзамены? Наш Император любит образованных — это все знают. У
