— Почему именно Яромир? — силы быстро покидали Ярослава и каждое слово отзывалось в его теле резкой болью. — Почему не другие?
Яга посмотрела на Ольгу, во взгляде которой читался неподдельный испуг и мольба, и немного замялась:
— Скажем…, он не совсем обычный ребенок, даже по вашим меркам. — Яромир подметил, как совершенно нескромно слукавила Яга. — Не зря Велес выбрал его среди остальных.
Ольга, незаметно для Ярослава, благодарственно поклонилась Яге.
— Послушайте, вместе мы сможем выиграть время, подготовить мальчика, помочь ему сразить Кащея… Доверьтесь мне, я не могу желать зла своему ребёнку, так же, как и вы не желаете своему! Мальчика ждут великие дела и без моих знаний он не сможет исполнить предначертанное! А без вас старый медведь меня к нему и за версту не подпустит… Ну же, идёмте!
Князь и княгиня никак не решались последовать за ней.
— Значит так: либо вы сейчас идёте за мной и ещё можете самостоятельно вырастить сына, либо с первой же капли её крови Этот мир охватит агония смерти и тогда больше уже никто ничего не увидит!
Князь продолжительно выдохнул и согласно кивнул.
Другого выбора у них не было.
Ядвига с легкостью разрезала путы острыми ногтями, и они осторожно стали подниматься по ступеням наверх.
Всю дорогу Ольга не сводила презрительного, любопытствующего и недоверчивого взгляда с Яги.
Яромир, продолжавший наблюдать со стороны, тоже чувствовал, что богиня ночи много чего не договаривала. Слишком много…
Яга остановила их перед входом в ритуальный зал, осторожно высунула голову из-за угла.
Убедившись, что опасности нет, она щелкнула пальцами и комната залилась тусклым зелёным светом факелов, после чего дала знак Ярославу двигаться дальше.
Посреди зала Яга внезапно остановилась.
Холодный озноб пробежал по её коже, пот проступил на лбу.
— Кащей… — в ужасе прошептала она, оглядываясь по сторонам в поисках выхода.
Она потянула Ярослава к лестнице, ведущей к выходу, но проход, прямо перед её носом, заволокла толстая стена льда.
Сзади, эхом разлетелась по комнате неторопливая, тяжелая поступь.
Ольга умоляющим взглядом взывала к Яге, но всё, что та могла — лишь судорожно глотать воздух.
Он уже был здесь…
— А ведь знаешь, я уже было начал тебе доверять, сестрица, — язвительный, леденящий душу голос Кащея гулко отскакивал от каменных стен зала. — И как же удачно сложилось, что именно Морена выразила обеспокоенность и вновь заставила меня обратить на тебя взор.
Полуголый Кащей, опёрся плечом на стену, перекрыв собой единственную оставшуюся лестницу.
Теперь Яромир смог полностью разглядеть и самого Князя Смерти.
Через тонкую, бледно-серую кожу, мерзко обтягивающую остро выступающие кости, просматривались нити черных вен.
Ещё больше Кащея уродовали толстые нити шрамов, слов на древнем наречии, вырезанными на его теле.
Яромир не видел в нём ничего живого. Он больше походил на высушенную, обескровленную жертву упыря, чем на человека.
Его острый нос и такой же острый подбородок вызывали отвращение, а глубоко впавшие глаза источали холодную свирепость.
Если бы Яромира попросили представить себе смерть с человеческим лицом, то он бы вообразил именно такой образ…
— С того самого времени, — Кащей выковырял длинной иглой кусок мяса, застрявший в зубах, и цинично сплюнул его на пол. — как ты спрятала от меня дочь, я не переставал спускать с тебя глаз. И, как видишь — не прогадал… Ты предала меня…, в который раз, только теперь он будет для тебя последним.
Ягу трясло от страха.
Ей хотелось провалиться под землю, бежать без оглядки, но путей для отступления не было. Это конец…
— Князь-калека и его молчаливая язва-жена, — Кащей оскалился в ехидной улыбке. — В чём же твоя выгода? Что они могут тебе дать, чего не мог дать я…? Ты прекрасно знала, что я с тобой сделаю и всё же решилась на это… Значит, они нужны тебе ради чего-то крайне, крайне существенного, настолько, что ты готова расстаться ради этого с головой! В глаза мне смотри!
Яромиру показалось, что взгляд Яги готов был прожечь Кащея насквозь.
— Теперь мне всё ясно! Какие низменные желания… — Кащей закатился язвительным смехом. — Я имел о тебе лучшее мнение, сестра. Жаль, что ты оказалась такой же недалёкой, как и твой волосатый муженёк… Княже, позволь угадаю, что она вам наплела? Мальчишка особенный и только лишь ему хватит сил убить меня?! Не утруждай себя ответом, по глазам вижу, что я прав. Полно, не смешите! Она в жизни не заботилась ни о ком, кроме своей собственной шкуры. Теперь-то я точно заполучу этого ребёнка! Ты увидела в нём что-то особенное и я обязан выяснить, что именно…
— На твой прах будут мочиться до конца времён! — не выдержал болтовни Кащея Ярослав и сделал шаг вперёд. — Ты сгинешь в Забвении, подлое, мерзкое отродье!
— Позволь открою тебе тайну, княже, — глаза Кащея злобно сверкнули и уголки губ сложились в злорадную ухмылку. — Я в ней родился!
«Морена… Спастись… Яромир…» — Яга суматошно перебирала мысли, как вдруг её будто ударили камнем по голове. — «Забвение!»
Незаметно для Кащея, она глубоко вонзила ногти в ладонь, и черная кровь длинной струёй потекла на пол.
Она поклялась себе больше не прибегать к кровавому чародейству, но другого выхода у них не было.
— Неужто решила сбежать, сестра? — Кащей взволновано отпрянул от стены и стал быстро приближаться к ним. — Думаешь, что так просто сможешь от меня скрыться?!
Ей кровь в одно мгновение обратилась в чёрную лужу, куда свободно мог поместиться человек.
— Увоз в отай яругу! (Спуск в скрытую долину!) — дерзко бросила она в лицо Кащею, схватила за шкварник Ярослава и Ольгу и, не оборачиваясь провалилась в темноту, утянув их следом за собой.
Кащей не успел последовать за ними.
Только макушка Ярослава, последним скрывшимся в открытом Ягой лазе, исчезла, как проход мгновенно захлопнулся, оставив на полу лишь маленькую лужицу крови.
Дым вновь стал стремительно заполнять комнату и последнее, что увидел Яромир, как Кащей вне себя от гнева швырнул иглу в кровавую каплю и она скрылась в ней без следа…
Всё вокруг завертелось и Яромир опять оказался на вершине злосчастного холма:
— Да сколько можно?! Что-же за проклятое место?! Будь оно не ладно… — выругался он, едва сдерживая рвотные порывы.
В нос ударил отвратительный смрад разлагающейся плоти.
Теперь туманные топи стали такими, какими они ему и запомнились — безжизненным болотом, усеянном трупами…
Под ногами что-то захлюпало, и он поспешил отскочить в сторону.
Из ниоткуда растеклось черное пятно, из которого, по уши заляпанные в крови, вывалились Яга, Ярослав и Ольга.
Яга победоносно рассмеялась, радостно задрыгав ногами, как маленький ребёнок, только что получивший леденец-петушок.
Она смогла, вырвалась из его лап!
Теперь уж точно всё изменится и она, наконец-то, получит то, что принадлежит ей по праву!
Только радость её оказалась недолгой…
Ольга одернула её за подол платья, и душа Яги обвалилась в пятки.
Из шеи посиневшего Ярослава торчала игла Кащея.
Князь с мольбой посмотрел на Ягу, кровь фонтаном брызнула из его рта, забрызгав и Ольгу, и Ягу.
Он повалился на колени и стал жадно хватать ртом воздух. Жизнь стремительно покидала его…
Нет, нет, нет, нет! — Яга истерично вцепилась в волосы и в приступе отчаяния незаметно, для себя, вырвала целый клок. — Подлый костлявый ублюдок! Всё, всё насмарку… Так, Яга, держи себя в руках… Ольга, доченька, здесь всё, нужно уходить! Ты всё ещё можешь помочь сыну, но ему мы уже не поможем…
Яга схватила Ольгу и поволокла за собой, но та лишь одернулась и крепко припала к груди задыхающегося князя.
Яромир, видевший отчаяние матери и страдания отца, не смог сдержать слёз…
— Послушай, — трясущаяся от страха Яга села возле Ольги и стала гладить её по запачканным кровью белокурым волосам. — Кащей проклял его! Он уже не жилец! И если мы сейчас не уйдём, то будем тоже!
