Новенький уселся рядом с Минной, опередив Пончик и Старосту. Однокурсницы заулыбались и заняли места позади них, изредка тыча Минну ручкой в спину. Началась лекция, которую педагог читала тихим усыпляющим голосом, и Минна почти уронила голову на парту, когда между лбом и лакированной поверхностью встряла черная кожаная перчатка Пак Сондже.
– Спасибо, – сказала Минна и зевнула. – У тебя в них руки не потеют?
– У м-меня особый в-вид аллергии, – ответил он и придвинул к ней листок с множеством печатных оттисков. – Поедешь на экскурсию в парк Сораксан в сентябре? Если да, то п… поставь п… подпись.
– Хорошо. А ты поедешь?
– Еще не р-решил.
«Этот голос, – поежилась Минна. – Такой знакомый. Неужели его я слышала в «Гибискусе» и переулке Крысиный Хвост? Почему я чувствую страх?»
По окончании лекции она вышла из аудитории последней. Остальные отправились расспрашивать директора Дука о поездке. Девушка плелась по коридору и увидела, что навстречу как ни в чем не бывало шагает Юнхо.
Они обменялись долгими взглядами, слегка соприкоснулись плечами, и на Минну нахлынуло ощущение, будто упущено нечто очень важное. Но не прошла она и двух метров, как Юнхо нагнал ее, развернул к себе лицом и прижал к стенке.
– Ненавижу все, что ставит под сомнение мое самообладание, – заявил он, – и не собираюсь бегать от своих чувств.
– И что ты чувствуешь? – затаив дыхание, спросила Минна. – Помимо раздражения.
– Сначала скажи, что чувствуешь ты, – Юнхо наклонился близко к ее лицу и посмотрел в глаза. – Я хочу знать, есть ли смысл в том, что я испытываю.
– Юнхо, это коридор колледжа, нас могут увидеть.
Раздался звонок, и из-за повторота прямиком на них помчался табун студентов. Староста зацепила собой Минну, попутно утащив ее за стенд с фотографиями.
– О чем лектор Ли спрашивал? По тестам? – допытывались Нам Сори и Ун Роми. – У тебя было такое испуганное лицо.
«Да лучше бы по тестам, – думала Минна, заглядывая за угол, где переминался Юнхо. – Как он понял, что нравится мне? Это так очевидно?»
Мистер Совершенство остался стоять у окна и выругался оттого, что сорвался разговор, к которому он долго готовился.
«А что, если ей нравится Хён?» – подумал он и решил повременить с очередной попыткой.
После лекций Минна не рассчитывала, что кто-то подбросит ее до дома, потому что Хён был занят до вечера. Но Юнхо вырулил прямо перед ней, перегородив тротуар мордой автомобиля, и громко посигналил. Пока одногруппники не начали оборачиваться, девушка села в джип, и он помчал их в Ихва-дон.
– Спасибо, – сказала Минна, когда зеленая крыша дома госпожи Пак Набом показалась за изгородью, и вылезла из салона.
– Я позвоню тебе! – спохватился Юнхо и удивился, когда она замешкалась. – Нельзя? В книге написано, что это вежливая форма прощания.
– А… – отмахнулась Минна, ощутив разочарование. – Правильно говорить: «Созвонимся».
Юнхо о чем-то задумался, а потом заторопился уехать. Минна посмотрела вслед удаляющемуся джипу и поднялась к себе.
В кои-то веки Тэхён ничего не приготовил и отсыпался после ночной смены, а значит, вечером нужно было топать до продуктового магазинчика за углом. На обратном пути Минна решила заглянуть к старушке и справиться о ее состоянии – уж очень долгое время в окнах соседки не было света. Дверь квартиры была приоткрыта, а из глубины доносились шорохи.
– Бабушка! – позвала она, заходя в коридор. – Вы не спите?
Старушка в чепчике сидела к ней спиной, раскачивалась в кресле и смотрела в мерцающий экран телевизора. Минна поставила пакет на табуретку и медленно пошла к хозяйке квартиры. Коснувшись плеча пожилой женщины, она почувствовала, как та слегка трясется от смеха, хотя два диктора на канале монотонно нудели о политике. В тот же миг к Минне пришло осознание того, что перед ней не человек.
Существо продолжало хихикать, издавая все более жуткие звуки, а потом повернулось лицом к Минне и улыбнулось. Это был карлик, которого она уже встречала в Ханнам Зе Хилл – воришка, укравший ее рюкзак.
Карлик мерзко зашипел, сбросил с себя женскую одежду и ломаными движениями пополз в сторону Минны. Его морщинистое тело, как и лицо, было изуродовано язвами. Девушка попятилась, отвернулась, и когда сущетсво набросилось на нее, ладонь словно пронзила тысяча лезвий.
Минна открыла глаза, но в комнате никого не было, а ее рука до локтя покрылась черной чешуей и кровила. На крики и плач сестры прибежал заспанный Тэхён. Брат обнял ее и встревоженно спросил:
– Что с тобой? Что ты делаешь в этой квартире?
– Ничего, просто хотела занести булочки. Испугалась… таракана, – соврала Минна, прикрыв чешую рукавом.
– Госпожа Пак Набом сказала, что старушка недавно умерла. Я замотался и забыл сказать тебе. Вроде вы и не общались.
Минна присмотрелась к квартире – помещение будто перенесло пожар или потоп. Все здесь и прежде было ветхим, но сейчас что-то изменилось, и навскидку трудно было определить, что именно.
– Хён сегодня ночует у господина Ли Кангиля. Завтра утром снова съемки, а из Ханнам Зе Хилл до Каннама рукой подать. Поеду туда и передам ему очки. Он забыл их на тумбочке в коридоре.
Тэхён отвел Минну наверх и завалился спать, а она быстро собрала некоторые вещи и вышла на улицу, чтобы вызвать такси.
Но у дома уже поджидал джип. Юнхо стоял, облокотившись на него спиной, и, увидев Минну, подбежал к ней.
– Отвези меня к Ён Сихвану, пожалуйста! – сквозь слезы умоляла девушка и подняла рукав, показав израненную конечность, с которой частично сошла чешуя.
Юнхо был шокирован зрелищем и не знал, что сказать. Усадив Минну в машину, он провел пальцами по ее коже, внимательно изучая, и случайно задел чешуйки.
– Ай! – вскрикнула Минна.
– Не бойся, Ён Сихван поможет, – пообещал дракон, сомневаясь в своих словах. – Я приехал, потому что…
Но Минне было не до его объяснений, она дрожала и с опаской косилась на свою руку, будто это был какой-то протез. Юнхо понял это и быстро доставил ее в дом Ли Кангиля.
Ён Сихван медитировал, и, конечно, был не особо доволен тем, что его оторвали от дел. Но, увидев раны Минны, мгновенно взбодрился. Посмотреть на перевоплощение в холл спустились все, включая Ли Кангиля и Хёна, который сорвал съемки и приехал сразу после звонка Юнхо.
– Ты должен был находиться рядом, – шепнул Юнхо брату. – Такое раньше случалось?
– Никогда. Да и ты… на побегушках.
Минна поведала о случившемся в квартире старушки и о жутком карлике. Ён Сихван наложил мазь на чешую и перебинтовал руку. Юнхо отнес девушку в спальню, и они с Хёном зависли возле изголовья ее кровати.
– Вам необязательно быть здесь! – простонала Минна. – Я так уснуть не смогу.
Парни покинули комнату и присели на диване в холле.
– Если подобное повторится, Палач Преисподней раздумывать не станет, – сказал Юнхо.
Из своего кабинета вышел Ён Сихван, перелистывая папку, в которой хранил различные сведения о мире духов.
– Карликом, который напал на Минну, мог оказаться арен – мальчик, погибший в возрасте до семи лет. Иногда шаманы похищают душу умершего ребенка для гаданий или ритуалов. Подобная магия считается запрещенной. Иногда арены просто дурачатся и пугают людей, вряд ли он причинил бы вред Минне.
Юнхо обратился к Хёну, слегка пихнув его в плечо:
– Кажется, Ун Шин знает больше, чем рассказал мне. Он уже бывал в той квартире на первом этаже. Что за старуха жила там?
– Не знаю.
– Говори.
– Это не старуха! Думаю, под видом предсказательницы скрывался менбусин Ан Минджун. Но, похоже, его обнаружили, и он снова сменит облик.
– Ты знал, где находится беглец? И не сдал его Небесам?
– Я только догадывался – гибискус цветет везде, где Ан Минджун сует свой нос. Недавно он оставил для меня письмо в храме на горе Пукхансан. Сказал, что это касается будущего Минны. В нем была только одна фраза: «Тогда и сейчас – жизнь за жизнь». Не представляю, что это значит.
