class="p1">— Лошади готовы, госпожа. Файго собрал все в дорогу.
— Отлично, — отозвалась женщина. — Ждите меня снаружи, скоро выйду.
Ризир коротко поклонился и вышел.
Айша перепроверила содержимое поясных сумок, накинула плащ на плечи и, бросив взгляд на занавески, за которыми спал Симуз, напомнила:
— Перевязки. Как очнётся, выведи его подышать на улицу и проветри дом. Здесь душно.
И вышла.
* * *
Артанна наблюдала за отъездом вагранийцев через небольшое окно. Следуя друг за другом, Ризир, Айша и Файго медленно двигались по узкой тропе к долине, чтобы выйти на дорогу до Асеша. Сотница помнила, что от хутора до городка было примерно полдня пути. Значит, заночуют там. Быть может, проведут и весь следующий день. Лишь бы Закин и предатели не прознали о хуторе: Артанна ежедневно упражнялась с Файго на мечах, но понимала, что не сможет защитить раненого Медяка от целого отряда вооружённых людей.
— Я все слышал. Ваш разговор с Айшей.
Сотница обернулась на голос Медяка. Приподнявшись, он с усилием отодвинул занавеску и тут же инстинктивно приложил руку к ране — неприятно кольнуло. Значит, для резких движений время ещё не пришло.
— Ты знал? — спросила Сотница, отойдя от окна.
— Нет. Эсмий ничего не говорил о союзниках среди знати. Очевидно, что они у него были, но старик не называл имён.
— Как думаешь, почему?
— Он не первый год плетёт интриги и знает, что информацию нужно выдавать строго отмеренными порциями. Чтобы один пойманный не мог выложить всего. А Данш, судя по всему, умеет развязывать языки.
Артанна понимающе кивнула.
— Значит, ты ей веришь? — спросила она.
— Говорит ладно. И Айша не стала бы упоминать Эсмия, кабы не была в нас уверена.
— Логично. Как ты?
— Гораздо лучше. Жрать хочу.
— О, ну это точно хороший знак, — усмехнулась Сотница. — Рискнёшь отведать моей стряпни?
Симуз умоляюще глянул на Артанну:
— А того, что готовил Ризир, не осталось?
— Приятно, что ты высокого мнения о моей хозяйственности.
— Прости великодушно, но готовишь ты ещё хуже, чем лжёшь. И если с последним у тебя наметился явный прогресс, то в стряпне ты совершенно безнадёжна.
Артанна расхохоталась, нисколько не обидевшись.
— В таком случае благодари нашу хозяйку за то, что она заранее распорядилась наварить для тебя бульона. Хлеб и сыр есть. Могу принести яиц.
— Святая женщина! Надоело валяться. Хочу поесть за столом. Пособишь?
Артанна помогла Симузу подняться. Опираясь на её плечо, он доковылял до стола и рухнул на скамью.
— Не думал, что выкарабкаюсь, если честно.
— Тебе ещё лечиться и лечиться. — Сотница налила немного бульона из медленно томившегося на огне чана, накрошила в миску сухарей и подала Медяку. — Но ты уже можешь передвигаться. Хочешь, выстругаю тебе палочку?
— Не издевайся. Айша совершила чудо. С такими ранами не живут.
— Никто и не спорит.
Симуз с энтузиазмом взялся за ложку. Артанна подала к столу хлеба с сыром. С момента ранения это был первый раз, когда Симуз по-настоящему захотел есть. По его опыту, это означало скорое выздоровление.
— Есть разбавленное вино, — предложила Сотница. — Могу подогреть с пряностями.
— Балуешь!
— Айша не запрещала…
— Давай. Но вот от чего я бы по-настоящему не отказался, так это от жаркой баньки.
Тело зудело от долгого лежания. И хотя за ним ухаживали, пока он был в беспамятстве — обмывали члены, протирали кожу влажными тряпками, нормальное мытьё это заменить не могло. Да и отлить уже хотелось по-человечески, а не в ведро.
— Не уверена, что баня понравится твоей ране, — усомнилась Артанна.
— Вот и я о чём. Не нужно.
— Могу просто полить на тебя сверху перед следующей перевязкой. Всяко лучше, чем зарастать грязью.
— Ага.
Артанна сняла с огня котелок и прицепила чан для воды, наполнила его и принялась за вино.
— Интересно, о каких планах Эсмия мы не знаем? — задумчиво спросила она, добавляя немного пряностей.
— Много о каких. Даже Айша не знает всего. Как и Хариз, полагаю.
— Как дедуле удаётся столь лихо дёргать за ниточки, сидя во дворце в Сифаресе — вот чего я не могу понять. Мы далеко, сведения доходят не сразу, но у него всё получается.
Симуз пожал плечами.
— Возможно, сеть его информаторов ещё шире, чем мы можем представить, — сказал он, проглотив ложку бульона. — Эсмий готовил вторжение в Ваг Ран тридцать лет. Уверен, за это время он проник всюду.
Артанна разлила горячую жидкость по стаканам и поставила на стол, а сама села напротив Симуза.
— Он беспокоит меня, — тихо проговорила она, барабаня пальцами по столешнице. — Я давно уже ничего не боюсь, ибо мне в целом нечего терять. Но меня пугает то, как лихо твой Магистр перекраивает мир под себя. У одного человека не должно быть столько власти.
Медяк сделал глоток и поморщился — слишком горячим оказалось вино.
— Нашим миром правит всего пара десятков людей, Артанна, — поставив стакан на стол, ответил он. — Эсмий крутит Магистратом как хочет, Заливар нар Данш — Ваг Раном. Великий наставник Ладарий владеет умами и деньгами всех верующих в Хранителя, а Горелый лорд фактически правит империей. Грегор Волдхард пошёл против правил и оказался достаточно силен, чтобы с ним считался весь прочий мир, и даже среди рундов нашёлся Магнус Огнебородый, который смог объединить северные кланы под своим началом. Мир принадлежит лишь очень малой доле людей. Мир делится на сильных и слабых. Сильные правят, а слабые им подчиняются. Ещё недавно ты сама была из слабых и подчинялась то одному, то другому. — Он поднял глаза на Сотницу. — Вопрос, станешь ли ты сильной, когда представится возможность? А она скоро представится — к этому всё идёт.
Артанна фыркнула.
— По-твоему, единственный удел сильного человека — править кем-то?
— Чаще всего выходит так.
— Я не хочу этого. По крайней мере, для себя.
— А чего ты хочешь? — Симуз подался вперёд, едва не угодив рукавом в миску. — Зачем ты тогда здесь? Зачем полезла в пещеры за скрижалями, зачем согласилась вернуться на родину?
— Затем, что хочу отмщения для людей, которых убил Данш, — ощетинилась Артанна. — Для своих людей. Шрайна, Фестера, Йона… Ты сам там был! Ты видел, что он с ними сделал! Мы просто выполняли поручение, и он мог нас отпустить…
Она замолчала, исподлобья глядя на него.
— Хорошо. — Симуз деловито вернулся к бульону, стараясь игнорировать гнев в глазах собеседницы. — Допустим, у тебя всё получится, ты убьёшь Данша, даруешь справедливое возмездие и прочее-прочее. Что дальше?
— Не знаю, — огрызнулась она.
— По-настоящему удивляет то, что за всё это время ты почти не говорила о Грегоре. А ведь Волдхард тебя предал — продал
