– Не смей, слышишь меня! Не смей меня жалеть! Никогда! – ору на него. – Хорошо! Я останусь, только если травник поживет у тебя.
– Зачем?
– Чтобы не предупредил старосту о том, что вы все знаете.
– Договорились, – легко соглашается Хар.
– Тогда я пошел спать.
Захожу в комнату, закрываю дверь и без сил прислоняюсь к ней.
Ненавижу жалость, она разъедает душу. А самое худшее, когда сам начинаешь жалеть себя, это первый шаг к могиле. А мне туда еще рановато.
Ночь не приносит облегчения. Сплошной кошмар, потревожили мою совесть. Мелодичный звон наковальни рассеивает сон. Сползать с постели нет никакого желания. Значит, Хар уже работает. Что ж, не буду отвлекать. Выхожу со двора… Лучше бы я этого не делал! Сначала детвора со своими вопросами, а потом и взрослые начинают в гости зазывать. Отказываться неудобно, гостеприимство у них на первом месте. Обижать нельзя. Так и хожу из дома в дом, как неприкаянный. Под конец моих мытарств в одном из дворов замечаю пугало в шлеме. Шлем уж что-то больно маленький. На ребенка, что ли?
– Уважаемый, а что это у вас за чудной шлем на пугале?
– Дык это от прапрапра– и еще пять раз прадеда достался, эт какого-то зеленого.
– Зеленого?
– Гоблина, чтоб им чихалось…
– А не продадите мне его?
– Так он тебе маловат будет, – смеется мужик.
– Да я так, на память…
– А забирай даром, мне он все равно не нужен…
В дом кузнеца возвращаюсь затемно. Объевшийся и слегка опьяневший от браги, наливки и прочего алкоголя, а также лишних разговоров. С хозяином общаться нет сил. Спать и только спать. На сегодня достаточно.
На следующий день решаю заняться собой и ждать возвращения «блудного сына».
– Лис, пастушонок видел старосту, он скоро будет здесь! – с порога вопит кузнец.
– Зачем же так орать, глухих здесь нет, – шиплю я, отодвинув тарелку с кашей. – Иди предупреди людей, чтобы пока не высовывались.
– Хорошо, – кивает он и выбегает из дома.
Вот сейчас и будут расставлены все точки над «е». Наконец-то…
Поправляю ножны, набрасываю капюшон и отправляюсь навстречу старосте.
– Ты староста? – обращаюсь к невысокому, полному мужчине в расцвете лет, слезающему с лошади.
– Да, – гордо заявляет он, – а кто ты такой?
– Лис, полноправный темный охотник. – И над перстнем в который раз вспыхивает стилизованная лисья морда. – Я уничтожил вашего Зверя.
– Могу я увидеть его труп? – уточняет староста.
– Можешь, но сначала ответишь мне, где охотник, за которым ты поехал в город?
– Я не смог ни одного найти, – заламывая руки, поясняет он. – Так где же труп Зверя?
Хорошо держится плут, сама невинность. Не знал бы предысторию…
– В ваших фантазиях, – резко отвечаю ему, – травник все рассказал.
Глазки старосты испуганно забегали, он заозирался по сторонам.
– Да что он там наболтал?! Врет он все! – начинает протестовать староста. – Я ни о чем таком не ведаю!
– Раньше надо было думать…
Староста пытается вскочить в седло, но наколдованный порыв ветра сбивает его с ног.
– Повторяю вопрос: зачем ты все это придумал?
– Ты не сможешь ничего доказать ни деревенским, ни барону! – кричит он.
– Мне доказательства и не нужны, – язвительно усмехаюсь, – я не судья и не палач.
– Тогда пшел вон из моей деревни! – обретая прежнюю уверенность, заявляет староста.
– Я уйду, – пожимаю плечами, – но селяне забьют тебя камнями. Твое семейство пустят на утеху. Жена с дочкой у тебя красивые… Пожалей хотя бы их.
Самому противно от таких слов, но ждать лень, пока он чистосердечно признается. Да и это самый реалистичный вариант развития событий…
Разворачиваюсь, чтобы уйти.
– Стой! Я все расскажу! – истерично вопит он.
– Не тяни, – равнодушно отвечаю.
– Я сделал это, чтобы все слушались меня безоговорочно, да и золото лишним не бывает!
– Ясно, – перебиваю его и невольно вздыхаю, – золото и власть, власть и золото. Ничто не ново в этом мире…
– Да! Я хочу этого!
– Хар, ты все слышал? – не оборачиваясь, спрашиваю.
– Да, – заверяет кузнец, поднимаясь из-за плетня.
– Тогда зови людей, пусть сами его слушают…
Деревенские собираются быстро.
Признание старосты будоражит толпу. Гнев рвется наружу. Я понимаю: надо вмешаться, пока не поздно, а то наломают дров.
– Люди! Давайте останемся людьми! У нас есть законы, по ним мы жили и живем! Так?
– Вздернуть его! Из-за него мой сынок заболел! Утопить эту погань в болоте!
– Люди! Послушайте себя! Зачем вы ведете себя как звери?! У нас есть законы, и мы должны им следовать! При самосуде больше никто из моих братьев вам не поможет! Я сказал – вы услышали!
– Да. Твоя правда. Точно, – раздаются голоса в толпе.
– Так отвезите его в город! А семью его не трогайте, они тут ни при чем. Пусть свершится справедливый суд. Кары ему не избежать!
Люди начинают согласно кивать, перешептываться и расходиться по домам.
– Хар, – обращаюсь я к нему, – я сделал все что мог. Пора в дорогу. Прощай.
– Если будешь в здешних краях, знай: ты всегда желанный гость в моем доме.
– Благодарю, удачи и тебе.
– Пусть хранят тебя боги…
Меня не покидает чувство, что я притягиваю одни неприятности.
Сперва перемещение в этот мир, затем веселые Малые Гнилушки и экспериментаторы от магии. Затем староста, рвущийся в темные властелины… В общем, живу как в сказке – чем дальше, тем страшней!
Деревенские снарядили охрану, в нее вошел и кузнец, отвезти старосту на суд к барону. Я же быстро покинул деревню – не хотелось наблюдать всеобщее веселье по поводу избавления от Зверя. Не люблю пьянки, да еще и затягивающиеся надолго.
Хм, а в сторону гор движение-то весьма «оживленное», за три дня встретил нескольких купцов с караванами. Вот снова кто-то проезжает. Пять крытых телег и десяток охраны на конях. В попутчики проситься, пожалуй, не буду. В одиночку двигаться безопасней, сомневаюсь, что разбойники позарятся на одинокого путника, а от зверей я и сам отобьюсь.
– Лис! – раздается окрик из телеги. – Садись, подвезу!
От неожиданности вздрагиваю и резко оборачиваюсь. С облучка машет рукой… гоблин?! Ешкин кот, а я так надеялся, что обойдусь без знакомых. Но как говорится, человек предполагает, а Бог располагает.
Невысокий малый, одет в неброский дорожный костюм. Пыль ровным слоем лежит на нем. На поясе покачивается короткий пехотный меч. На узком серо-зеленом лице с рублеными чертами выделяется удлиненный нос. Уши торчат в разные стороны. Тонкие губы не скрывают слегка выпирающие клыки. Волосы туго заплетены в недлинную косичку. Зрелище умопомрачительное…
