– Киш – очень маленькая деревушка. Мы жили там, потом отправились в Марнери. Они отправили нас в «Голубое озеро», мы прошли хорошее обучение. Затем мы поехали в Разак, а оттуда на лодках все время по большой реке.
– Да, мы этот путь тоже проделывали. Несколько лет назад мы прошли вниз по этой большой реке и высадились в землях Урдха.
Джамбл, явно пораженный, уставился на него большими драконьими глазами, затем продолжил:
– Ну, они отправили нас вверх по реке, и мы оказались здесь. Когда началась болезнь, мальчик Сью умер от нее одним из первых.
Релкин опустил глаза. Стодевятому с чумой повезло, благодаря везению и знаниям они избежали потерь. Но все знали, что для драконов потеря драконопаса очень болезненна. В голосе молодого Джамбла слышалась неприкрытая печаль.
– Скоро у тебя будет новый мальчик.
– Этот дракон очень печален. Сью был хорошим мальчиком, хорошим другом этому дракону.
– Да, я уверен, что так оно и было.
Релкин наложил несколько швов на рану на шее Джамбла.
Дракон зашипел, когда на рану положили Старый Сугустус, но он понимал необходимость этой процедуры. Релкин зашил рану быстро и эффективно. Джамбл вряд ли даже заметил эту часть обработки.
Позже, когда Релкин закончил с Джамблом, он зашел посмотреть, что надо сделать еще. Он посчитал, что у него достаточно времени еще на одного дракона, прежде чем он вернется к Базилу и они улягутся на ночь. Но парни из Стодевятого уже прошли по этой части Драконьего дома, сделав все, что требовалось.
Мануэль и командир эскадрона Хуссей беседовали в углу.
Джак и Энди разбирали кучу грязных повязок для стирки. Релкин заглянул в последнее стойло и обнаружил там светло-фиолетового медношкурого, Ваунса, лежащего на боку, в то время как Курф терпеливо работал над его ссадиной, на боку, под левой лапой.
Курф поднял глаза, продолжая втирать мазь в больной участок шкуры.
– Как идут дела? – спросил Релкин, подумав, что Курф несомненно прогрессирует.
– Это Ваулс, Релкин. Очень любопытно. Я раньше никогда не имел дело с крулло.
Релкин обратил внимание, насколько фиолетовый цвет у этого дракона отличается от окраски огромного тела Пурпурно-Зеленого. У Ваунса был приятный бледный оттенок, с темной окантовкой у основания когтей и на краях некоторых чешуек, покрывающих медношкурого.
– Великолепен, – сказал Релкин с искренним восхищением.
Ваунс поднял глаза и взглянул на гостя.
– Ты мальчик Хвостолома?
– Правильно.
– Этот дракон слышал о знаменитом кожистоспинном Хвостоломе.
– Да, он знаменит, это так, и он, наверно, уже гадает, куда запропастился его драконопас. Еда ведь уже готова. Я недавно слышал гонг.
Курф кивнул.
– Я скоро приду, а пока закончу с Ваунсом.
Релкин торопливо пошел вдоль огромного прохода, тянущегося посередине Драконьего дома. Дверь плавательного бассейна была открыта, но никакого шума не слышалось. Релкин ускорил шаг.
Драконы, проголодавшись после купанья и игр, ждали драконопасов в своих стойлах.
Релкин пошел прямо на кухню, взял огромную миску супа и вместе с дюжиной целых буханок свежего хлеба повез все это в стойло. Базил уже ждал и в течение нескольких минут заглотил большую часть привезенной пищи. Потом стал задавать вопросы.
– Как там молодые драконы?
Релкин пожал плечами.
– На вид несколько потрепаны и все еще очень расстроены потерей своих мальчиков.
– Да. Мы тоже с тобой были много раз близки к тому, чтобы потерять друг друга.
– Да, но все же выжили.
Рука и когтистая лапа соединились в хлопке.
– А как синий?
Виверны, почти все, воспринимали фиолетовый цвет как синий, еще одна особенность, которая отличала их от диких драконов. У Пурпурно-Зеленого, к примеру, было прекрасное полноцветное зрение.
– У него загноилась шкура вдоль ребра под лапой.
– А! Это называется мягкой чешуей.
– Ага, так оно и есть. Курф занялся этим.
– Курф?
– Слушай, Курф за последнее время исправился. Никаких жалоб.
– Приятно слышать, – Базил проглотил остатки супа и почесал живот. – Этот дракон поспит, потом утром этот дракон встретится с молодыми драконами.
Он откинулся на гору свежей соломы и устроился для сна.
Релкин понимал, что старшие драконы чувствуют необходимость утвердить свое превосходство, опираясь на годы и опыт, но и слишком большой возраст – не очень-то хорошая штука. Утром Базил будет чувствовать себя посвежевшим и полным энергии, а после купания в бассейне он примет наилучший вид, кожистоспинник в самом соку. Это будет наилучшее время для общения с молодыми драконами.
Релкин нашел небольшую группу драконопасов на сеновале. Джак принес кувшин эля, и все понемногу отпивали из него.
– Длинный день, – сказал Свейн, передавая кувшин Релкину, когда тот присоединился к ним.
Релкин сделал глоток и передал кувшин Джаку.
– Слишком длинный, и завтра, наверно, будет то же самое.
– А где Кузо? – поинтересовался Джак. – Последний раз я его видел задолго до ужина.
– Он пошел на встречу с командованием базы, – сказал Релкин. – Я видел, как его вызвал курьер. Я возвращался из оружейной, я же говорил, что мне надо было починить наплечник. Курьер проследовал по коридору прямо в контору к Кузо. «Правильно, – сказал я сам себе, – на что бы поспорить, что мы завтра тронемся дальше?»
– Да, гавань полна кораблей, – сказал Джак. – Очень просто мы завтра можем оказаться снова на воде.
– Плыть обратно вниз по реке. Прямо как тогда, когда я впервые попал в эскадрон, – сказал Свейн. – Эй, помните, как мы тогда так и прошли весь путь до Урдха? – добавил Свейн с внезапно появившимися нотками удивления.
– Не надо рассказов про шлюх Урдха. Только не в этот вечер, – взмолился Ракама.
– Поддерживаю, – сказал Джак.
Лицо Свейна омрачилось. Он любил рассказывать об экзотическом королевстве далеко на юге.
– А мы отправимся не в Урдх, а в форт Кенор, – сказал Релкин.
Все прекрасно помнили о зимних ветрах форта Кенор.
– Надо получить дополнительную накидку.
– У тебя уже есть две.
– Три лучше двух.
– А еще лучше добыть дополнительное шерстяное белье. Двойное белье и один плащ, а второй плащ на черный день.
– Доверься Мануэлю, он что-нибудь изобретет, – сказал Свейн.
– Для этого потребуется всего лишь немного шитья. Заодно сэкономим место в багаже.
– Нам потребуется все, что мы сможем достать до наступления зимы.
– Эй, бросьте нытье, по крайней мере, нас не отправляют в Эхохо для гарнизонной службы, – заметил Джак. – Вот там действительно сидят бедняги, которых надо пожалеть.
