“Надо что-то предпринять, - решилась наконец Светлана. - Иначе я сойду с ума. Надо найти отца и уговорить его бежать отсюда. Только вот как обмануть недремлющего стража?”
Ее размышления были прерваны появлением парафинового существа. Он принес ей ужин. Поставив поднос на стол, Витя сдернул салфетку, и ее обоняния коснулись разжигающие аппетит запахи. Огромный кусок телячей вырезки запеченой с луком и сыром, отварная осетрина в шампиньоновом соусе, нежно- розовые ломтики лососины с кусочками ананаса, авокадо и киви... Еда здесь, ничего не скажешь, была первоклассная, только почему-то всегда холодная.
- Вот это да! - поразилась Светлана, пододвигая к себе поднос и приступая без промедления к трапезе. Отказаться от такого угощения было выше ее сил.
Она уплетала все подряд, а Витя, стоя в дверях, умильно наблюдал за нею.
- Попробуешь? - предложила пленница.
Он интенсивно замотал головой, отступил вглубь дверного проема и даже рукой заслонился, как от удара: - Нет, что ты! Нам не положено. Такая еда бывает только на столе у мэра. Тебе оказывают особый прием.
- Так ведь никто ж не увидит. Ну возьми хоть кусочек.
- Здесь все все видят, - совсем тихо проговорил он. И добавил: - Меня накажут.
- А как тебя накажут?
- Вернут обратно в Семейные казармы.
- Ну как знаешь... Витя, а как вы все это тут готовите? На чем? - с полным ртом поинтересовалась Светлана. - Неужели лосось и осетрина водятся в подземных реках, а шампиньоны и заморские фрукты растут в пещерах?
- Нет, конечно, - покачал головой ее страж. - У нас здесь кроме крыс и всякой дряни ничего не водится и не растет. И делать мы ничего сами не умеем.
- Так я тебе и поверила. А это? - Она указала подбородком на блюдо.
- Это доставлено сюда из самого дорогого ресторана, - ответил Витя.
- Так у вас все-таки есть свои рестораны!
- Нет у нас никаких ресторанов. Это у вас они есть.
Перестав жевать, Светлана озадаченно посмотрела на парафиновое существо, пытаясь постигнуть смысл только что услышанного.
-Ты хочешь сказать, что вы специально для меня покупаете в наших ресторанах такую дорогую еду?
- Чтобы покупать, нужно иметь деньги. А откуда они у нас?
Светлана смотрела на него прищурясь:
- Тогда, выходит, вы ее крадете?
- Так выходит.
- Потрясающе. - Светлана отодвинулась от стола, ей сразу расхотелось есть. - И это тоже? - Она ткнула пальцем в его розово-голубой тренировочный костюм.
- Ага, - буднично, без тени смущения подтвердил он.
- По-нят-но, - проговорила Светлана в раздумье. Она знала, Витя будет торчать здесь до тех пор пока она не покончит с трапезой, потом заберет поднос, чтобы передать его неведомому гонцу, и снова засядет в темной нише, как сказочный дракон, на своем посту. - Я хочу пить, - заявила она.
- В графине ананасовый сок, - подсказал Витя, наверняка понятия не имевший, что такое ананас.
- А я хочу обыкновенную воду, - тоном избалованного ребенка потребовала Светлана.
Парафиновое существо явно растерялось. Дополнительное питье в ритуале обслуживания предусмотрено не было.
- ...Но... - Он сморгнул голыми веками.
- Принеси мне воды, Витя, - приказала она строго. - Ведь ты же не хочешь, чтобы я умерла от жажды.
- ...Хорошо... Я сейчас... - Он вышел, не закрыв за собой дверь.
Светлана крадучесь последовала за ним. Витя подошел к другому существу, неподвижно застывшему в полумраке бокового хода, и быстро невнятно застреко- тал. Расчет оказался верен, ей удалось проскользнуть мимо них незамеченной.
Вспомнив, с какой стороны ее сюда привели, Светлана побежала по коридорам, тускло освещенным далеко отстоящими друг от друга голыми лампочками. Справа и слева виднелись бесчисленные ответвления, но она даже не рисковала приближаться к ним, так как они не были освещены вовсе.Вырубленный в твердой породе коридор имел довольно гладкий пол и низкий плоский потолок. Но, резко вильнув вправо, он неожиданно раздался ввысь и вширь.
Поплутав еще немного, Светлана остановилась перед дверью, показавшейся ей знакомой - массивная, очень старая, с накладными коваными петлями в форме трилистника. Ну конечно, из-за этой самой двери ее выдворили насильно! Кабинет рыжего, называвшего себя мэром. Вот он-то ей и нужен! Если он снова откажет ей в свидании с отцом, она вцепится ногтями в его напудренную физиономию.
Навалившись всем телом на тяжеленную непослушную дверь, Светлане с трудом удалось приоткрыть ее и протиснуться в образовавшуюся щель. В глубине
полутемного кабинета, за столом, освещенным одной-единственной свечой кто-то сидел.
Решив, что ошиблась дверью, она собралась уже тихонько выскользнуть в коридор, когда этот кто-то поднял безволосую, судя по силуэту, голову и в упор посмотрел на самозванку, пригвоздив ее взглядом
к месту. Теперь пламя свечи осветило обращенное к ней лицо. То, что увидела Светлана в кресле, с трудом поддавалось осмыслению. Абсолютно лысая голова, казалось, была отлита из стекла или пластмассы, как какой-нибудь анатомический экспонат. В глубине “экспоната” просвечивала густая сеть бледных кровеносных сосудов, угловатый череп с растопыренными ручками скул, с остро вывернутыми краями нижней челюсти и зловещим провалом носа. За жутким оскалом нестройного ряда длинных кривых зубов прятался, подобно мокрой бугристой жабе, вздрагивающий язык. Существо сглотнуло, и жаба- язык поршнем перекрыл горловое отверстие. Круглые студенистые шары глаз страшно вращались.
Прозрачная рука, в которой можно было пересчитать все фаланги, все косточки запястья, протянулась к непрошенной гостье. Светлана
попятилась и буквально вывалилась в коридор. Ее истошный крик, которого сама она не слышала или не осознавала, бился о своды ветвистых подземных ходов.
Кто-то крепко схватил ее за плечо. Крик оборвался. Зажмурившись, она забилась будто мотылек в паутине. Ей представилось, как бесконечно длинный бугристый язык, просунувшись сквозь решетку гнилых зубов, перевалился через порог и, дотянувшись до нее, обвивается вкруг ее шеи, душит. Еще немного, и она задохнется, умрет...
- Светлана... Открой глаза. Это я, Витя.
Она вздрогнула, пришла в себя. Лицо парафинового существа было совсем близко - бледное, густо напудренное. Неожиданная догадка озарила Светлану.
- Витя! Ты! Слава Богу! - проговорила она и, как бы невзначай коснувшись его щеки, потерла ее.
Облетевший слой пудры обнажил мелкие крючковатые зубы под сетью сосудов и челюстную кость, отчетливо просвечивающие сквозь прозрачную, будто корочка льда над прорубью, кожу. Она отшатнулась, взвизгнув в отчаянии.
