Зайдя в класс для девочек, Агнес достала тетрадь, чтобы переписать название урока, нацарапанное на доске: «Почему совершенное послушание рождает совершенную веру».
Бет дернула Агнес за косичку и передала ей сложенную бумажку.
— Я бы не хотела, чтобы ты передавала записки, — раздраженно пробормотала Агнес.
Но учительница воскресной школы еще не пришла. Остальные девушки болтали, не замолкая, наслаждаясь временем, проведенным вдали от работы по дому.
Записка, написанная витиеватым почерком Бет, была короткой и милой:
«Я тебя прощаю».
Агнес удивленно посмотрела в ее широко раскрытые зеленые глаза. Бет улыбнулась так любезно, что Агнес не смогла сдержать ответной улыбки. У ее сестры было доброе сердце. Конечно, ни один секрет не встанет между ними.
Бет отвернулась, и Магда Джеймсон похлопала Агнес по плечу.
Агнес почувствовала внутренний прилив отвращения.
Магда была самой злобной сплетницей Ред-Крика. Она была манерной, суетливой и смотрела свысока на любого, чей отец владел меньшим количеством земли или скота. Агнес собралась с духом, но ничто не могло подготовить ее к удару ядовитого змеиного языка Магды.
— Я слышала, что твоя сестра искушает моего брата Кори.
Карандаш Агнес со стуком упал на пол.
— Что?!
Магда с отвращением поморщила носик.
— Все говорят, что она совершенно бесстыдная. Практически отступница и бунтарка.
Агнес захотелось схватить её за воротник и хорошенько встряхнуть за такие слова. Девушек унижали и изгоняли из их общины и за меньшее.
— Это мерзкие сплетни, и ты это знаешь.
Магда только ухмыльнулась. В этот момент в комнату вошла миссис Кинг, и Агнес, как никогда, была рада её видеть.
— Ну что, девочки? Кто хотел бы поделиться кратким изложением проповеди? — Безжалостный взгляд миссис Кинг блуждал по их лицам и, наконец, остановился на Агнес. — Агнес? Ты?
У девочки свело живот.
Она с детства боялась публичных выступлений.
Она беспомощно посмотрела на свои руки. Справа виднелся уродливый сломанный сустав, так и не заживший, как следует. Она не винила миссис Кинг за то избиение. Может быть, ее методы и были суровы, но Агнес очень нуждалась в исправлении и наставлении.
Она говорила богохульства, утверждая, что слышит Бога… Это больше никогда не повторится.
Миссис Кинг вздохнула.
— Похоже, кто-то язык проглотил?
Другие девочки захихикали, и Агнес чуть не умерла.
— Вы же знаете, что она не может выступать перед аудиторией, — прозвенел, словно колокольчик, голос Бет. — Так почему вы продолжаете ее вызывать?
Лицо миссис Кинг помрачнело. Агнес затаила дыхание.
«Бунт, — заколотилось её сердце. — Бет, ты что, решила взбунтовать?»
— Если ты возражаешь против того, как я веду занятия, можешь его покинуть его, — выплюнула миссис Кинг. — Уверена, что Пророк будет рад видеть тебя в своем кабинете.
Страх стрелой вонзился в грудь Агнес. Бет не должна избрать этот путь. Неужели она не понимает, что поставлено на карту?
Наказание. Изгнание.
И самое страшное — гнев Господень.
Последовала длинная, напряженная пауза, пока другие девочки с любопытством глазели на Бет, словно стая ворон.
— Я только хочу сказать, что это кажется мне несправедливым, — сказала Бет… но достаточно покаянно.
Агнесса вздохнула с облегчением.
— Поосторожнее, юная леди, — предупредила ее миссис Кинг. — Итак, кто изложит суть проповеди?
Рука Магды взлетела вверх, и Агнес поморщилась.
— Проповедь была о роли полов. — Этот жеманный, приторно сладкий и насмешливый голосок. — Пророк говорит, что до замужества девушки должны сохранять чистоту и целомудрие и обращаться с мужчинами, как со змеями.
Бет громко и сердито фыркнула.
Миссис Кинг резко обернулась.
— Кому это показалось смешным? Поднимите руку.
Бет невинно уставилась на доску. Ни одна девушка не оказалась достаточно храброй, чтобы показать на неё пальцем. Но после такой выходки ее репутация стала запятнана еще больше.
Агнес поежилась, снова и снова подчеркивая название урока: «Почему совершенное послушание порождает совершенную веру».
Затем нахлынуло горькое чувство вины. Бет ходила по краю бунта и непослушания — теперь Агнес это ясно видела. В течение многих лет она была полностью сосредоточена на болезни Иезекииля. Но все это время внутри Бет зрело что-то темное и не менее опасное.
Она вспомнила, как ее сестра сказала: «Если ты решила бунтовать, я пойму. Разве ты не знаешь, что у меня тоже есть сомнения?»
Агнес пообещала себе, что при первой же возможности поговорит с сестрой. Она надеялась, что еще не поздно остановить ее от совершения чего-то глупого или опасного, или того и другого вместе.
— 3-
АГНЕС
«Женщины совершенно не способны истолковать слово Божье».
-- ПРОРОК ДЖЕЙКОБ РОЛЛИНС
Воскресенье — день отдыха.
Однако, к счастью для жителей Ред-Крика, сам Господь поведал Пророку, что, несмотря на выходной, женщины могут продолжать выполнять домашнюю работу.
Для Агнес это означало горы стирки, за которыми следовала скучная, однообразная работа по глажке одежды. Потом они с Бет пекли печенье на неделю вперед. Если у них оставалось время, то они садились пришивать оторванные пуговицы и рваные подолы.
Сегодня Агнес собиралась, пока печётся печенье, поговорить с Бет. Отец ушел на собрание, посвящённое Священным Писаниям. Если она отправит детей погулять на улицу, то они с Бет смогут по-настоящему поговорить, наедине. Но когда пришло время разжигать в печи огонь, сестры нигде не было видно. Ни в гостиной, ни в ванной (где она часто задерживалась перед зеркалом), ни на лужайке.
Пока Агнес искала её, нервно оббегая весь дом, близнецы, Мэри и Фейт, сидели за дверью, упражняясь в чтении.
— «М» — это Мария, Мать Бога нашего, — читали они из потрепанной тетради. — А «Н» — это Ной, который спас Испорченный мир.
Бет иногда исчезала. Наверное, она сидела на опушке леса и что-то строчила в своём дневнике. Но она никогда раньше не оставляла Агнес в такое напряженное воскресенье. Взглянув на кучу белья на кухонном столе, девушка нахмурилась.
— «А» — это Авдий, — нараспев произнесли близнецы, — который скрывал пророков от Притеснений.
— Ты не видел Бет? — спросила она Сэма.
Он взглянул на нее с озабоченным выражением лица.
— Что-то не так с Иезекиилем.
Паника накрыла девушку с головой.
— Где он?
Мальчик показал пальцем.
— Он сказал, что слишком устал, чтобы подниматься на холм. Я назвал его слабаком, но…
Должно быть, у него снова низкий уровень глюкозы в крови. Агнес порылась в карманах, где хранила леденцы — ровно по пятнадцать хлебных единиц в каждом. Она пронеслась мимо Сэма и выбежала на улицу; кровь стучала у неё в висках, а глюкометр больно врезáлся в бедро.
Она нашла младшего брата под деревом. Вокруг его глаз залегли глубокие тени. Он был похож на марионетку, у которой перерезали веревочки.
— Агнес? — произнес он невнятно.
— Я здесь. — Она протянула ему конфету. — Съешь.
Повернувшись спиной к трейлеру, она сунула руку под юбку и отстегнула глюкометр. Она уже понимала, что уровень будет слишком низким, но всё же выскочившее число её потрясло.
3,6!
Если бы Сэм не предупредил ее… если бы брат потерял сознание в полном одиночестве…
«Постарайся не напугать его, — говорила ей Матильда. — Но пойми, низкий уровень может убить его быстрее, чем ты думаешь».
— Почему ты не съел один из батончиков мюсли?
— Их забрал Томми Кинг, — прошептал Иезекииль.
Агнес передёрнуло от ненависти к этому маленькому хулигану. Но ее чувства были несправедливы. Никто, кроме нее и Иезекииля, ничего не знал о его опасной болезни.
