- О, огненная роза Желтого двора, - велеречиво начал было Тибер, но осекся, наткнувшись на строгий взгляд серых глаз.
- Прекрати паясничать!
Милева с трудом удержалась от того, чтобы отвесить принцу подзатыльник. Как же жаль, что они давно не дети!
- Да, он возвращается, - серьезно кивнул Тибер, сверкнув холодными черными глазами. – Не знаю зачем, но он возвращается.
- Вот как… - Милева задумчиво накрутила на палец рыжий локон. – Интересная новость… Его Величеству, похоже, не до меня. Лучше я проведаю сына.
- Передавай привет самому младшему из моих братьев, - криво усмехнулся Тибер. – То ли бордель горит. То ли корабль тонет, - посетовал он, ни к кому не обращаясь. – А ведь братишка еще даже не высадился. Что же дальше-то будет? Так… И в какой из борделей мне следует поспешить, чтобы сообщить эту чудесную новость? Красный двор или Дом Фиалок. Пожалуй, сначала загляну к фиалкам. Эти шлюхи относятся ко мне куда лучше маминых.
Глава 2 Тихие воды
Играя бликами, высоко стоящее солнце золотило поверхность океана. «Императрица Имсаль» жадно ловила ветер белыми полотнищами парусов. Корабль-крепость, корабль-флот, морской левиафан империи Арвон - гордость ее корабелов и книжников, ужас врагов, тяжело переваливался по волнам. Только этим несущим драконов на знаменах и парусах кораблям покорился смертельно опасный Великий океан.
Среди прибрежных скорлупок, и даже стремительных «касаток» Королей Клыка, морской гигант выделялся, словно матерый волкодав промеж тощих подзаборных дворняг. Двойной тиковый корпус, богато украшенный вязью магических рун, мог бросить вызов любым трудностям долгого плавания в темных водах. А четыре высокие мачты несли достаточно парусов, чтобы позабыть о веслах и гребцах. Грозя небесам остриями зачарованных копий, на носу и корме вдоль бортов стояли четыре массивных метателя. И горе глупцам, дерзнувшим бросить вызов океанскому владыке! Но от моря Пряностей до моря Симсидар мало найдется в мире подобных глупцов.
Подставив лицо под холодные злые порывы северо-западного ветра, Гварт Одноглаз довольно прищурил свой единственный глаз.
Пять лет! Сожри демоны его потроха! Пять долгих лет он любовался морем лишь со стен Скалы, словно какой-то гряземес, а не выходец с Клыка.
- Хэй! Хэй! Хэй!
- Шевелитесь, крабы криворукие! – грозно прикрикнул бывший пират на травящих фал соленых клинков и зло скривился, подавив в себе стойкое желание сплюнуть на палубу.
Имперцы, что с них взять? Корабли строить научились, а вот настоящими моряками так и не стали. Куда им до лихого островного братства. Но до боя злы. Этого не отнять. Иначе стоял бы он сейчас тут.
Лениво прохаживаясь по палубе, он вновь с удовольствием подставил изъеденное морщинами лицо соленому ветру.
Как же хорошо вновь почувствовать под ногами скрипучую палубу! Особенно когда зануда Моран и носа не кажет из своей каюты. Не нравится капитану «Императрицы Имсаль» острый на язык пират, волей Первого принца попавший на имперский флагман.
До чего же причудливые узлы завязывает порой судьба. Когда-то именно Моран, ходивший в то время на обычном имперском охотнике, потопил его «Сирену». Небось теперь жалеет, что не вздернул его на рее.
Но и сам он хорош. Был вольный морской король, а стал шавкой имперской. Псом сторожевым.
Гварт поморщился. Пути назад уже нет. А выбора ему не дали. Виселица? Это не похоже на выбор.
Он посмотрел наверх.
Добрый сегодня ветер. Гонит их подальше от темных вод, с их опасностями и чудовищами. Даже завидно, что только имперцы столь свободно ходят через Великий океан. Иные тоже пытаются; и островное братство, и астшанцы, и даже Белые жрецы через море Мелей и Холодный океан рвутся на закат к Забытой земле, да результаты малоутешительны. Гибнут корабли! Если один из десяти вернется, то повезло. А если на этом корабле уцелела хотя бы половина изначального экипажа, то поход успешен.
От острого взгляда старого пирата не ускользнул тот факт, что наблюдатель в «вороньем гнезде» воровато поглядывает вниз. Безусый соленый клинок явно что-то задумал. Да, так и есть. Вот он скрылся из вида, но вскоре появился, утер ладонью рот и довольно втянул носом воздух. Не иначе сумел протащить наверх мех с вином и теперь прикладывается, не отрываясь от несения службы. Рисковый малый! Узнает Моран, скормит его рыбам, чтобы другим неповадно было.
Признаться, еще два дня назад Одноглаз и сам бы с удовольствием проучил дерзкого щенка. Просто залез наверх и скинул вниз поганца. Темные воды не прощают ошибок и не щадят неумех. Своенравен и капризен Великий океан и не счесть опасности, притаившиеся в темных глубинах. Гигантские морские вирмы, кракены. Огромные акулы, способные проглотить целую лодку. Морской народ, не терпящий вторжения чужаков. У Брошенного архипелага можно нарваться на стаю виверн. А корабль для них, что накрытый к обеду стол.
Драконов только нет. Хоть с этим повезло. Впрочем, под этим ли знаменем бояться детей Илшаны*?
(*Илшана – аспект воздуха, возникший из дыхания упавшего с небес Божественного дракона четырех первостихий).
На центральной мачте расшалившийся бродяга ветер играючи развернул во всю длину огромное полотнище. С темно-зеленого шелка грозила океанским просторам черная голова дракона, пробитая насквозь белым мечом.
Убийца дракона возвращается к родным берегам. И только глупец дерзнет встать на пути сына мятежной императрицы!
Да, хорошо все же, что самый опасный участок пути позади. Второй день они идут в спокойных водах моря Ветров, оставив за кормой опасный Великий океан. Теперь можно не слишком усердствовать в наблюдении за водным простором. Пираты? Их скорлупки просто не рискнут напасть на океанский левиафан империи. Богатая, но больно зубастая добыча, лучше держаться от нее подальше. Тем более сейчас…
Так что ну его, этого наблюдателя. Он не имперский офицер, чтобы прививать дисциплину соленым клинкам. Пусть Моран сам этим занимается. В конце концов, ему за это жалование платят.
Прислонившись спиной к обвивающим мачту просмоленным канатам, Гварт бросил завистливый взгляд наверх. А хорошо сейчас пропустить стаканчик хлебного вина. Прозрачного, словно слеза. Крепкого! Это вам не какое-то там винцо южных провинций, коим только благородные да дамочки балуются. Настоящий жидкий огонь! Даже запах бьет в голову, что атакующая техника. Самое оно на таком-то ветру. Сделал один маленький глоточек - телу радость, а душе веселье.
Но его личные запасы уже давно вышли, а положенная дневная норма винного довольствия больше похожа на изощренное издевательство. Жалкий наперсток красненького. Тьфу!
И до корабельных запасов не добраться. Моран бдит над бочками, словно сторожевой пес. Остается разве что принц, но он все время безвылазно сидит в своей каюте. А вход надежно охраняет эта черноволосая бестия.
Может и правда залезть наверх и отобрать у молокососа выпивку? Да стребовать, чтобы подогнал еще!
Мысль не успела толком оформиться, как со стороны высокой носовой площадки с метателями послышался отчаянный крик:
- Тревога! Морской народ!
От ведь кишки демона! Сглазил!
Тревожно загудел корабельный колокол. Словно дожидаясь этого сигнала, морские воды с левого и правого борта вспенились, взметнулись вверх двумя огромными волнами. Взлетев выше мачт, они столкнулись и словно две гигантские руки потянули «Императрицу» вниз, в глубину. Вздрогнув всем корпусом от носа до кормы, огромный корабль заскрипел, застонал украшенными рунными цепочками досками обшивки. Слегка завалившись на правый борт «Императрица» выпрямилась и начала кренится на левый. Вновь выпрямилась. Рванулась вверх, силясь вырваться из плена морской стихии. И волны отхлынули, отступили, забрав с собой дань из вопящих и отчаянно кричащих, но пока еще живых мертвецов. Взамен они оставили на мокрых досках не меньше двух десятков уродливых существ: покрытых чешуей, гротескных пародий на людей, с короткими ногами и длинными плоскими хвостами. Глубоководные или морской народ - одно из проклятий Великого океана, сделавших дальние плаванья столь опасными.
