Она втянула голову в плечи и засеменила ко мне своей асассинской походкой. Холодное серебристое сияние песка подсвечивало дождевые струи снизу, это было красиво и по-своему величественно — точно огромный танцевальный зал со светящимся полом, высоченным и темным потолком и развешенными по всему пространству зала полупрозрачными искрящимися занавесями. Майра плыла навстречу мне в этом потоке хрусталя и света — босая, мокрая и довольная, судя по блуждавшей на ее губах улыбке, капли, ударяясь о ее волосы и плечи, разбивались в мелкую водяную пыль, образуя светящийся ореол вокруг девушки. От этого зрелища мне почему-то стало так жутко, что от того, чтобы повернуться спиной и дернуть бегом от приближающегося ко мне существа, меня удержала только моя неимоверная гордость, которую временами в порыве самокритики я вынужден признать глупостью.
Она подошла ближе, и наваждение исчезло — вблизи Майра была обычной мокрой девицей, у которой шариков в голове недостаток, я схватил ее за руку и потащил за собой. Девушка не сопротивлялась. Я втащил ее в глубину входного коридора, не закрывая пока двери.
— Ну и как ты дверь открыла? — поинтересовался я. Дождь выбивал дробь на стальном листе открытой двери и, кажется, шел на убыль: дверь дзенькала все тише с каждой секундой.
— Я… не знаю, — Майра развела руками, — я пошла дождь посмотреть. Я очень люблю дождь, мне было так жалко, что тут пустыня и наверное не бывает дождей. А дверь… открыта была.
Кажется, Фарид куда-то шлялся. Ладно, одной загадкой меньше.
— До сегодняшнего дня не было, — проворчал я, — пойдем, переодеться надо и высушиться. Черте что. Наверное, это из-за того, что Источники гаснут. Еще, того гляди, снег пойдет.
— Снег я не люблю, — Майра улыбнулась, вздохнула и пошла по коридору. По железке звякнули последние капли, и все стихло. Я выглянул наружу. От мокрого песка поднимался пар, сквозь который очертания далеких барханов казались смазанными, но влага быстро уходила вглубь сухой почвы… а на небе опять были звезды — яркие и крупные, и ни следа облачка.
* * *
Прошел еще один день, прежде чем я стал всерьез подозревать, что либо с Алилем, либо со мной какие-то нелады. Алиль не появлялся… либо попал в переделку, либо…
Долго раздумывать над этим мне не пришлось — прибыл клиент. Этакий длинноволосый молодой парень в рваных кружевах, грязном бархате, с золоченой перевязью, без шпаги и без шляпы. Увидев меня, явившегося из-под земли, как чертик из ящика, он вскочил и затараторил что-то на тему того, как он мне благодарен, как он спасен и как быстро ему надо домой. Я отобрал у него «пустое» кольцо и поинтересовался, умеет ли он ориентироваться в надреальности. Юноша стушевался, сказал, что вообще-то умеет, но не очень уверен. Я понял, что придется провожать, попросил парня подождать, спустился в дом и сказал Фариду, что я несколько часов буду отсутствовать, поскольку прибыл клиент. Майра подняла голову от своего шитья, посмотрела на меня и изрекла:
— Алиль сказал, что ты меня не бросишь!
— Да? — я скептически скривился, — а что он еще сказал? Что я теперь до конца жизни обязан сидеть тут и ждать, пока он вернется? Уже в два раза больше времени прошло, чем он просил. Это будет ему дорого стоить.
О, тогда я еще не представлял, насколько дорого.
— Он сказал, что вернется, — твердо произнесла Майра, — он сказал мне сидеть и ждать его, пока он не вернется… и что ты меня не бросишь.
— Все. Ничего с тобой тут не случится. Вон, Фарид остается. Я всего на пару часов.
На этой оптимистичной ноте я закончил разговор и вышел к ковырявшему песок носком ботфорта в ожидании меня клиенту.
Открывающее заклинание.
— Пошли.
Щелк.
Я отчетливо почувствовал, как сработало заклинание входа. Стоявший рядом со мной парень растаял в воздухе, а вот я — нет. Я остался стоять там, где стоял, хотя заклинание сработало. Пока я удивлялся парадоксу, юноша проявился снова на том же месте и спросил, долго ли ему еще ждать.
— Еще раз. Сейчас. Не уходите пока…
Щелк.
Ощущение, возникшее у меня в тот момент, было наверное сродни ощущениям человека, который неожиданно обнаружил, что забыл, как говорить. Вроде языком шевелит исправно, и связки колеблются… только ничего связного не выходит. Заклинание входа учится магами одним из первых… да меня моя мать научила в надреальность входить, когда мне еще пяти лет не было. Я, конечно, понимал, что оно в принципе может не сработать — в конце концов, кормился с таких случаев несрабатывания, но чтобы это случилось со мной…
Я переключился на скан и нашел занимательную вещь. В момент срабатывания заклинания силовые линии сами собой отклонялись в сторону, и вместо меня в надреальность переносился тонкий слой молекул воздуха вокруг моего тела. В чем было дело и как это поправить — я понятия не имел.
Молодой человек смотрел на меня с возрастающим неудовольствием.
— Вспомнил, — сказал я ему, — у меня… есть обстоятельства. Вам, к сожалению, придется отправиться в путь без меня. Я сейчас Вам объясню, как добраться до знакомых Вам мест и какими ориентирами пользоваться. Прошу прощения за причиненное неудобство. Следующее Ваше путешествие сюда будет за счет фирмы.
Я вытащил одно из «свободных» колец, болтавшееся у меня в кармане, презентовал его мальчишке, потом нарисовал схему, объяснил, как ему выбраться из моего медвежьего уголка и пожелал счастливого пути.
— Надеюсь… Ваши обстоятельства разрешатся для Вас благоприятным образом, — сказал он мне напоследок, — да будет с Вами капризная Леди Удача…
— О да. Эта женщина непостоянна.
— Как всякая женщина. Хотя, как говорится, чего хочет женщина — того хочет Бог. Честь имею.
Парень растаял в воздухе, я несколько мгновений тупо смотрел на то место, где он только что был, а потом у меня в голове наконец совместилось несколько сказанных сегодня мне разными людьми фраз, я заорал: «Майра!» и рванул в дом.
— Ну и?
— Я туда не пойду.
— Почему?
— Боюсь. Не хочу.
— Так захоти, черти тебя дери!
Майра уставилась на меня глазами, полными укора:
— Но я ведь не могу просто взять и захотеть.
Я застонал и лег на песок, лицом к фиолетовому небу с крупными и наглыми звездами.
Мы с ней ругались уже час наверное… За это время я узнал, что.
— Майра влюблена в Алиля. Вотаквотващесильно.
— Алиль ее тоже любит.
— У Алиля очень важные дела, которые он сделает, вернется за Майрой и увезет ее в волшебную страну, где они вдвоем будут очень счастливы.
— Оставаться без меня для Майры опасно.
