Зазвонил мобильный телефон, заставляя время вновь обрести свой привычный ход. Телефон лежал в машине, оставленной неподалеку на берегу. Здесь, за шумом волн его не было слышно, даже если бы он действительно звонил именно сейчас. Войдан до сих пор не мог привыкнуть к событиям, которые он иногда видел до того, как им надлежало произойти. Хотя далеко в будущее, подобно волхам, он смотреть не мог - его предназначение было иным. Он был щитом Прави и карающим мечом её, пришедшим из древнего русского прошлого, чтобы защитить ростки нового русского будущего.
Повернувшись Войдан длинными, размашистыми прыжками направился к берегу, перелетая с валуна на валун.
2. Надей.
Звонил Надей. Войдан коротко обрисовал ему ситуацию:
- Я встретился с ребятами из Питерской Прави. Они вышли на людей Боговикова и, судя по тому, что они знают, всё обстоит именно так как ты и предвидел.
- Говорильник включен? - на всякий случай поинтересовался Надей. Называя так условным термином скремблер.
- Разумеется.
С ним Войдан практически не расставался. Небольшая приставка к телефону, созданная людьми из Уральской Управы, паковала информацию с микрофона в тщательно зашифрованные модули, каждый из которых слышался чужому уху, как помеха на фоне заготовленного безобидного аудиофайла. Перехват такого разговора и стандартная процедура расшифровки мобильника выводила в наушники потенциального взломщика абсолютно банальный разговор типа: «Ну как там погода в Питере?» - интересовался собеседник в Сочи. «Говно погода» - как бы отвечал его абонент. И дальше шел самый обычный разговор о планах на рыбалку и так далее, набор таких заранее заготовленных аудиофайлов вшивался в скремблеры, а в это время собеседники вели настоящий диалог, дешифровать который было невозможно. Реально можно было обойтись и без говорильника, настолько стойким был алгоритм шифра, но принципом было не вызывать нездорового интереса к людям говорящим с помощью шифрованный систем. Россиянские спецслужбы не любили непонятных тайн.
- Я так спросил, на всякий случай. Дело в чем. Делом Боговикова сейчас занимается Озеров, ты понимаешь о ком я.
- Да, Надей.
- Вот. Потому понимаешь, что Озеров не сам там копает - делом занимается его человек, абсолютно надежный человек. У него, возможно, есть информация - потом, когда приедешь, расскажу что за информация - но пока для принятия решения мне нужно узнать ситуацию от тебя.
- Я мало что могу добавить к тому, что ты смог увидеть. Питерская Правь вышла на ребят Боговикова, наши ненавязчиво переговорили практически с каждым. У парня был некий странный видеоматериал, который, насколько можно судить по последним словам Дмитрия, сильно взбудорожит власть в россиянской федерации. Где он его взял и что за материал - непонятно. Но известно, что он понес это всё в КРОТ, - так называемый Комитет Русскоговорящих Обществ и Товариществ. Парень Дмитрий был упертый и требовал, чтобы ему организовали встречу с кем-то из руководства КРОТа - ни с кем другим он разговаривать не хотел. Встреча такая была, хотя пока и неизвестно с кем. А через три дня Боговикова убили. Официальная формулировка - сопротивление при аресте. Ну а какое там было «сопротивление» ты же сам сказал.
- Понятно.
Голос в трубке на некоторое время умолк - Надей задумался. Затем он продолжил.
- Какие-то люди там со всех сторон зашевелились, видимо дело особенное. Значит, давай так. Сейчас езжай за Ладой, и сразу вылетаете ко мне. Я встретить не смогу, вечером у меня по нашему каналу разговор с Озеровым, потому попрошу Колояра подогнать твою машину к аэропорту. Возможно, он даже там сам будет.
- Договорились.
1. Обряд демонов.
За три недели до этого…
Холодная Нева несла свои воды в Балтику, тысячелетия размывая пологий, заросший камышом берег. Этот берег видел многое на своем веку. Видел гигантских арктических рыб, выброшенных сюда наступающим ледником, видел исполинские каменные глыбы, катимые им назад по руслу.
Видел леса и поросшие травой пустоши, видел лагеря диких завоевателей, и городища прятавшихся от них людей, видел поселки рыбаков и землянки рудничных крепостных, изрывших его тайными глубокими норами. Видел странные железные машины, изрыгающие огонь и рыхлящие грунт движущимися стальными лентами. И людей он видел не мало. Но то, что происходило сейчас - было впервые.
Здесь, у самой воды собрались десять мужчин и десять женщин, приехавшие на больших черных машинах и стоящих далеко отсюда - за внутренним периметром оцепления. Эти люди были облачены в странные одежды, покрытые непонятными орнаментами, похожими на какие-то ритуальные убранства жрецов Древнего Востока. Обратив свои лица к огромной яркой Луне, они пели, стоя в очень странных, очень необычных для людей позах.
И был еще один человек, выделявшийся изо всех ростом. Он был одет в такой же ниспадающий до земли балахон, зелёного с коричневым цвета, а лицо его скрывала страшная маска, напоминающая голову чудовищного земноводного или рептилии. Но маска не могла скрыть блеск его глаз, загоравшихся когда человек пел. Его голос был монотонным, как при чтении молитвы.
Внезапно на дне одной из отдаленных ям раздался шорох, словно кто-то выбирался на поверхность из многочисленных шахт, оставшихся здесь еще с Петровских времен. В свете Луны мигнула и погасла крошечная оптика. Шум исчез, и никто из занятых непонятным ритуалом, не обратил на него никакого внимания. Странно разведя руки, одну направив к земле, другую вверх, эти люди продолжали пение, изредка прерываемое монотонной молитвой жреца.
Они не опасались свидетелей, уверенные в надежности оцепления, но даже если бы произошло чудо и здесь появился чужой, он смог бы разобрать только окончание какого-то непонятного слова -…инна, ритмично повторяемое хором. Чужих же, понимающих суть и важность события, чужих, понимающих этот древний язык Земля не видела уже тысячи лет.
Для маленького цифрового устройства, бывшего единственным одиноким свидетелем ритуала, всё это не имело значения. Повинуясь, простой программе, оно кадр за кадром бесстрастно фиксировало происходящее, не занимаясь такими сложными функциями как распознавание образов. Пока это было только уделом людей, один из которых и был хозяином этого телефона.
Укрывшись в тени шахтного выхода, он хладнокровно ждал утра, вслушиваясь в любые посторонние звуки. Он был готов к тому, что его обнаружат. Он понимал, что за этим последует. Он знал, что будет в полной безопасности, спустившись на несколько ярусов и спрятавшись в лабиринте полуразрушенных старых выработок - в эти старинные рудничные катакомбы не рисковали приходить даже опытные диггеры. Но он и не думал бежать отсюда без камеры, пусть даже с несколькими минутами записи, ибо лица некоторых собравшихся на берегу людей, были узнаваемы - иных из них знала вся страна.
