Кромвель занял председательское кресло, Шеффилд расположилась позади него, как тень. Вард и Фуке заняли два свободных стула.
Поскольку Президент, являющийся также первым Императором, занял свое место, собрание началось. Один человек поднял руку. Это был генерал Хокинс. Седовласый, седоусый военачальник с ослепительной военной карьерой вперил свой твердый взгляд в императора, бывшего ранее епископом.
Когда Кромвель дал ему слово, он встал.
— Ваше Превосходительство, я хотел бы задать вопрос.
— Спрашивайте, что пожелаете.
— После уничтожения наших войск в битве при Тарбе возникла необходимость реорганизации нашего Воздушного флота. Ведь если у нас не будет достаточного количества кораблей, мы не сможем ни перевозить наши войска, ни охранять свою собственную территорию.
Кромвель, соглашаясь, кивнул.
— Операция, ставившая своей целью секретное похищение Королевы с тем, чтобы выиграть немного времени, тоже провалилась.
— Все верно.
— Значит, эти вышеуказанные известия достигли ушей Вашего Превосходительства?
— Конечно. Я бы не мог занимать этот пост, если бы не знал все положение дел.
— Армия противника… э-э. Объединенные силы Тристейна и Германии с максимальной оперативностью заканчивают приводить в готовность свои флоты. Эти два королевства в общей сложности могут поднять в воздух шестьдесят линейных боевых кораблей. Хотя у нашей армии имеется в наличии сопоставимое количество судов, мы отстаем с их переоснащением. Более того, противники выставляют только новые корабли.
Один из генералов пробормотал полным презрения голосом:
— Это — бумажные кораблики! Они нам и в подметки не годятся!
— Такие мнения уже в прошлом, Ваше Превосходительство. Сейчас нашу армию хвалить уже не за что. Во время революции мы казнили большинство наших лучших генералов, и в результате наши ряды оказались ослаблены. Оставшихся ветеранов мы потеряли в разгроме под Тарбом.
Кромвель хранил молчание.
— В настоящий момент они полным ходом заканчивают подготовку кораблей. Более того, похоже, что они стягивают армии местных феодалов.
— Хм, мы же похожи на ежа. Здесь нас трудновато атаковать, — оптимистично пробурчал толстый генерал. Хокинс раздраженно глянул на него.
— Трудно атаковать? Собрав такие силы, неужели вражеские армии не планируют что-нибудь соответствующее? — Он стукнул кулаком по столу. — Враги полны намерений напасть на наш летающий остров. В связи с этим у меня есть вопрос. При всем уважении хотелось бы, чтоб Его Превосходительство проинформировал нас о действенном плане обороны. Если мы потерпим поражение в битве флотов, то окажемся беззащитны. Если армия противника сможет высадиться… мы попадем в передрягу. Сможет ли наша измотанная во время революции армия устоять или не сможет…
— Это — мысли пораженца! — обвинил Хокинса молодой генерал с налитыми кровью глазами. Кромвель слегка усмехнулся, взмахом руки призывая их к порядку.
— Чтобы атаковать Альбион, им необходимо провести мобилизацию всех военных сил.
— Именно так. Однако, им незачем оставлять войска в стране.
— Почему это?
— У них, за исключением нашей страны, нет других внешних врагов.
— Они собираются оставить тыл незащищенным?
— Галлия опубликовала декларацию о нейтралитете. Это — предсказуемое условие для вторжения.
Кромвель посмотрел через плечо и обменялся взглядом с Шеффилд. Она слегка кивнула.
— А если бы этот нейтралитет был фикцией?
Лицо Хокинса покраснело.
— …правда? Это… Галлия является нашим военным союзником?
— До сих пор это скрывалось. Это — дипломатическая тайна высшего ранга.
Собравшиеся разом заговорили:
— Галлия — наш военный союзник? — Черт побери, какое соглашение было принято? — Если Галлия станет нашим союзником, тогда не страшно, — одновременно послышались эти и другие восклицания. Хокинс, все еще неспособный поверить в сказанное, уставился на Кромвеля. Однако тот лишь безразлично пощипывал свою бородку.
— Итак, это является дипломатической тайной высшего ранга.
Хокинс стал размышлять. Итак, Галлия, несомненно, напрямую не нападет на объединенную армию Тристейна и Германии, и это хорошо. Если даже альбионский флот будет разгромлен в бою, и вражеские силы высадятся, Галлия двинет свою армию, и только из-за страха за свои тылы союзники, вероятно, вынуждены будут отозвать войска обратно.
— Если это — правда, то данное сообщение в высшей степени приятно.
— Без всяких сомнений, леди и джентльмены, пожалуйста, выполняйте военные обязанности. Предстоит ли защита или нападение, победа будет за нами.
Генералы все как один вскочили и отдали честь. А затем все отправились в предписанные полки и эскадры.
* * *
Кромвель в сопровождении Шеффилд, Варда и Фуке прошел в свой кабинет. Там, опустившись на принадлежавший прежнему королю трон, поглядел на своих подчиненных.
— Ваши раны зажили, не так ли, виконт?
Вард поклонился. Кромвель сладко улыбнулся и задал тому следующий вопрос:
— Итак, ваши соображения?
— Как и сказал тот генерал, Тристейн и Германия определенно собираются атаковать нас, верно?
— Да. И каковы шансы?
— Равные… Нет, возможно, мы немного сильнее. У нас меньше войск, но мы занимаем выгодную позицию.
— И еще у нас есть магия Пустоты Вашего Превосходительства, — любезно напомнила Фуке. После этих ее слов Кромвель неловко кашлянул.
— Что-то не так?
— Нет, ничего. Как вы знаете, леди и джентльмены, я не могу применять никаких мощных заклинаний. То есть, кроме возращения к жизни тех, кто уже умер. Если будет существовать подобное заблуждение, я окажусь в неудобном положении.
Так или иначе, согласно информации Кромвеля, он был ограничен в доступных для использования заклинаниях.
— Нет никаких пустых надежд. Однако наличие такого козыря повлияет на моральный дух армии.
Когда Вард сказал это, Кромвель кивнул:
— Моя магия Пустоты не является козырной картой.
— Ладно, все равно Галлия является нашим союзником.
Вначале план состоял в следующем: в то время, когда Альбион вторгнется в Тристейн, Галлия одновременно атакует Германию, но… Из-за поражения армии Альбиона под Тарбом необходимо было изменить первоначальное соглашение. Предложение, которое пришло со стороны Галлии, было следующим: она нападет на земли Тристейна и Германии, но для этого надо заманить вражескую армию на территорию Альбиона.
