Держа связь с Люком по Козырю, я открывал на кольце канал за каналом.
– Далт, я вполне могу оставить тебя здесь, – сказал я. – И тебя тоже, Найда.
– Нет, – ответил гигант.
А Найда вскрикнула:
– Подожди!
– Вы оба уже вне расклада, – объяснил я. – Ни одна сторона в вас больше не нуждается. Но Корал необходимо определить в какое-нибудь безопасное место. Да и меня тоже.
– Ты – центр игры, – сказала Найда. – И, помогая тебе, я могу помочь Люку. Возьми меня с собой.
– Я думал то же самое, – проговорил Далт. – Все же я очень многим обязан Люку.
– Хорошо, – кивнул я. – Эй, Люк! Ты слышишь все это?
– Да, – отозвался он. – А теперь лучше займись своими делами… Вот черт! Пролил…
Его карта почернела.
Я не ждал мстящих ангелов, языков пламени, сверкающих молний или разверзшейся земли. Я очень быстро вытащил нас из-под юрисдикции Образа.
И очутился на зеленой траве под высоким деревом. Мимо плыли клочья тумана. Ниже искрился отцовский Образа. Юрт сидел, скрестив ноги, на капоте автомобиля, с клинком на коленях. Когда мы появились, он спрыгнул на землю. Корвина в поле зрения не было.
– Что происходит? – спросил меня Юрт.
– Я морально разбит, измотан и измучен. А почему собираюсь лежать здесь, уставившись на туман, пока все мое сознание не улетучится. Познакомься с Корал, Найдой и Далтом. Выслушай их и расскажи о себе. А меня не буди даже если настанет конец света, ну разве что спецэффекты будут совсем уж хороши.
И я сделал так, как и сказал, под угасающие звуки гитарных струн и уходящий в никуда голос Сары К. Трава была изумительно мягкой. Туман заволакивал мозги упоительной тьмой.
А потом, потом… А потом, сэр…
Гуляю. Я гуляю, почти плыву по калифорнийским торговым рядам, где частенько бывал. Мимо стаек детей, родителей с младенцами, дам со свертками… Слова теряются в грохоте из музыкальной лавки. Сулят приют горшечные оазисы, в воздухе плавают ароматы деликатесов, зазывают вывески.
Гуляю. Аптека. Обувной магазинчик. Кондитерская…
Узкий, как коридор, переулок слева. Я никогда не замечал его. Надо повернуть…
Странно, почему здесь ковер… и свечи в высоких шандалах, и бра, и канделябры на узких сундуках. Стены сверкают отбл…
Я повернул назад.
Никакого «назад» не было. Аллея исчезла. В той стороне коридор кончался стенкой. На ней висел небольшой гобелен, девять фигур взирали с него на меня.
Я пожал плечами и вновь повернулся.
– Снова твои чары, дядя, – заметил я. – Что ж, посмотрим.
Прогуливаюсь. Теперь в безмолвии. Вперед. Туда, где блестят зеркала. Похоже, давным-давно я видел это место, хотя его расположение вроде и несвойственно Дворцу Амбера. Все происходило в глубине памяти – я сам, юный, следую этим путем, и не в одиночку… Но я знал, что ценой этих воспоминаний будет потеря контроля, здесь и сейчас.
С неохотой я избавился от наваждения и обратил внимание к маленькому овальному зеркалу слева.
Я улыбнулся. Мое изображение тоже. Я высунул язык и получил в ответ такое же приветствие.
Я двинулся дальше. И лишь через несколько шагов сообразил, что у отражения демоническое обличье, а у меня – нет.
Осторожное покашливание донеслось до меня справа. Повернув в ту сторону, я узрел своего брата Мандора в ромбовидном зеркале с черной рамой.
– Дорогой мальчик, – заявил он, – король умер. Да здравствует твоя августейшая персона, как только она займет трон. Лучше всего тебе поспешить и вернуться на коронацию на Край Мира, вместе с невестой Самоцвета или без нее.
– У нас тут возникли кое-какие мелкие проблемы, – сообщил я.
– Сейчас все это пустяки. Твое присутствие во Дворе Хаоса куда важнее.
– Нет, важнее мои друзья, – сказал я.
Мимолетная усмешка коснулась губ Мандора.
– У тебя будет идеальное положение, чтобы помочь друзьям, – промолвил он, – а также чтобы воздать врагам по заслугам.
– Я вернусь, – промолвил я – Вскоре. Однако не короноваться.
– Как хочешь, Мерлин. Но твое присутствие необходимо.
– Я ничего не обещаю, – сказал я.
Он фыркнул, и зеркало опустело.
Я отвернулся и пошел дальше.
Снова смех – слева. Моей матери. Из красной рамы с вырезанными цветами она взирала на меня; лицо лучилось безграничным довольством.
– Ищи его в Преисподней! – говорила она. – Ищи его в Преисподней!
Я прошел мимо, но еще какое-то время до меня доносился ее смех.
– С-стой! – Это справа: длинное, узкое зеркало, окаймленное зеленым. – Mac-стер Мерлин, я ис-скала, но прис-срачный с-свет мне не вс-стретилс-ся.
– Спасибо, Глайт. Пожалуйста, продолжай поиски.
– Как-нибудь мы с-снова должны ус-сес-стьс-ся в темном мес-стечке, пить молоко и бес-седовать о былых днях.
– Это будет славно. Да, обязательно. Если нас не съест кто-нибудь побольше.
– С-с-с-с-с!
Можно это назвать смехом?
– Доброй охоты, Глайт.
– Да. С-с-с!
…И дальше. Прогуливаюсь.
– Сын Амбера, носитель спикарта! – Из темной ниши слева от меня.
Рама была белой, стекло – серым. Внутри мужчина, которого прежде я никогда не встречал – в черной рубахе с воротом нараспашку, в коричневом кожаном жилете. Волосы темно-русые, глаза, похоже, зеленые.
– Да?
– Спикарт был спрятан в Амбере, – заявил мужчина, – чтобы ты нашел его. Он придает великие силы. Еще он несет в себе ряд заклятий, что заставляют его обладателя действовать определенным образом в определенных обстоятельствах.
– Я подозревал это. Для чего он предназначен?
– Прежде носимый Свайвиллом, королем Хаоса, он заставит избранного наследника принять трон, вести себя соответствующим образом и быть послушным указаниям определенных особ.
– Каких именно?
– Женщины, что смеялась и кричала: «Ищи его в Преисподней». Мужчины в черном, который настаивал на твоем возвращении.
– Дара и Мандор. Они наложили на спикарт эти заклятия?
– Именно так. И мужчина оставил его, дабы ты нашел.
– Очень не хочется отказываться от этой штуки, особенно сейчас, – сказал я, – когда она проявляет себя такой полезной. Можно как-нибудь рассеять эти чары?
– Разумеется. Но это не твоя проблема.
– То есть?
– Ты носишь не тот перстень, о котором я говорю.
– Не понимаю.
– Поймешь, не бойся.
– Кто вы, сэр?
– Меня зовут Делвин, и мы никогда не сможем встретиться на самом деле, разве только высвободятся некоторые древние силы.
Мужчина поднял руку, и я увидел, что он тоже носит спикарт. Делвин протянул его ко мне.
– Дотронься до моего кольца своим, – приказал он. – Тогда ему можно будет повелеть доставить тебя ко мне.
Я поднял свой спикарт и поднес его к стеклу. В тот момент, когда они, казалось, соприкоснулись, сверкнула вспышка, и Делвин исчез.
Я опустил руку. И последовал дальше.
Поддавшись какому-то импульсу, я остановился перед комодом и открыл ящик. Посмотрел туда. Вроде бы ничего этим не достиг. В ящике находилась миниатюрная копия часовни моего отца: крошечные разноцветные плитки, миниатюрные горящие свечки, даже кукольный Грейсвандир на алтаре.
– Ответ лежит перед тобой, дорогой друг, – донесся гортанный голос, знакомый и одновременно незнакомый.
Я поднял взгляд к окаймленному бледно-лиловым зеркалу, висевшему над комодом. У леди в зеркале были длинные, черные как смоль волосы и глаза столь темные, что невозможно было сказать, где кончаются зрачки и начинается радужка. Женщина была ужасно бледна, что подчеркивалось розовыми тенями на глазах и яркими губами. Эти глаза…
– Ранда! – воскликнул я.
– Ты помнишь! Ты действительно помнишь меня!
– …И дни наших игр в пляшущие кости, – продолжил я. – Взрослая и очаровательная. Я вспоминал о тебе совсем недавно.
– И я ощутила во сне касание твоего взгляда, мой Мерлин. Жаль, что мы расстались, но мои родители…
– Понимаю, – сказал я. – Они решили, что я демон или вампир.
