– Это вещи Мэттьюса, – сказал Эйбер. – Думаю, он был бы не против, чтобы ты ими попользовался.
– Изумительные вещи.
Я провел рукой по ткани, невероятно мягкой и шелковистой. В Илериуме я никогда не видел ничего подобного. Там таких нарядов не было ни у кого, даже у самого короля Эльнара.
– Они сделаны во Владениях Хаоса, – пояснил Эйбер.
– И в чем тут секрет? Что-нибудь магическое?
– Думаю, это просто паучий шелк.
– Невероятно!
Тем временем Гораций продолжал трудиться. Он аккуратно разложил широкий пояс, шляпу и перчатки – все в тон штанам, а в придачу к этому – чистые носки и нижнее белье.
– Ну, в общем, ты знаешь, где меня найти, – сказал Эйбер, взглянув в сторону двери. – Ты пока собирайся, а я пойду. Только не копайся! Отец терпеть не может ждать!
– И с каждой минутой раздражается все сильнее, – улыбнувшись, добавил я. – Я помню.
Покачав головой, Эйбер вышел, и слуги, до сих пор толпившиеся у двери, последовали его примеру. Анари двинулся было следом, но в дверях замешкался и оглянулся.
– Не беспокойся, – сказал я ему. – Гораций справится. Уже сейчас видно, что он – парень трудолюбивый. А я за ним пригляжу. Обещаю.
– Спасибо, лорд Оберон, – с облегчением произнес Анари.
Десять минут спустя я зашел за Эйбером, и мы отправились в отцовский рабочий кабинет. У меня всегда было превосходное чувство направления, и я безошибочно повторил наш вчерашний маршрут.
По дороге я поинтересовался у Эйбера, что интересного было за ужином после того, как я ушел.
– Да ничего особенного, – отозвался Эйбер. – Все были слишком потрясены.
Я хмыкнул.
– Потрясены? Чем? Тем, что Тэйн жив, или тем, что я оказался калекой?
– На самом деле, и тем, и другим. – Эйбер сглотнул и продолжил, стараясь не смотреть мне в глаза: – После ужина...
– Все попытались связаться с Тэйном, – договорил я за него, – но ничего не вышло.
– Совершенно верно.
– Значит, он либо мертв, либо без сознания, либо находится под воздействием каких-то одурманивающих зелий, либо каким-то образом закрыт от твоих карт.
– На то похоже.
Мы подошли к кабинету. Два новых стражника при нашем приближении вытянулись по стойке смирно. Одного из них я узнал: это он вчера играл в кости.
– А ты можешь еще что-нибудь предпринять? – спросил я. – Может, можно просто дотянуться до него через карту, схватить и утащить?
– Оно бы хорошо. Только карты на такое неспособны.
Я поднял было руку, намереваясь постучать в дверь, но та распахнулась сама. Комната была залита светом. В первое мгновение я даже не смог разглядеть Дворкина, и лишь потом заметил его – он находился в противоположном конце комнаты. Он дверь не открывал – это было очевидно. Но никого больше в комнате не было. Призраки? Нет... наверное, опять Логрус. Если Дворкин способен достать свой меч с другого конца замка, что мешает ему открыть таким же образом дверь, расположенную в пяти шагах от него?
– А, вот и ты! – сказал Дворкин. – Заходи.
Я шагнул через порог.
– Удачи! – бросил мне вслед Эйбер, и дверь захлопнулась.
Дворкин сидел за столом, на деревянном стуле с высокой спинкой. На столе стояла шкатулка, а в шкатулке лежал огромный рубин. Честно признаться, я не мог отвести от него взгляд. Я никогда еще не видел драгоценного камня такой величины. Он наверняка принадлежал какому-нибудь королю... а ведь, скорее всего, Дворкин и есть король этой Тени...
– Впечатляет, а? – посмеиваясь, сказал Дворкин.
– Очень красиво, – честно признался я. Я взял рубин, принялся рассматривать его и залюбовался искусной огранкой. Отшлифованные грани чарующе поблескивали.
– Этот кристалл – особенный. Он содержит точную копию твоего узора.
– Где ты его взял?
– Э-э... приобрел недавно. Он обладает необычными свойствами, и одно из них может оказаться очень полезным для тебя, при нынешней ситуации. Мне начало казаться, что твой узор – вовсе не искажение Логруса.
– Так значит... значит, ты вчера ошибся? – Меня захлестнуло радостное возбуждение. Может, это и есть ответ на мои надежды и молитвы? – Значит, я все-таки смогу пройти через Логрус?
– Нет! Он убьет тебя!
– Но ты же сказал...
– Я сказал, что твой узор – вовсе не искажение Логруса. Это нечто иное... нечто новое. Другой узор.
Это утверждение окончательно сбило меня с толку.
– Но разве такое возможно? Разве в основе всего – ну, Владений Хаоса и всех Теней – лежит не Логрус?
– Возможно. В определенном смысле слова.
– Ничего не понимаю, – признался я.
– Незаменимых вещей на свете мало.
– Ну? И что ты хочешь этим сказать? Что я – и вправду калека? И не смогу пройти Логрус, как это сделал ты?
– Нет! – Дворкин расхохотался, запрокинув голову. – Все обстоит с точностью до наоборот, мальчик мой! Тебе не нужно проходить через Логрус! У тебя есть кое-что иное – твой собственный узор!
– Мой собственный... – Я ошалело уставился на отца.
– Теперь я отчетливо представляю себе твой узор. Он просто-таки излучает изначальную силу! Ты подобен самому первому, безымянному лорду Хаоса. Ты содержишь в себе узор – свой собственный узор, собственный путь, а вовсе не подобие Логруса! Это узор, способный порождать целые миры, – нужно лишь правильно его начертить!
Не подобие Логруса...
Я ощутил прилив радости – нет, безграничного счастья! Я наконец-то понял, что это значит. Возможно, я все-таки смогу обрести ту власть над Тенями, которой обладают мои родственники. Возможно, я смогу путешествовать меж Тенями и творить всякие чудеса наподобие тех, которые я уже успел повидать. Все это внезапно оказалось рядом – оставалось лишь руку протянуть.
И я желал этого, как не желал еще ничего и никогда. Желал сильнее, чем найти отца и обрести семью. Я желал обрести свое наследие... свою судьбу.
Вот только...
– Правильно начертить? – медленно спросил я. – Что это означает?
Дворкин заколебался; видно было, что он пытается подыскать нужные слова.
– Я уверен, что Логрус существует не только внутри, но и вовне известной нам Вселенной, – в конце концов сказал он. – Первый лорд Хаоса отчасти прорисовал его очертания, воспользовавшись собственной кровью... Он придал форму бесформенному, сделал его реальным – в том смысле, какого прежде не было. Я уверен, что, когда человек из нашего рода проходит через Логрус, узор Логруса навеки запечатлевается у него в сознании и дает возможность использовать себя – привлекать силу Логруса и странствовать меж мирами.
– Я понял, – отозвался я. Хватит с меня речей о наших силах. – Но ты сказал, что Логрус не станет работать на меня... что он меня уничтожит.
