— И в чём же?
— В том, что он этого действительно хочет. — Алексей, не дожидаясь ответа жены, продолжил. — То, что он хочет, чтобы его дети росли рядом с ним, желание вполне понятное, но свадьба со всеми матерями, это уже не его желание, это что-то, уже, из области долга. Он, почему-то считает, что он должен на них женится, хотя это совершенно не обязательно. Но он обманывает сам себя, долг принимая за желание и поэтому постоянно сталкивается с трудностями.
— Ну и что, — спокойно ответила на это княгиня, — какая разница, если это нам на руку? А трудности преодолеем.
— А такая, — князь, медленно прошелся вдоль окна, заложив руки за спину, — что при столкновении с трудностями он не преодолевает их, а бросает дело на полпути. Обучение в академии после первых трудностей бросил, пропаганду многожёнства и мужского равноправия тоже.
— Ну ты скажешь, — женщина повернулась к мужу, — на него покушались, а в академии чуть не прибили.
— Если бы он действительно хотел быть официрой, это бы его не остановило, как и пропагандирование новых ценностей, только укрепило бы в мысли, что надо идти дальше. Но нет, он сам для себя решил, что это не его и с удовольствием бросил. А его занятия магией? Этот его «Зелёный слоник»? Да его едва хватило на две недели. Полное игнорирование в официальных новостях и всё, слоник сдулся и решил, что это снова не то, чем бы он хотел заниматься. Если бы он действительно хотел помогать слабым и карать преступность, ему бы дела не было до личной славы.
— Мда, под таким углом, я, признаться, не рассматривала, — задумчиво произнесла княгиня.
— Вот, вот. Поэтому я хочу понять, а чего он хочет по настоящему. Боюсь, что и при первых проблемах с мужитьбой, он тоже всё бросит и самоустранится.
— Ну погоди, — не согласилась с ним женщина, — он же уже сталкивался. Когда ему все отказали?
— И дальше что? — с легкой иронией посмотрел на жену Алексей, — он даже толком не успел понять, что это проблема, как его заботливая матушка уже за него всё решила, нашла лазейку.
— А в столовой? — нашла новый аргумент Елена, — там-то ситуация помнишь какая была? Как он грамотно решил всё.
— А не было там проблемы, — отмахнулся князь, — ему опыт в гареме с другими наложниками на руку играл. Он такое даже за проблему не воспринимает. Пойми, — посмотрел он на жену, — Его же мотает, как кое что в проруби, он хватается то за одно, то за другое, и бросает. А те цели, что он ставит перед собой, они искусственные.
— Так, Лёша, посмотри на меня, — отвернувшись от ЭУМа, Елена дождалась, когда муж встретиться с ней взглядом и продолжила, — я понимаю, что ты переживаешь. Тебе понравился этот мальчик, своей непосредственностью и милой юношеской безбашенностью, но ты не можешь игнорировать то, что мы готовим его для определённой цели, подталкиваем и аккуратно направляем, заодно ведя самую натуральную ловлю на живца. И пусть он хоть тысячи дел затевает и бросает на полпути, это неважно. Даже пропаганду мы уже спокойно можем вести чужими губами, Петю используя как символ. Сейчас, как ни кощунственно так говорить, даже его смерть на этом этапе не остановит процесс, наоборот, подтолкнёт.
— Как, как ты можешь?! — шокировано посмотрел великий князь на жену, но та только вздохнула и добавила, — Нет конечно, делать его мучеником никто не собирается, живым он принесёт, со временем, куда больше пользы. И мы для этого предпримем все меры. Но повторю ещё раз, фактически он уже выполнил большую часть того, что мы от него хотели, поэтому пусть занимается чем хочет и что хочет то и бросает.
— И всё-таки я с ним поговорю, — упрямо заявил великий князь, отворачиваясь обратно к окну, — так не должно быть, чтобы человек ничего не хотел по настоящему.
— Да пожалуйста, только не вздумай лишнего сказать, — с намёком на угрозу произнесла Елена, — на фоне этого проснувшегося сентиментального чувства. План должен быть выполнен. Любой ценой.
* * *
— Прошла информация, что объект будет завтра в ресторане «Акрополь».
— «Акрополь»? Ха-ха, и какая идиотка дала ресторану название — город мёртвых.
— Ты сама идиотка, город мёртвых, это «Некрополь» а не «Акрополь».
— Тьфу, блин, ошиблась.
— В Англии ты тоже ошиблась, нас теперь пол страны клоунами считает.
— Петрова — не нагнетай.
— Угу, хорошо ещё архимагиня сказала, что нас теперь точно никто не заподозрит.
— А ещё сказала, что две дебилы это сила.
— И чему ты радуешься?
— Ну отметила, что мы в паре отлично работаем.
— Слушай, Боширова, богиней прошу, не выставляй себя тупее чем ты есть на самом деле. Давай серьёзно.
— Ну ладно. А если серьёзно, то завтра «Акрополь» станет «Некрополем».
— Не загадывай.
— А что тут загадывать, Валя «Бульдозер» после себя только руины оставляет.
— И всё равно, раньше времени «гоп» не говори. Там все его ёбарки будут, как минимум две благородных и парочка официр в званиях.
— Да брось, пару шприцов я Вальке подкинула, ширнётся и всё, никакие щиты не выдержат, снесёт подчистую. Её полчаса после укола только рота боевых магинь остановить может.
— Эх, жаль такую мощь в расход пускать.
— Жаль не жаль, а приказ чёткий — объект уничтожить.
— Это да.
* * *
Посмотрев на себя в зеркало, я пригладил волосы, поправил яркую брошь в виде паука на горле рубашки, и одёрнул сюртук плотно, как перчатка облегавший торс. Вот, что ни скажи, а раньше шили одежду не в пример нынешней моде. Тот же сюртук был просто очешуенно крутым. Воротник стойка, рукава с обшлагами, дугами расходящиеся полы. Почти черный, в то же время он сверху донизу был украшен тиснёным цветочным узором. С одной стороны, вроде бы и не мужская тема, в моём понимании, но смотрелось совершенно не по гомосятски.
Спустившись по широкой лестнице я увидел своих дам, тут же вставших при моём появлении, с дежурной улыбкой выслушал комплименты в свой адрес, раздал свои, ещё раз оценил наряды. Ну что сказать, Руслана с Ольгой были в специфических дворянских, согласно каким-то там уложениям, костюмах, напоминавших средневековые камзолы, Мирослава, Марина и Илана в парадной форме своих ведомств, с планками наград, ну а троица бывших курсат просто в классических брюках и пиджачках.
К ресторану мы подъехали часам к двум, и сходу, бросив один единственный взгляд через затонированное стекло на отдельно стоящее здание, сразу понял, что место пафоснее некуда. Во первых внешне оно напоминало какой-то греческий храм, с колоннами и треугольной крышей с барельефами. Название «Акрополь» было также выполнено в подражание греческим же буквам.
Пройдя сквозь распахнувшиеся при нашем приближении двери, я увидел полутёмный зал, а тут же подскочивший официант о чём-то пошептался с Русланой и повёл нас к длинному столу в дальней части зала, заботливо накрытому на девять персон.
Возле центрального места произошла некоторая сутолока, за право пододвинуть мой стул, когда одновременно взявшиеся за спинку стула Златолесская и Ржевская, застыли с напряжёнными улыбками, перетягивая несчастный предмет мебели каждая на себя.
Разрулил в очередной раз я, быстро усевшись и произнеся, — Дамы, я готов.
Тем ничего не оставалось, как также вместе придвинуть меня к столу и тут же усесться по обе стороны.
Блюда я описывать не буду, но греческий салат нам притащили тут же.
— Итак, — поднялась со своего места боярыня, с бокалом в руке, — не буду мудрить с первым тостом, скажу лишь, что он за того, кто всех нас собрал здесь. За тебя Петя, — она посмотрела на меня сверху вниз, с доброй улыбкой, салютуя бокалом.
Все остальные тут же зашумели одобрительно, стулья задвигались, и девять бокалов, включая мой, чуть запоздало, со звоном соприкоснулись.
Потом было множество тостов какой я хороший, красивый и умный, я даже загордился слегка. Но только слегка, потому что и так о себе это знал. Пара часов пролетели совершенно незаметно. Впрочем, уходить мы пока не собирались. Пили культурно, не замахивая одну за одной, поэтому обстановка была живой, весёлой и на подвиги никого не тянуло.
