— Что ж, — раздраженно сказал я после того, как орк и таисиан вернулись к главному входу, — все, что нам остаётся — это опрос свидетелей.
— И кого же мы будем опрашивать, — скептически спросил Кермол.
— Трёх разных людей. Которые могли видеть эту историю под тремя разными точками зрения. Стражник, который сторожил в тот день это здание. Десять лет — не такой уж большой срок даже по меркам людей, если он и не работает, то, скорее всего, ушел на пенсию и живет где-то здесь. Другие помогут нам его найти. Затем нам нужен человек, который был главой этого органа после того, как тролли ушли отсюда. Уверен, он может что-то знать. И, наконец, надо опросить хозяина ближайшей отсюда лавки. Они всегда собирают массу интересных слухов. Кто знает, возможно, и он что-то расскажет.
— То есть, нам надо разделиться? — проницательно заметил Фрайсаш.
— Верно. Я возьму на себя чиновника. Вы уж простите, но вас даже с вашими грамотами вряд ли пропустят к этому человеку. Кермолу я бы предложил навестить стражника. Уверен, двум воинам будет проще найти общий язык. Тебе же, Фрайсаш, я поручаю расспросить лавочника. Думаю, такое распределение будет наиболее эффективным. Если вопросов нет — за дело…
* * *
Алост Митаген, глава одного из казначейских ведомств, вкушал все прелести обеденного перерыва. Потягивая лёгкое вино и закусывая запечённым фазаном, он в который раз с недовольным видом осматривал новое помещение.
И зачем, вот спрашивается, зачем был нужен этот переезд? Он знал, он прекрасно знал, что тролли никогда не вернутся, чёрт возьми, да он бок о бок проработал с ними не один год и прекрасно понимает их характер. Если бы этот сопливый новоиспечённый шпион открыто потребовал бы у того тролля его амулет, они бы на это отреагировали бы гораздо сдержаннее: их философия такова, что необходимо быть сильным, чтобы защищать то, что тебе важно и дорого, и в то же время осознавать всю ответственность своей силы. Не все тролли, конечно, такие, довелось попутешествовать по Старому Свету и всякого повидать, но в Столицу были присланы лучшие из лучших, чего и говорить. А так противно осознавать, что ты сам, сам запутал этот клубок, потому что, живя в политике, вблизи огромной власти и огромных денег, ты обречён на то, чтобы рано или поздно оказаться объектом чужих манипуляций, и своей воли у тебя будет меньше, чем у марионетки в руках кукловода, и наивные глупцы те, кто думают иначе…
— Ваше превосходительство, — донесся голос из-за двери, — к вам посетитель. Очень важный.
— У меня обед, — недовольно ответил он, — я весь день только и делаю, что выслушиваю жалобы самых разных людей, имею я право хотя бы час провести в тишине и покое?!
— Боюсь, не в этот раз, господин Митаген, — ответил другой голос. Дверь открылась, и в нее бесцеремонно вошел молодой в зелёном костюме и с длинными светлыми волосами, собранными сзади в хвост. Его зелёные глаза цепко скользнули по управляющему, после чего он достал какой-то документ и протянул его Алосту со словами:
— Меня зовут Алаэрто. Я один из сопровождающих мастера магии воды Дэмиена, прибывшего сюда вчера. Здесь я нахожусь, — он взглядом указал на бумагу, — с разрешения капитана городской стражи. И у меня к вам есть несколько вопросов.
— Даже если и так, — недовольно сказал казначей, беря в руки документ и дотошно сверяясь с его содержимым, — кто дал вам право задавать мне вопросы? С какой стати?
— Как вам известно, — сказал Алаэрто, подходя к столу и усаживаясь в кресло для посетителей, — одной из задач, порученных Дэмиену, является налаживание контакта с троллями, который вы успешно разорвали десять лет тому назад. Дэмиен поручил мне собрать как можно больше информации. Вы, Алост Митаген, пять лет работали с ними, после чего ещё десять лет руководили казначейством в том самом здании, где всё произошло.
— Пусть так, — Алост, наконец закончил изучать документ и протянул его обратно посетителю, — это не даёт вам право бесцеремонно вторгаться в мой кабинет, да еще задавать мне вопросы. Почём я вообще могу знать, что вы мне не врёте? Где этот Дэмиен?
— Дэмиен сейчас находится на балу, устроенным в его честь, — скучающим голосом ответил Алаэрто, — однако, если вам так не терпится его увидеть, я могу позвать его сюда прямо сейчас. Думаю, он явится сюда вместе с одиннадцатью советниками. Разумеется, они все поддержат ваше право отказаться отвечать на мои вопросы во имя загубления дела государственной важности.
Алост облизнул губы. Ни от кого вчера не ускользнуло, как именно мастер магии воды Дэмиен появился в Столице. И меньше всего ему хотелось встречаться с ним, да еще и в компании Советников. А он за более, чем двадцать лет работы умел отличать шантаж и чувствовал, что это не простая угроза.
— Ладно, ладно, — сказал он недовольно, откидываясь в своём кресле, — спрашивайте.
— Расскажите мне события того дня. Во всех подробностях.
— Десять лет уже прошло, — раздраженно сказал Митаген, — думаете, можно вспомнить что-то стоящее?
— Я все же надеюсь на вашу эмоциональную память, — невозмутимо сказал Алаэрто.
— Ну что ж… — секунд двадцать казначей собирался с мыслями, после чего начал…
* * *
— Ничем особенным тот день не отличался. Те же разговоры, те же люди и тролли, те же споры о территориях, правах и прочая рутина. Помню, что в тот день все утро я и заместитель главы посольства троллей Гэздак составляли проект, при принятии которого тролли могли бы устраиваться на любую работу в Столице. Все было устроено довольно изящно: тролль работал месяц на одной из работ, которую ему предлагали по прибытию в город, отработав на ней месяц, он получал рекомендации, которые позволяли ему беспрепятственно искать себе работу дальше. Это, разумеется, общее описание: проект был очень, очень заковыристый. Мало того, что его принятие могло потеснить людей, у которых тролли отняли бы часть рабочих мест на рынке труда, так ещё и…
— Прошу прощения, господин управляющий, мне вся эта возня неинтересна, — нетерпеливо перебил его Алаэрто, — вы можете подойти непосредственно к факту кражи?
— Да, конечно. После обеденного перерыва я ждал Гэздака в кабинете, чтобы мы, наконец, закончили обсуждение условий. Как вдруг наверху, на жилом этаже троллей, раздался шум. Я и мой помощник поднялись наверх, чтобы узнать, в чём дело. Оказалось, что у кого из дипломатов пропала очень ценная вещь. Они были в бешенстве, но — я не могу не признать их мастерства — это не помешало им раскрыть кражу так, чтобы ничто не могло оправдать преступника. Был вызван король. Лично. Лично ему этот помощник описал пропавший амулет. Он заставил стражников подтвердить, что последние двое суток тролли не покидали пределов посольства. После чего хозяин пропажи, применив какую-то свою, особую магию, повёл процессию туда, где был этот амулет. Это оказалось здание одного из советников. На втором этаже, в комнате его сына, в сундуке, на самом дне и лежало украденное. Гэздак лично продемонстрировал амулет королю. Он был именно таким, каким его описывали. После чего Гэздак и сказал те самые слова: «Вы мало того, что допускаете кражи в собственном городе, так ещё и не в состоянии защитить от них якобы важных гостей». После чего ушли. Все. Около десятка троллей уже работало тогда в Столице — ушли и они. В тот же день. Неудивительно — весть разнеслась по всей Столице с огромной скоростью. Вот такая история.
— Что это был за амулет? — спросил Алаэрто.
— Точно не знаю. Знаю только, что вроде троллю его дарит мать. Подробностей всех не помню, но для любого тролля она очень ценна. Так что сами понимаете, кражу такой вещи, — грустно вздохнув, сказал Митаген, — вряд ли так просто простят.
— Этот человек, вор. Он… приходил в здание раньше?
— Да. Я его видел два или три дня тому назад. Он приходил в посольство, чтобы принести какой-то документ. Я, однако, запомнил, что он был в очень подавленном состоянии. Возможно, он уже тогда знал, что ему предстоит совершить. Предполагаю, что ему не хотелось этого делать, но его вынудили.
