Ну что, господин Архимаг, что же вы мне на этот раз такого веселого ответите? И, кстати, интересно, как там остальные. Главное – Тарас, остальные мне пофиг, а этот слепой поводырь еще должен в свое время дать какой-нибудь умный совет.
Кстати, а не почитать ли мне Некрон? Как-то руки до сих пор не доходили…
***
А пока глаза ректора так и не нашли ответ на вопрос в Древней библиотеке, пока Верховный Архимаг еще не знал, что очередной его план успешно провалился, пятеро путников входили в столицу Старой империи. Это были две принцессы, Наштасья Сутанова и Жешения Станишена, два бога в одном теле, Хаддим и Роккав, один пришелец из другого мира, Тарас, и один продукт генетической разработки магов-ученых с острова Последней надежды, Ртуть. Бог Баруш отбился от отряда по дороге.
По поводу потери бойца, тем более такого бойца, отряд не особенно переживал, и сразу же по прибытии в столицу отправился к стопроцентно верным, по мнению принцесс, людям. Эти люди принадлежали к семье местного гробовщика, по совместительству могильщика, непонятно каким изворотом судьбы знавшего принцесс с младых лет и заменявшего им дядю. Как он вошел в их жизнь – ни одна из принцесс не помнила, но с детства они со всеми своими заботами бежали не к отцу-визирю, не к матерям, а к дяде-гробовщику. Он их всегда утешал, давал мудрые советы. Вот и теперь принцессы надеялись именно на его помощь.
Дома гробовщика не оказалось, и отряд отправился на главное городское кладбище. Там принцессы и встретили своего любимого дядю за копанием очередной могилы. Последовали слезы и объятия, и вскоре, закончив работу, дядя повел любимых племяшек в свою коморку, чаем угощать. Друзья принцесс тоже были приглашены. И, запивая сладкие пряники горячим чайком посреди кладбища, наши герои стали обсуждать судьбу мира.
***
– Детки, я даже не знаю, что вам сказать… – старческий слабый голос дяди гробовщика был подстать его внешности. – Сложно молодым ныне живется… Нам, старикам, за вас только молиться и остается. Детки, Жешенька, Наштачка, за что вам такое горюшко в жизни выпало, за что такая тяжелая ноша на ваши плечи. Бедняжки мои. Знаете, что я вам могу сказать – вы ко мне домой идите, там моя женушка уже должна быть, она вас всех сытным ужином накормит, сладкими аладушками. А потом и обмозгуем, чем помочь вам можно.
– Спасибо, дядя! – Жеша вскочила и поцеловала его в щечку.
– Дядя, ты единственный теперь близкий нам человек на свете! – Нашта бросилась мыть посуду.
– Деточка, не надо! Тебе сейчас лишний раз напрягать себя не надо. Вы идите, идите, я тут сам все приберу, и догоню вас. Хорошо, деточки?
– Хорошо, дядя!
Принцессы еще раз чмокнули старого гробовщика в щеку и вместе со своими спутниками покинули коморку гробовщицкую.
Но стоило только закрыться за ними двери – и "любимый дядя" сразу же преобразился. И куда только делся сгорбленный годами и трудом тяжким старик? Куда делся горб, морщины? Движения человека в одно мгновение их дряблых старческих превратились в резкие молодые. Он подошел к противоположной двери, прижал к ней медальон (такой медальон впору было носить самому императору) и произнес фразу на давно забытом языке. Дверь отворилась, и он вошел в комнату, где все покрывал многовековой слой пыли.
– Да, давно я тут не бывал… – бурчал он. – Ох давно… Не многовато ли я уже упустил? Ладно, будем надеяться, что не много. Хотя, если уж Хаддим с Роккавом спустились на землю – значит не так тут все спокойно, как мне казалось…
Если бы это бурчание услышали принцессы, они бы очень удивились – они не то что не рассказали об истинной сущности одного из своих спутников, они его даже не представили. И в разговорах, рассказах ни имя "Хаддим", ни имя "Роккав" ни разу не прозвучало.
Впрочем, еще больше бы они удивились, узрев, что их любимый дядя, который с детства их на коленках катал и байки рассказывал, сейчас достает из грузного сундука меч. Да не простой меч, даже не двуручный, а нечто великанское, что кроме как для титана по размеру никому не подойдет. Когда рука дяди дотронулась до него, в рукояти этого черного меча вспыхнула яркая искра – меч проснулся.
Накинув висящий рядом с сундуком плащ, скромный пожилой гробовщик спрятал двух с половиной метровое оружие в карманы его подпространственных складок, там же были спрятаны извлеченные из соседних сундуков лук со стрелами, несколько книг, магических свитков, десяток бутылей с разноцветными жидкостями.
Наконец настала очередь небольшой шкатулки, стоявшей в самом углу необычного чулана. Из этой шкатулки с величайшей осторожностью и трепетом дядя извлек сначала невзрачный кулон, надел его на шею, а затем и кольцо. Обычное, ничем не примечательное кольцо, гладкое, внутренняя половина серебристая, внешняя – золотистая. Был бы тут МихМих – он бы сразу отказался от игры с Архимагом ради права хотя бы дотронуться до этого колечка. Сила, спрятанная в этом невзрачном ювелирном украшении, была огромной, но стоило дяде надеть кольцо на палец – и магический фон моментально исчез.
– Я ничего не забыл? – подумал вслух дядя.
– Ничего, мессир! – был дан ему ответ.
– Сколько раз я тебе говорил, я не мессир! Мы же вроде договорились, сошлись на том, что я – мастер. Или ты забыл?
– Прости меня, мастер! За долгие века, что пролежал я в этой шкатулке, вдыхая зловония проклятого кольца, мои мозги затуманились! – попросил прощения тот самый невзрачный кулон, висящий на шее дяди.
– Не прибедняйся, ничего с тобой не могло случиться, и все ты прекрасно помнишь.
– Ты знаешь меня лучше меня самого, мастер!
– Положение обязывает, – мастер усмехнулся.
– Да, мастер. Позволено ли мне будет спросить, что вынудило вас отказаться от твоего добровольного затворничества и вспомнить о вашем старом друге, обо мне? Мир опять не может обойтись без нас, да, мастер?
– Ты уж определись – на "ты" мы, или на "вы"… Или вообще на "мы". А то я тебя тоже буду то по имени называть, то по природе твоей, магическим слугой…
– Мастер, мастер, ты же знаешь, как я этого не люблю! По имени! Только по имени!
– Ну вот, и ты ко мне как и раньше обращайся. А дела в мире действительно не очень… Знаешь, я боюсь, что нам уже поздно вмешиваться. Боюсь, что теперь, во второй раз, нам уже не повезет так, как тогда, в первый…
– Мастер, то было не везение, то был наш план, мы действовали по плану, и все получилось!
– Не льсти себе! Знаешь, сейчас о прошлом кое-что еще помнят, но о нас все забыли. Не хотят люди ни обо мне, ни о тебе помнить. Назвали нас другими именами, считают не теми, кто мы есть на самом деле. А о главном подвиге забыли. Только один, кхэ-кхэ, человек, кхэ-кхэ, еще может о нас помнить, но и он уже давно не вспоминал… А победа наша тогда была чистой случайностью, что бы ты не говорил про какие-то планы. Или ты уже забыл, какая у них была сила?
